Чудесный переплет. Часть 2 - Оксана Малиновская

Сегодня я узнала о существовании волшебного мира и не просто узнала, а получила тому чёткие подтверждения, не дающие ни малейшего повода усомниться в достоверности информации. Это здорово. Телар не просил меня сохранить данное открытие в тайне от посторонних, возможно, рассчитывая на мою сознательность — я же не маленькая девочка и отдаю себе отчёт в том, что можно делать, а чего нельзя. А может, он прекрасно понимает: ни один здравомыслящий человек, за исключением Ивана и Матвея, частично посвященных в тайну, мне не поверит. Но я теперь и сама по воле случая являюсь частью волшебного мира и, хочу я этого или нет, мне придётся в нём вращаться. Вот этот факт меня серьёзно напрягает.

Во–первых, я не просила делать меня волшебницей, всё произошло без моего ведома и одобрения, а это равносильно тому, что решение было принято за меня. Это как минимум неприятно. Во–вторых, ну и как теперь жить? Как продолжать существование в своём мире или, точнее, как пытаться совместить оба? Разорваться, что ли? Пока ума не приложу. При всём своём желании, я не смогу абстрагироваться от реальности, которая меня до сих пор окружала, поскольку в ней — родственники, знакомые, работа. Каким образом волшебный мир повлияет на обычный? Чего ожидать? Больше вопросов, чем ответов… А вдруг по незнанию я совершу нечто такое, за что меня вышибут из волшебников или посадят в тюрьму, или, чего доброго, казнят!? Нет, нужно срочно читать этот их древний Закон…

Теперь самое важное — Телар. Я уже нисколько не сомневалась в том, что до беспамятства… э–э–э… заинтересована этим мужчиной, но любит ли он меня по–настоящему или с его стороны это всего лишь очередное приключение, увлечение, которое со временем пройдёт? Если я влюбляюсь, то… я влюбляюсь и второго разочарования в жизни мне не перенести. Наверное, потому я страшусь признаться себе в том, что люблю и, потакая чувству самосохранения, убеждаю себя, будто это всего лишь скоротечная влюблённость и не более. А что если Телар меня не любит? А что если…

Так я шла и шла, размышляла и размышляла, погружаясь во всё более и более безрадостные и противоречивые мысли. Заметив, что забрела уже довольно далеко от шатра, почти достигнув визуальной границы, отделявшей нашу с Теларом неприкосновенную территорию от любопытных глаз отдыхающих, при моём приближении точно саранча высыпавших на берег, я спешно развернулась и побрела в обратном направлении. Мне показалось или за пальмами мелькнул чей–то силуэт? Ах да, охрана.

«Послушай умного человека, перестань паниковать раньше времени, — странно, но на этот раз внутренний голос не язвил, не старался меня подначить, а наоборот пытался успокоить. Не дождавшись от меня никакой реакции, голос мягко продолжил: — Иногда ты слишком много и слишком наперёд думаешь. Зачем форсировать события? Ты всегда стараешься всё предусмотреть, разработать план действий с учётом всевозможных существующих и несуществующих рисков… зачем? Не на работе же. Расслабься хотя бы раз в жизни и предоставь событиям разворачиваться без заумного курирования и координирования с твоей стороны. Влюблена и хочешь проверить его чувства? Проверяй. Уверена, что это настоящая любовь и она взаимна — не трать время на идиотские проверки, а ныряй в неё с головой и получай удовольствие от нашей быстротечной жизни!»

Не знаю почему, но слова внутреннего голоса подействовали на меня отрезвляюще: действительно, сколько можно переживать на пустом месте? Ещё ничего плохого не случилось, а я наперёд дёргаюсь… Постепенно возвращаясь в хорошее и, как следствие, шутливое расположение духа, я не сдержалась:

«Говоришь, нырнуть в любовь с головой и получить удовольствие? Предлагаешь мне с ним переспать?»

«Тьфу ты, мать твою за ногу… — последовала немедленная и вполне предсказуемая реакция тотчас разозлившегося внутреннего голоса. — Вот зачем ты передёргиваешь, а? Правил приличия ещё никто не отменял!»

«Ладно–ладно, не злись, прости… сорвалось с языка. Конечно же, буду вести себя как самая наираспоследнейшая из старых дур — ой! — дев», — снова не сдержалась я.

Оскорбленный до глубины души внутренний голос замолчал и больше меня не беспокоил. Ладно, правда прости, не хотела тебя обидеть: очень часто ты действительно дельные вещи советуешь.

Я подошла к шатру и, усевшись на всё ещё тёплый песок, повернулась лицом к морю, приготовившись проводить заходящее солнце. Как жаль, что приходится встречать закат одной, без Телара. Глубоко и печально вздохнув, я устремила взгляд вдаль, туда, где подходила к логическому завершению вялая борьба дня с ночью.

Жёлтый, чётко очерченный шар, быстро опускался навстречу водному горизонту. Создавалось впечатление, будто вода притягивает его, словно магнитом. Под воздействием солнца небо вокруг него постепенно приобретало малиново–сиреневатый оттенок, само же светило, казалось, в свою очередь, впитывало в себя окружающие краски, которые, перемешиваясь, окрашивали в красновато–малиновый цвет и его.

А шар всё опускался и опускался, постепенно вступая в широкую стальную полосу полумрака над морем, из последних сил стараясь удержаться над водой. Но действие магнита не ослабевало, и вот уже чёткие очертания солнца, словно приливом размываемые полумраком, стали расплываться; его нижняя часть скрылась под водой, поглощаемая ненасытным морем, вошедшим в сговор с непреклонной ночью. Не прошло и двух минут, как светило полностью исчезло в море, увлёкая за собой остатки красок и оставляя после себя лишь стальную пелену — предвестницу наступающих сумерек.

Какое–то время слабые лучи ещё пробивали пелену, до последнего не желая оставлять землю без теплого, светлого присмотра, но силы солнца вконец иссякли и вот, прекратив борьбу, оно отозвало с неба последние отблески и уснуло, чтобы набраться сил и позднее отвоевать себе утро. На землю и море победоносно опустились сгущающиеся с каждой минутой сумерки…

Обведя рассеянным взглядом море и не обнаружив никаких признаков появляющегося из воды Телара, я нехотя поднялась на ноги и отряхнула песок с брюк. Ну и что теперь делать? Как попасть в апартаменты? Не вижу никаких проблем в том, чтобы самостоятельно добраться до отеля, но там могут опять оказаться люди, поджидающие нас с Теларом. Как я у них на глазах стану разыскивать нужный мне персональный лифт? А что если без Телара он не откроется? А вдруг я вообще его не найду, что тогда? А как попасть в апартаменты? Подойти к дежурной на ресепшен и попросить ключ от номера царя? А что если Телар не оставил им никаких указаний на мой счёт, планируя вернуться раньше?

Я тоскливо огляделась по сторонам и в тот же миг из–за ближайшей пальмы появилась фигура знакомого мне человека в светло–сером костюме охраны Телара, Санчо, с которым я общалась во время ловли осьминогов. Быстрым шагом он направился ко мне. Уф–ф–ф, жизнь продолжается.

— Мисс желает отправиться в апартаменты? — приблизившись и учтиво поклонившись, спросил телохранитель.

— Не знаю, как мисс, но я точно хочу, — приветливо улыбнулась я.

— Мисс желает прогуляться или доехать? — телохранитель никак не отреагировал на мой жирнющий намёк.

— Простите, но я очень неуютно себя чувствую, когда обо мне говорят в третьем лице. Мне всё время хочется оглядеться по сторонам и найти эту таинственную невидимку. Не могли бы Вы звать меня по имени и обращаться ко мне напрямую, если Вас, конечно, это не затруднит? — как можно учтивее попросила я, не желая сдаваться. — Я — Алёна.

Телохранитель слегка улыбнулся и скорректировал вопрос:

— Алёна, Вы хотите прогуляться или доехать?

— Спасибо, с удовольствием доеду в любимом катафалке, — расплылась в довольной улыбке я, но, заметив, как брови мужчины удивлённо поползли вверх, поспешно исправилась: — Я хотела сказать, в любимом паланкине.

Телохранитель кивнул и подал кому–то за пальмами едва заметный сигнал пальцами. Не прошло и пары минут, как я уже ехала в паланкине, отгородившись от всего мира опущенными шторками и непринуждённо развалившись в мягком кресле.

Зайдя в номер и скинув шлёпки, я в нерешительности остановилась: с чего начать? У меня есть полтора часа до ресторана — времени достаточно, чтобы подготовиться как следует, а сегодня я должна выглядеть как никогда. В памяти промелькнули любопытствующие лица подданных Телара, и желудок непроизвольно сжался, как будто перед невероятно сложным экзаменом во время сессии. Вот уж экзамен, так экзамен, экзамен самой жизни и пересдача невозможна. Я нисколько не сомневалась в том, что ресторан будет забит до отказа и мне опять не удастся избежать повышенного внимания и перешептываний за спиной. Но я иду с Теларом, а его присутствие вселяет в меня уверенность. Надеюсь, он не опоздает, иначе я не сумею совладать с эмоциями и буду выглядеть несчастной, испуганной белой вороной с дрожащими руками и коленками. Только бы в этом ресторане у Телара был отдельный кабинет, как в том ресторане, где мы завтракали.