Искушение - Арментроут Дженнифер Ли

– Динь, – прошипела я. – Сиди там.

– Так ты с ним сегодня переспишь? – спросил Динь.

– Ну, сколько можно!

В дверь постучали в третий раз. Я попыталась закрыть Диня в спальне, но он с неожиданной силой уперся и протиснулся между дверью и косяком. Если я поднажму, то раздавлю его.

– Хочешь, я пойду с тобой?

Я почувствовала, что мое терпение вот-вот лопнет, принялась считать до десяти, но на пяти остановилась.

– Ты же знаешь, что тебе нельзя со мной.

Динь громко и театрально вздохнул.

– Зануда.

Я буравила его глазами, пока он не отпустил дверь. У меня вырвался вздох облегчения.

– Пожалуйста, веди себя хорошо. Ладно?

Динь с невинным видом уставился на меня:

– Я всегда веду себя хорошо, разве нет?

Меня наши препирательства утомили, но, наконец, мне удалось закрыть Диня в комнате. Я поспешила к входной двери и распахнула ее, готовая извиниться за то, что заставила Рена так долго ждать.

Но едва я его увидела, как слова вылетели у меня из головы.

Вот это да! Рен и так-то красавчик, но стоило ему приодеться и привести себя в порядок – и он стал совершенно неотразим.

Непослушные кудри были зачесаны назад, открывая высокие скулы и пухлые губы. На Рене была белая рубашка, подчеркивавшая его широкие плечи и загорелую кожу. Я только сейчас заметила у него на шее кожаный шнурок, который скрывался под рубашкой. Раньше как-то не обращала внимания. Наверняка Рен на нем носит лист клевера, подумала я и тут же об этом забыла. Из-под воротника рубашки выглядывали края татуировки, а рукава были закатаны по локоть, так что были видны мускулистые руки. Темные брюки дополняли образ. Выглядел Рен расслабленно и шикарно.

Когда мне наконец удалось оторвать от него взгляд, я осознала, что он меня тоже разглядывает – пристально, жадно. Я отступила на шаг и внезапно почувствовала себя… совершенно беззащитной. Как будто стояла перед ним голой.

Я покраснела и скрестила руки на груди.

– Извини, что… долго не открывала, – я осеклась, потому что Рен по-прежнему пожирал меня глазами. – Чего ты?

Он вошел и закрыл за собой дверь. И, казалось, тут же заполнил собой всю комнату, так что мне вдруг перестало хватать воздуха.

– Так нельзя, – глухим голосом заметил он.

Я удивленно оглядела себя. Так и знала: я выгляжу как вырядившаяся девочка.

– Это мое единственное подходящее платье, – пробормотала я, съежившись от смущения.

Рен тряхнул головой и поймал мой взгляд.

– Ты все сделала правильно, и все равно так нельзя.

Я ничего не понимала.

– Как мне следить за эльфами, когда рядом ты в таком платье? – мягко упрекнул меня Рен, и я изумленно вытаращилась на него. Он подошел ко мне так близко, что мне пришлось поднять голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Рен пощупал рукав моего платья. – Ты так выглядишь, что недолго и голову потерять.

– Правда?

На губах Рена играла полуулыбка. Он выпустил мой рукав, погладил меня по плечу, так что у меня мурашки по спине побежали. Намотал мой локон на палец, нечаянно коснувшись ладонью моей груди, потянул и выпустил кудряшку, как раньше.

– Ты безумно красивая, Айви.

Я задохнулась от изумления, хотя мне казалось, что к этому моменту у меня в легких уже не осталось воздуха. Он… считает меня красивой? Я залилась румянцем. Мне никто об этом не говорил, кроме Шона. Ну разве что какие-нибудь бродяги на улице, но такие комплименты я не запоминала.

Рен наклонился и произнес мне на ухо:

– Мерида тебе в подметки не годится.

Я ухмыльнулась. Опять он про эту диснеевскую девицу.

– Спасибо.

Рен выпрямился.

– Это чистая правда.

Вдруг из глубины квартиры донесся громкий стук. Я вздрогнула. Рен, поджав губы, посмотрел в ту сторону, откуда послышался звук:

– Что это?

Один мертвый брауни, если сейчас же не перестанет стучать.

– Это… кошка. Наверно, что-нибудь уронила.

Рен приподнял бровь.

– Так у тебя есть кошка?

– Ага. Такая хулиганка! Она старенькая уже. Помрет скоро, – я повысила голос. – Я подумываю ее усыпить, ну, знаешь, чтобы не мучилась. – Тут снова раздался стук. Я поджала губы и сделала глубокий вдох через нос.

– Бедненькая, – произнес Рен. – А как ее зовут?

– Динь, – выпалила я.

– Надо же. А что это значит?

– Да ничего. Нам пора, – быстро добавила я. – Подожди, только сумочку возьму.

Разумеется, Рен потащился за мной на кухню, и мне оставалось лишь молиться, чтобы Динь у себя в комнате перестал грохотать не пойми чем. Я представила, как он швыряет в стенку игрушечных троллей, и мне пришлось прикусить щеку, чтобы не расхохотаться в голос.

– У тебя проблемы с сахаром? – ухмыльнулся Рен, бросив взгляд на стол.

Я покосилась на две горки сахара и схватила черный клатч в бусинах, который купила в Квартале.

– Да… лень убираться.

Рен покачал головой.

– А так и не скажешь, судя по остальным комнатам.

Я с деланым безразличием пожала плечами.

– Я готова.

К счастью, Рен не стал допытываться, что к чему, а последовал за мной к выходу из дома. Мы вышли во двор, и я с удивлением уставилась на припаркованный возле дома старенький черный джип с открытым кузовом.

– Твой?

– Ага. – Рен обошел меня и открыл пассажирскую дверь. – Он у меня с шестнадцати лет. И в Новый Орлеан я тоже на нем приехал, причем с мотоциклом в кузове.

Прикусив губу, я залезла в машину и расправила платье. Как ни странно, но джип Рену шел. Не знаю, с чего я взяла, что у него непременно какая-нибудь модная и дорогая спортивная машина. Пикап ему подходил идеально.

– Можно спросить? – непринужденно проговорил Рен. Он прислонился к джипу и положил руку на дверь. – У тебя ведь оружие с собой?

– Да. Разумеется.

Он ухмыльнулся и бросил на меня взгляд из-под густых ресниц.

– И где же ты его прячешь? Умираю от любопытства.

Я тихонько рассмеялась и коснулась края платья. На секунду замялась, но потом все же приподняла подол и показала ему прут на бедре.

– Ого, – Рен выпрямился и схватился за дверь. – Ну прямо как в эротических фантазиях.

Я зарделась, порадовавшись, что уже стемнело. Рен пробормотал себе под нос какое-то ругательство, захлопнул дверь и обежал пикап спереди. Забрался внутрь, завел мотор, и в колонках заиграла тихая музыка. Мы отъехали от тротуара, и до меня дошло, что Рен слушал старую песню Хэнка Уильямса.

Я медленно обернулась к нему.

Он криво улыбнулся.

– Ни слова о музыке. Нам сегодня предстоит трудный вечер, и было бы жаль вышвыривать тебя из машины.

Я прыснула, но ничего не сказала. Мы ехали в деловой район. Был вечер субботы, а значит, улицы были запружены машинами и народом, так что пришлось оставить пикап в гараже в двух кварталах от клуба.

На выходе из темного гаража Рен остановил меня.

– Ну что, ты готова?

Вопрос меня позабавил.

– А ты?

Он усмехнулся.

– На все и ко всему.

Слова его подразумевали куда большее, чем мы намеревались сделать, и я снова почувствовала себя неуютно – так, словно стою на краю скалы, свесив одну ногу над пропастью.

Однако раздумывать мне было некогда. Мы подошли к клубу, и надо было сосредоточиться. Мужчина у дверей проверял удостоверения личности, но, казалось, его куда более интересует наш внешний вид, нежели то, сколько нам лет и кто мы такие.

Он оглядел нас, как коров, выставленных на продажу.

– Хорошего вечера, – произнес он таким голосом, точно наглотался гвоздей, и протянул нам наши документы.

Мы шагнули на темно-синюю ковровую дорожку перед дверьми, и волоски у меня на руках встали дыбом. Из клуба глухо доносилась пульсирующая мелодия. Не успели мы подойти к двери, как она неожиданно распахнулась. За ней стоял еще один суровый на вид мужчина, мускулистый и бритый налысо.

Мы вошли внутрь, и Рен положил руку мне на талию. Я не боялась – хотя, наверное, следовало бы, но любопытство пересилило страх: я впервые очутилась в клубе, где тусовались старейшины.