Стокгольмский синдром - Яна Розова

Доктор изобразил внимание.

— Она спрашивала об орудии преступления!

— Все сходится на этом ноже! — воскликнул Руслан. Он вдруг занервничал. — Что же, надо снова думать, где его искать. И найти его надо раньше Вадика.

— Она сильно перед смертью мучилась? — Адвокат отвернулся к окну.

— Ну… — Вспомнив, как мучилась перед смертью Юля, Давлетов решил соврать: — Она в кому впала, потом умерла.

Руслан. Открытие

После встречи с адвокатом доктор направился к дому гадалки. У подъезда, под алычой, дающей едва ощутимую тень, он спросил себя: зачем его принесло сюда? Оказалось, что Руслан зря усомнился в своей удаче.

Дверь подъезда распахнулась, и из нее выкатилась Софья Макаровна, та самая старушка, что видела Вадима в дверной глазок и рассказывала об этом следователю. Высокие температуры никак не отражались на бойкости бабульки, она пребывала в отличной форме, была бодра и приметлива. Что и доказала, узнав в Руслане одного из мужчин, встреченных ею в квартире покойницы Снежанки.

— Здрасте! — воскликнула она, приближаясь к нему. — Вы ж из милиции? Вы ж знаете, кому Снежанкино имущество перейдет?

— Нет, — попытался охолодить ее пыл ледяным тоном Руслан. — Ничего я об имуществе не знаю.

— Но порядки-то знаете? — не унималась старушка. — Как это обычно? У Снежанки есть двоюродная сестра да внучка малолетняя, но им же теплица ни к чему! А мне бы не помешала. Вот скажите, у кого мне купить ее? Я же не воровка, я могу купить!

Доктор подобрел лицом:

— Теплица? У Снежаны Заировны была теплица?

— И сейчас есть! — радовалась бабуся. — В хуторе Яблочном. Она там одна такая — старинная, стеклянная. В ней все вкуснее, чем под пластиком. Снежана была на своей тепличке помешана…

Руслан повернулся к бабусе спиной, позабыв о вежливости. Он нашел ответ на свой вопрос: раз квартиру гадалки несколько раз обворовывали — это старушка свидетельница рассказала еще во время дачи показаний, — значит, Снежана спрятала нож в более надежном месте, от ворья подальше.

Добираясь до Яблочного, времени он потерял немало. Даже Шухер, удобно развалившийся на заднем сиденье «тойоты», скис. Случилось так, во-первых, потому, что Руслан заблудился, а во-вторых, перемещался он очень медленно, ибо переключать скорости коробки передач загипсованной рукой удавалось с большим трудом.

Зато, как только «тойота» свернула с основной трассы по указателю «х. Яблочный», стеклянная тепличка засверкала в солнечных лучах граненым драгоценным камнем. Держа на нее курс, Давлетов и приехал к нужному месту.

Остановившись на обочине возле деревянного заборчика, ухоженного, целенького и выкрашенного ядовито-оранжевой краской, Давлетов и Шухер выбрались из душного салона. Шухер потянулся и поднял лапу у ближайшего колышка. Руслан ограничился осмотром пейзажа.

Солнце уже перевалилось к закату, но висело еще высоко — безжалостное августовское солнце. Дачников в обозримом пространстве не наблюдалось, хоть машины у некоторых домиков и стояли. Дачники наслаждались сиестой, ожидая прихода вечерней прохлады.

Домик гадалки был совсем маленький, но окружающая его веранда радовала простором. Руслан прошелся по дорожке к дому, придирчиво разглядывая кусты малины и смородины, яблони, вишневые деревья и цветочные клумбы. Шухер трудолюбиво метил их.

Вдвоем они обошли дом, за которым увидели основную часть участка с осиротевшей теплицей. Она была небольшая: метра два с половиной в ширину и четыре в длину.

— Купите лук, зеленый лук, петрушку и морковку. — Руслан мурлыкал под нос песенку, которую помнил с детства. — Купите нашу девочку, шалунью и плутовку!..

Огород не вдохновлял на поиски. В отличие от покойной хозяйки этих угодий Руслану тут было неуютно, он предпочитал прохладный белый кафель, хромированный блеск хирургических инструментов и запах дезинфекции.

Постояв между грядами пару минут, он прошел к теплице.

Висячий замок внушительных размеров был взломан и висел на скобе совершенно бесполезный, несмотря на все свои килограммы. Это насторожило Руслана, он понял, что писатель уже побывал тут. Выходило, что либо Снежана Заировна что-то ему все-таки рассказала, либо Козырев нашел тайник гадалки другим путем.

Давлетов стал опасаться, что проделал путь от Гродина до Яблочного зря.

Эрдель, обнюхав дверь, издал носом слабый свист и чуть заметно махнул обрубком хвоста. Он тоже догадался, кто тут хозяйничал.

Сквозь стекла, часть которых была разбита, Руслан разглядел, что теплица пуста, а внутри ее кто-то здорово потрудился. Длинные стебли бедных помидоров были выдраны с корнем, красные плоды растоптаны, земля взрыта, ящики с инструментами перевернуты, мешку с удобрениями вспороли брюхо.

Доктор вошел внутрь, эрдель потрусил следом.

— Шухер, да он же снова ничего не нашел! — поделился выводами Руслан, усмехаясь и вытирая пот со лба — под стеклами теплицы дышать было нечем. — Он тут землю рыл, а ничего не нарыл, разозлился, стал окна бить. Потом устал от своей же злобы и смылся. Это в его стиле!

И так как земля была уже исследована, Руслан поднял голову и огляделся. В центре помещения, пронизанного лучами света, стояла небольшая печка, рядом с ней — баллон с газом. Поиск ножа в печке или вокруг казался бесперспективным, но доктор все же оглядел центр теплицы самым внимательным образом.

Шухер печкой не заинтересовался. Он прогулялся в глубь теплицы и брызнул из-под задранной левой лапы на ножку углового металлического стеллажа.

Руслан осмотрел помеченный объект. Нижние полки стеллажа пустовали, а вот наверху стояли несколько неприметных горшков с растениями. Все они были убогого вида, явные неудачники, от которых не ожидалось ничего удивительного. В одном из горшков торчали листья более яркие и плотные, чем в остальных.

Он пробрался к стеллажу, обнаружив на земле битую посуду, запасы сухарей, электрический чайник — писатель громил все, что видел, но от злости видел не все. Руслан протянул руку к горшку с темными листьями, достал его, привстав на цыпочки. Растение оказалось искусственным, слегка выцветшим, изображавшим из себя микрофикус. Искусственный цветок в теплице был нонсенсом и что-то означал. Давлетов потянул его за уши и выудил из емкости, обнаружив на дне горшка черный удлиненный прямоугольник.

Это был тот самый нож, черт его подери! Руслан даже хохотнул от радости, почувствовав себя ребенком, обнаружившим под новогодней елкой долгожданный подарок. Рукоять ножа была теплой, будто согретой чьей-то рукой.

Он отбросил фальшивый цветок и горшок, стер с лица пот и сел прямо на землю, не щадя свои светло-голубые джинсы. Нож раскрылся в руке удлиненным черным лепестком с серебряной каймой отточенного когда-то лезвия. Давлетов прочел имя ножа: «Байкер». А на пластмассовой рифленой рукояти обнаружился знак: две буквы «О», одна вписанная в другую.

Руслан встал и вышел из душной теплицы на волю. Шухер уже поджидал его снаружи, обнаружив местечко в тенечке у дома.

Давлетов хотел сразу же уехать, но ощутил в голове легкий звон, и земля немного покачнулась. Давали о себе знать последствия травмы, необходимо было бы немного передохнуть. Доктор добрел до домика, опустился на ступеньку веранды, так чтобы его голова попала под тень навеса. Нож положил рядом. Опустил голову на сгиб руки, закрыл глаза.

Судя по цокающему звуку от соприкосновения собачьих когтей с деревянным полом веранды, Шухер взялся обследовать веранду.

Вадим. Одержимость

Доктор задремал, возможно, даже проспал пару часов, потому что солнце значительно склонилось к горизонту и немного ослабела жара. Разбудил его лай Шухера. Как и каждый хозяин своей собаки, Руслан хорошо различал псовые интонации. Сейчас они были дружелюбными.

Руслан открыл глаза и выпрямился.

— Нашел-таки!

Безо всякого удивления он увидел стоящего прямо перед ним Вадима. Эрдель уже здоровался с ним, тычась башкой в обтянутые вельветом колени писателя. Козырев погладил пса.

Он щурился и улыбался во весь рот. Вадик ходил все в тех же брюках с многообещающими карманами, но рубашку свою сменил на майку без рукавов. Его плечи были белыми, будто он предпочитал загорать под луной. Волосы писателя выцвели на солнце и порыжели, он давно не брился, но выглядел очень довольным. Почти счастливым.

— Ты про что? — спросил Руслан, подбирая нож.

— Про него. — Писатель смотрел на узкий черный прямоугольник в ладони доктора.

— Ты о ноже? А что в нем такого? — продолжал валять дурака доктор.

Вадим сел рядом с ним на ступеньку веранды, заправил волосы за уши. Теперь они оба могли смотреть на висевшее над лесом, палевое от пыли, поднявшейся над городом, небо. Зрелище это на Руслана навевало тоску, Вадим же ничего подобного не ощущал. Жизнь повторяла его сюжет. О чем еще может мечтать писатель?