Я буду рядом - Анастасия Солнцева

Отерев выступившие слезы и изо всех сил сопротивляясь естественному физиологическому порыву вновь опустить веки, я увидела прямо перед собой его лицо.

Глава 15

— Тим? — мой голос звучал хрипло, а каждое слово драло горло хуже наждачной бумаги. — Тим!

И я с визгом бросилась другу на шею, повиснув на нем подобно мартышке.

Первые несколько минут мы просто обнимались. Вернее, обнимала я. Обнимала и рыдала такими неистовыми слезами, что очень скоро все лицо было мокрым, а на оранжевой футболке друга образовались подозрительные пятна. Кое-как все-таки отодрав меня от своей груди, Тим вышел и вскоре вернулся с рулоном бумажных полотенец. Оторвав кусок, он сунул мне его под нос, уселся напротив на скрипнувший под ним стул и вгляделся в мое лицо, которое, скорее всего, выглядело слишком паршиво для долгожданной встречи, особенно, с учетом того, при каких обстоятельствах я пропала.

— Где ты была? — спросил друг, нахмурив лицо, на котором проступили отчетливые признаки осуждения. — И… и почему ты так странно одета?

Он указал на мой красный наряд, который теперь выглядел помятым и немного потрепанным, будто я пробежала в нем марафон.

Громко и очень некрасиво высморкавшись, я икнула и лишь после этого прогундосила:

— Ты мне не поверишь.

— Да уж, постарайся. Потому что… Черт! — вспылил Тим, подхватываясь и отходя к распахнутым створкам окна, сквозь которые просматривались очертания знакомой улицы. А еще знакомыми были темно-серые шторы и кактус на подоконнике, который я сама же год назад купила другу. И даже придумала цветку имя — Витёк.

Я пробежалась вокруг взглядом — по не застланной постели, пакету чипсов, брошенному на тумбочке, стопке книг на столе. И все поняла.

Я оказалась у друга дома, куда меня зашвырнула моя странная недавно открывшаяся способность. Вот только каким образом мне удалось открыть проход именно сюда, в свой мир, телепортнувшись прямиком в спальню друга? Ведь тот мир, как и этот, не считаются легкодоступными. Академия, вроде как, закрытая, хотя один раз мне это уже не смогло помешать. А в мой мир порталов нет, об этом мне еще раньше говорил Сократ. Так, как же так получилось?

Или всеми виной ритуал?

— Мира, мы с твоим отцом весь город перевернули! Прочесали все то проклятое кладбище вдоль и поперек, заглянули под каждый камень, под каждый куст! Твой папа чуть с ума не сошел от горя! Он поднял на уши всех — прокуратуру, следственный отдел, федералов! Нанял отряд детективов, которые круглые сутки рыскали по всей стране и даже за пределами страны!

— Мне жаль, — едва слышно выдохнула я, пряча лицо в ладонях.

На друга смотреть было тяжело, практически невыносимо. Не только потому, что я понимала, сколько боли доставила своим близким, но и потому, что понятия не имела, как все объяснить. Любая обыденная отговорка казалась бессмысленной чушью, которая лишь еще больше оскорбит Тима, стоит мне только попытаться её произнести. Но сказать правду казалось еще большей ошибкой, потому что я знала — он мне не поверит. Я бы и сама себе не поверила, услышь нечто подобное от кого-нибудь другого.

— Жаль? — с болью переспросил Тим и посмотрел на меня, как на предательницу. Я разочаровала его. — И это все, что ты можешь мне сказать? Да, Мира?

Скомкав в руках кусок салфетки, я невразумительно промямлила, ощущая презрение к самой себе:

— Да. Пока что…

— Пока что? — напрягся друг, возвращаясь в кресло и придвигаясь ко мне. — Что это значит?

— Если я расскажу тебе все сейчас, — пролепетала я, не поднимая глаз и практически уткнувшись носом в собственные коленки, — то ты решишь, что я — сумасшедшая.

— Ну, хотя бы попытайся! Мира! — он встряхнул меня за плечи, словно куль. — Что ты от меня скрываешь?! Где ты была все это время?!

Я громко втянула воздух, чувствуя, как тело начинает сотрясаться в надвигающихся рыданиях. Мне так хотелось ему все рассказать, пожаловаться, выплакаться, но вдруг он сочтет, что я просто ищу бредовые отговорки. И больше не захочет меня видеть?

Я бы не захотела.

Словно осознав, что надавил слишком сильно, Тим отступил. Отпустил мои плечи, шумно выдохнул, в явной попытке взять под контроль эмоции, и устало смахнул со лба волосы, которые были значительно длиннее, чем я запомнила. И только в этот момент я заметила, как он изменился. Лицо осунулось и разом стало как-то взрослее, под глазами пролегли тени, между бровей появилась морщинка, словно последние дни друг постоянно о чем-то напряженно думал.

— Тебе угрожают? — резко выдохнул Тим.

Я от неожиданности поперхнулась и закашлялась. Пронаблюдав за моими мучениями несколько секунд, он потянулся, схватил со стола бутылку с водой и протянул мне.

Благодарно кивнул, я припала губами к горлышку, глотая спасительную жидкость и даже не ощущая её вкуса.

— Нет, — шмыгнула я носом, когда допила все до последней капли. — Мне не угрожают, по крайней мере, не в этом мире.

— Что значит «не в этом мире»? — Тим был зол, раздражен и растерян. И я его понимала. — И, кстати, как ты попала в дом? Через окно пробралась? Дверь же закрыта!

— Уверен? — попыталась пошутить я, но вышло паршиво. Как пытаться шутить на похоронах.

Тим решительно выпрямился и громко топая вышел. Едва его фигура скрылась за дверью, как подо мной что-то завибрировало. В первое мгновение в страхе вздрогнув, я уже через секунду рассмеялась, потешаясь сама над собой. — Стоило всего-то чуть-чуть пожить в чужом мире — и вот ты уже забыла, что такое телефон?

Пошарив рукой, я нащупала что-то твердое под одеялом, на котором сидела. Откинув край, тут же обнаружила смартфон. Устройство неустанно сотрясалось, оповещаю о поступившем звонке. Взглянув на экран я застыла.

— Я проверил, дверь до сих пор заперта на два оборота замка изнутри, открыть снаружи возможно только если тараном