Охота на маленькую щуку - Юхани Карила
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наряд полиции прибыл через полчаса после звонка Вика. Полицейские позвонили в дверь Юлияакко и, когда никто не открыл, взломали ее. По словам сотрудников полиции, квартиру покинули в спешке. В гостиной были видны следы борьбы. Во дворе явно что-то жгли, а остатки сожженного убрали лопатой – все в точности так, как рассказал Вик. Криминалисты, выезжавшие на место происшествия, взяли различные образцы в квартире, во дворе и с места предполагаемой кремации. В золе были обнаружены человеческие ногти. Личность жертвы осталась неустановленной.
Ээро Вик проживал по соседству с Юлияакко уже четыре года. По словам Вика, Юлияакко вела тихий, если не сказать затворнический, образ жизни. На приветствия отвечала кратко и недружелюбно. По словам Вика, Юлияакко производила впечатление жесткого человека. Далее в папке следовали фотографии квартиры и места кремации.
Прочая информация. Элина Юлияакко работает в Центре мониторинга окружающей среды, отбирает пробы для экологических наблюдений. Живых родственников нет. В криминальном реестре не состоит. Существенных сбережений или материальных активов нет. В целом информация о ней скудная. Это обычное дело, когда человек родом из Лапландии. Коллеги по работе о личной жизни Юлияакко не осведомлены. Увлечений нет. В социальных сетях не состоит. Начальник Юлияакко смог сказать только то, что она берет отпуск всегда в одно и то же время, в начале июня, и на неделю уезжает в свой родной дом в Лапландию.
Янатуйнен закрыла папку. Она сидела за столом и смотрела через окно на небо. Серые низкие тучи застилали небосвод, словно кто-то опустил на этот мир тяжелый стальной лист. Как будто хотел плотно запечатать его.
13
Сова слушал Элину с ножом и вилкой в руках.
Он накоптил рыбы. Окуни, коричневые и пухлые, лежали на пергаментной бумаге, расстеленной поверх морозильной камеры. Сова уже съел одного и приступил ко второму. Он вонзил вилку в брюхо рыбины, уперся зубцами в хребет и приподнял ножом бок окуня. Из открывшегося нутра поднимался пар. Сова подцепил ножом позвоночник и пальцами вытянул кость. Затем отделил мясо от кожи и вилкой закинул его себе в рот.
Они сидели за столом так же, как и накануне вечером, на тех же местах. Перед Элиной лежал окунь, но она не прикоснулась к нему.
По записям в дневнике матери, сказала Элина, полосатоноги зимуют в лесу в берлогах на склонах сопок, как медведи. Они выбираются из своих убежищ незадолго до Иванова дня и отправляются на поиски пищи. В стародавние времена полосатоноги в Вуопио проводили зиму на песчаных холмах в районе Вайттауса. Хорошо было бы вместе отправиться и прочесать эти склоны. Если повезет, они смогут найти там полосатонога, а если нет, то двинутся дальше. Разумеется, им потребуется приманка. Придется украсть у Аско оленя. Он держит целое стадо в загоне за домом. Можно, конечно, выпросить у него одно животное, но тот ведь начнет приставать с вопросами. Лучше просто взять оленя и заплатить потом. У Элины есть деньги. Они отведут оленя в лес, а когда найдут обиталище полосатонога, то привяжут приманку и неподалеку устроят засаду. Полосатоног не заставит себя долго ждать и явится за добычей. Он следит за тем, что происходит на его территории, так же внимательно, как ястреб-тетеревятник, так написано у матери. Полосатоног попытается поднять оленя и оттащить в какое-нибудь укромное место. Но это у него не получится, потому что олень будет надежно привязан. Они дождутся, когда этот гигантский комар бросит свои попытки, вопьется в оленя и начнет высасывать его досуха. Тогда можно будет подойти к полосатоногу и выстрелить ему из дробовика прямо в голову. Винтовка тут не годится. Пуля просто пройдет сквозь голову твари и лишь разозлит ее. Нужно полностью разнести полосатоногу голову. Или они смогут отрубить ее топором. Затем им нужно будет отрезать у полосатонога хобот и Элина отнесет его одному типу, который обещал ей помочь разобраться с водяным.
Сова занимался своим окунем. Он повернул тарелку на сто восемьдесят градусов и принялся за другую сторону рыбины.
– Что куришь? – спросил он.
– В смысле – что я курю?
– Ну, какую такую наркоту?
– Никакую.
Сова поднес вилку к глазам, пальцами отделил кость от мяса, положил ее на край тарелки и сунул вилку в рот.
– И как тебя угораздило?
– Могу и одна пойти.
– Во-первых, нынче Духова ночь.
– Это, понятное дело, большой минус.
– Во-вторых, полосатоногов больше нет.
– Может, еще и остались.
– И наконец, игра в карты с водяным. С ума сойти. Вот уж глупость несусветная.
– Я в курсе.
– Если бы я только знал!
– Это было помрачение.
– Тебе просто дьявольски повезло. Чертовская удача, если честно-то.
– Да знаю я. Но теперь нам нужно найти полосатонога.
– И в-третьих, у Аско и Эфраима больше нет оленей.
– Нет?
– Прошлой осенью они бросили это занятие.
– Вот как.
– И еще, в-четвертых, в деревне я слышал, что приехала какая-то полицейская, которая тебя разыскивает.
Элина потерла глаза. Еще и это.
– Значит, полиция приехала?
– Да. Что ты там натворила?
Элина посмотрела во двор. Было темнее обычного. Комары бились в стекло, словно просили убежища.
– Ничего.
Сова вздохнул.
– Ну… Подралась немного.
– Что еще за драка?
– Да так.
– Поэтому и хромаешь?
– Ну.
– Дело дрянь совсем?
– Пустяки. Когда полицейская приехала?
– Не знаю. У нее вроде какие-то трудности возникли. Если речь идет просто о драке или чем-то таком, то она тебя, наверное, только поспрашивает. Или что думаешь?
– Да.
– Похоже, эта новость тебя не очень обрадовала.
– Да ничего.
– Послушай, с кем ты договорилась про полосатонога?
– Ну, с одним.
– А-а.
Сова доел. Сложил кожу и кости в аккуратную кучку на краю тарелки и отодвинул ее. Элина взглянула на своего окуня, в его глаз, запекшийся до состояния коричневой пуговицы. В животе снова возникло странное чувство. Сова кивнул в сторону рыбы.
– Почистить тебе?
– Не надо.
Элина взяла вилку и нож и с минуту разглядывала окуня. Сова подвинул стоявшую перед ней тарелку к себе и принялся чистить рыбу.
– С Олли-Колотуном, что ли? – спросил Сова.
Элина молчала.
Сова опустил приборы на стол.
– Да твою же мать!
– У меня не было другого выхода.
– Выхода у нее не было…
Сова смотрел куда-то вверх, словно в
