В конце времен - Герберт Франке

И наконец последнюю треть террасы занимала огромная стоянка для флюгботов. Здесь то и дело приземлялись все новые летательные аппараты. Пассажиры выходили из них и поднимались на эскалаторы, которые увозили людей куда-то в глубь корабля.

Подзорная труба позволяла разглядеть лица людей и Андрес с Осипом вскоре убедились, что все они пришли сюда добровольно и радовались предстоящей поездке – не было заметно ни малейших следов страха или паники.

Это шоу продолжалось уже третий день, и Андрес давно предлагал перейти к активным действиям – войти на стоянку, смешаться с людьми и разведать обстановку. Однако Осип был против. Скорее всего, он не стал бы удерживать Андреса, реши тот в одиночку отправиться на разведку, но Андрес, говоря по чести, нуждался в более действенной поддержке. Его также одолевали сомнения. Они почти не разговаривали друг с другом. Главное было ясно – прибытие этого корабля и его неизбежный старт и есть то самое Событие, ради которого они провели в пустыне годы. Событие, которого прежде никогда не случалось и которое больше никогда не повторится. Событие, не подвластное законам физики и являющейся частью какого-то глобального плана. Могла ли метафизика объяснить то, что они сейчас наблюдали? Но она была также ограничена пределами, положенными человеческому разуму, и пасовала перед чудесами.

Хотя возможно, если бы они углубились в дебри забытых ныне наук, то где-то там, среди бесконечных массивов данных, действительно могли бы найти ответы на все свои вопросы. Но строго говоря, само появление корабля делало все вопросы и ответы бессмысленными. Они также не говорили о том, нужно ли им отправляться в путешествие на этом корабле. Если нет, то какой смысл был в их ожидании, в их жажде узнать новое, выпрыгнуть за привычные рамки, разорвать круг обыденной жизни. Они знали, что должны использовать любую возможность для того, чтобы попасть на борт.

Но почему же Осип медлит? Или у него есть свой план, которым он не хочет делиться с Андресом?

Едва Андрес это подумал, Осип встал, положил на песок свою подзорную трубу и спокойно сказал:

– Ну вот, теперь я могу идти.

Он не позвал Андреса за собой, и тот, постояв минуту на месте в бесплодных сомнениях, все же зашагал к кораблю вслед за своим напарником.

Идти было нетрудно – вблизи корабля песок сплавился в стекловидную массу, и она с легкостью выдерживала их вес. Через десять минут они уже подошли вплотную к нижней террасе корабля. Осип шел вперед, не останавливаясь, так, словно он ясно видел перед собой цель. Андрес следовал за ним, разглядывая молочно-белую стеклянную стену, которая казалась безупречно гладкой. Как пройти через нее? Возможно ли это?

Они остановились у стены, как раз напротив зала ожидания, отделенные от него всего несколькими сантиметрами стекла. Отсюда они могли различить людей, находящихся в зале, точнее – смутные пятна с человеческими очертаниями; некоторые из них прохаживались по просторному помещению, некоторые беседовали между собой, сидя в креслах, но ни один звук не долетал до Андреса с Осипом. В свою очередь пассажиры едва ли могли заметить двух библиотекарей.

Осип стоял неподвижно, и его лицо оставалось совершенно спокойным и безучастным. Андрес, напротив, переминался с ноги на ногу, искал хоть малейший намек на дверь или люк, через который он смог бы проникнуть в зал ожидания. Потом, потеряв терпение, он начал прохаживаться вдоль стены от стоянки флюгботов до парка, надеясь, что привлечет чье-то внимание. Ах, если бы у них самих был флюгбот! Он видел, что пассажиры все прибывают и прибывают. Интересно, кто они такие? Наверняка, не простые смертные, возможно, те самые загадочные Незаменимые, о которых было столько разговоров под куполом. Люди с особыми качествами, которые всегда выделяли их из серой массы. Они-то точно знают, что все это означает, они готовы к путешествию, для них оно кажется чем-то само собой разумеющимся. А что же будет с ним и с Осипом? Ведь они не принадлежат к Незаменимым. Неужели все эти годы они гонялись за фантомом? Неужели все их надежды тщетны? Андрес чувствовал себя ужасно одиноким и несправедливо обиженным, обделенным. Событие свершилось, но оно свершилось для других.

Душевная боль была так сильна, что он потерял над собой контроль и начал барабанить по стене кулаками, выкрикивая проклятия. И вдруг двое людей встали с кресел и подошли к стене. Андрес видел, что это мужчина и женщина, но не мог различить лиц и не знал, разгневаны ли они его поведением, смеются ли над ним или сочувствуют ему. Он прижался лицом к стене и произнес, преувеличенно жестикулируя: «Я хочу попасть к вам!»

Они зашептались, закивали головами, и Андресу показалось, что его поняли. Мужчина помахал рукой, приветствуя его, женщина развела руками – если она и хотела помочь, то не знала как.

Потом они отошли от стены, и Андрес с сокрушенным сердцем, уже ни на что не надеясь, вернулся к Осипу. Тот так и не сдвинулся со своего места, но взглянув на его лицо, Андрес вдруг понял, что у них еще есть шанс. За истекшие два года Андрес неплохо научился читать по лицу своего напарника. Осип явно кого-то ждал и был твердо уверен, что этот кто-то вот-вот появится.

Андрес постарался проследить за направлением взгляда Осипа и действительно увидел приближающегося человека. Это была женщина. В то же мгновение он узнал ее. Он не видел лица и едва различал очертания фигуры, и все же он не сомневался ни секунды: это могла быть только Иза.

Она остановилась у стены, кивнула Осипу и приложила к левой ладони два пальца – указательный и средний, – как будто изображала циферблат часов. Затем средний палец чуть сдвинулся в сторону и Андрес понял, что значит эта пантомима: «Подождите пять минут!»

Потом она отступила назад. Осип кивнул, Андрес же в безотчетном порыве подошел к самой стене, упал на колени и прижался к стеклу лицом. И вдруг, как будто Иза почувствовала всю глубину его тоски, она снова подошла к разделявшей ей преграде, присела и коснулась стекла губами, как раз напротив губ Андреса. Этот поцелуй длился всего секунду, затем Иза вновь отошла в глубь зала.

Андрес все еще стоял на коленях, когда Осип окликнул его. В прежнее время Андрес изумился бы – не в привычках Осипа было демонстрировать заботу о своем компаньоне. Но сейчас это уже не волновало Андреса. Он рассеянно оглянулся. Неужели пять минут, о которых говорила Иза, прошли? Неужели она сможет помочь им? Неужели она так близко, и они скоро встретятся? Все это казалось невероятным. Гораздо более невероятным, чем все, что происходило с ним до сих пор.

Значит, Иза принадлежит к Незаменимым? Такое никогда не приходило ему в голову. Но в конце концов, что он может знать об этих делах? По каким критериям отбирали пассажиров этого корабля? Что в первую очередь принималось во внимание: образование, знания, интеллект? Или что-то сосем другое? Какое-то особое умение жить, которым в полной мере обладала Иза?