Магия крови - Бьянка Иосивони
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Спасибо, – пролепетала я, опустив голову на плечо Уордена. Безумно хотелось закрыть глаза и потеряться в его тепле. Я очень устала и очень замерзла. Веки налились свинцом, а вот разум был таким легким, будто в любой миг мог воспарить.
– Эй, не спи, – Уорден явно нервничал.
Я разлепила глаза. Даже не заметила, когда их закрыла. Судя по всему, какое-то время назад.
Уорден быстро тащил меня по городу. Мы на широкой улице, вокруг люди, которые не видели нас благодаря магии амулета.
– Расскажи что-нибудь, – попросила я. Не только потому, что хотела оставаться в сознании. Разговор отвлек бы от боли, пульсирующей в ране.
Уорден посторонился, пропуская парочку, прошедшую в миллиметре от нас.
– Что ты хочешь услышать?
– Без разницы, – пробубнила я ему в грудь.
Я почувствовала, как он глубоко вздохнул, и прижалась еще ближе. Его грудь мерно вздымалась в такт дыханию. Наконец Уорден прошептал:
– В бассейне ты спросила, помню ли я нашу совместную охоту. Так?
Я с трудом что-то промычала.
– Тогда я солгал. Помню эту охоту так отчетливо, будто она была вчера. Звездная ночь, я ужасно нервничал, но все прошло хорошо, потому что ты охотилась вместе со мной.
Мне хотелось улыбнуться, но сил не хватало.
– Нетрудно догадаться, что ты нервничал, – неразборчиво пробубнила я.
– Правда?
– Да. Я видела тебя насквозь.
Я ненадолго потеряла сознание, поэтому не знаю, ответил Уорден что-нибудь или нет. В себя я пришла уже в лечебнице. Она оказалась закрыта, и Уорден опустил меня на землю, чтобы взломать замок. Ужасно не хватало тепла его тела.
Освещая себе путь фонариком на телефоне, Уорден втащил меня внутрь. В приемном покое, где, по счастью, можно затемнить окна, он щелкнул выключателем. Лампочки на потолке зажглись ярким синеватым светом. Я невольно сощурилась.
Уорден помог мне устроиться на столе для осмотра. На нем нет мягкой подкладки, как в человеческих больницах. Сидя на ледяном металле, я снова начала дрожать. От холода, шока или потери крови – уже не разберешь.
Уорден скрылся в соседней комнате. Я слышала, как он обыскивает полки и ящики. Вернулся Уорден с дезинфицирующим средством, бинтами, медицинской иглой и нитями, а также шприцом и маленькой бутылочкой.
– Штаны разрезать, или ты их снимешь?
– Сниму.
Уж лучше так, чем ощущать ножницы близко к ране.
Со стоном соскользнув со стола, я расстегнула пуговицы. Стащить штаны не получилось: из-за крови они прилипли к коже и каждое движение отдавалось болью во всем теле.
– Поможешь? – процедила я сквозь зубы.
Помешкав, Уорден подошел ко мне. Он такой теплый… Снова захотелось опустить голову ему на плечо. Уорден стянул с меня штаны, но не одним слитным движением, как я ожидала, а медленно, заботясь о том, чтобы не задеть рану.
Его прикосновения, осторожные, нежные, так контрастировали с ужасной болью… Оперевшись на Уордена одной рукой, я кое-как избавилась от джинсов.
Смотреть на рану я не рискнула. Не потому, что боюсь крови, просто нога представляла не самое вдохновляющее зрелище. Судя по всему, рана очень глубокая.
Уорден усадил меня обратно на столик. Вымыв руки, он пододвинул стул и потянулся за бутылочкой, которую принес из соседней комнаты.
– Что это? – спросила я.
На этикетке написано «Лидокаин».
– Это обезболит, – объяснил Уорден и ловко наполнил шприц, будто делал это уже миллион раз. Затем аккуратно поднес его к моей ноге.
Я стиснула зубы, чтобы не проронить ни звука. Ощущения от лидокаина чертовски неприятные – но без него будет еще хуже.
Уорден ввел лидокаин вокруг раны. С каждым уколом боль и пульсация уменьшались. Под конец нога совсем потеряла чувствительность. Уорден промыл рану и продезинфицировал.
– Готова? – уточнил он, взяв иглу.
Я кивнула. Подумаешь, большое дело, зашить рану. Такое уже бывало. В первый раз я страшно трусила: иголка казалась маленькой змеей, впивавшейся в кожу. На самом деле я ничего не чувствовала. Как и сейчас.
Уорден сосредоточенно делал стежок за стежком. Его лицо оставалось непроницаемым, зато в глазах сверкала ярость. Негодует, что из-за меня вынужден заниматься латанием раны, а не охотой?
Ладно, это оправданно. Я и сама предпочла бы сейчас искать Жюля.
– Прости, – виновато произнесла я.
Уорден невозмутимо продолжал работать иглой.
– За что?
– За то, что меня ранили.
– Не извиняйся за это.
– Почему ты смотришь волком?
Этот вопрос заставил Уордена отвлечься. Несколько секунд он молча буравил меня взглядом, а затем пробормотал:
– Я злюсь не на тебя, а на себя. За то, что не предотвратил это. В переулке было всего четыре вампира. Следовало разобраться с ними самому.
– Всего четыре вампира.
– Я дрался и против большего количества.
– Одновременно?
– Да, – кивнул он с таким видом, будто в этом нет ничего особенного.
Разговор сошел бы на нет, но почему-то мне было важно, чтобы Уорден не переживал из-за меня.
– Ты не виноват в том, что меня ранили. Я могу сама о себе позаботиться.
– По всей видимости, нет.
Я недоуменно моргнула и вцепилась в край металлического столика.
– Считаешь меня плохой охотницей?
– Я такого не говорил.
– Намекнул.
– Забудь, что я сказал, – покачал головой Уорден. – Ты потрясающая охотница. То, что ты ранена, только твоя заслуга. Это было великолепно.
– Спасибо.
Стоп, что? Нет. Еще раз… Я не это хотела услышать. Или?…
Мысли путались. Наверное, все из-за кровопотери. У меня не осталось сил беседовать на такие важные темы. Без разницы, что думает Уорден обо мне как об охотнице. Пора зарубить себе на носу: Уорден нужен, чтобы найти Жюля. Нянчиться с собой я не просила. А сегодняшний случай… это недоразумение. Ранения – часть работы.
– Да уйди ты уже! – вдруг прошипел Уорден, не поднимая головы.
– Ты что-то сказал? – приподняла брови я.
– Нет, говорю сам с собой.
Допустим… Я неуверенно оглядела комнату. Стены с белыми полками и шкафчиками, как в больнице. Никого нет. Хотя кто знает, что творится в голове Уордена.
Уорден зашивал рану, я молчала. Единственным звуком, нарушавшим тишину, был мерный гул лампочки над головами.
Наконец Уорден закончил, и я взглянула на рану: даже врач не справился бы лучше.
– Часто этим занимаешься? Для дебюта шов слишком ровный.
Уорден поставил мою ногу себе на колено, чтобы сделать перевязку.
– Да. Только прежде я латал себя.
– Сам?
– Я не бегу в лазарет всякий раз, когда получаю ранение, – пожал плечами Уорден, туго завязав бинт. – Как самочувствие?
– Немного пьяно, но в целом гораздо лучше.
Удовлетворившись ответом, Уорден прибрался, скрыв следы нашего пребывания,
