Восемь артефактов для некромантки - Екатерина Дереча

– Откуда студентке Академии известно, что такое орджу? – хмыкнула мэтресса Морин и повернулась к декану с возмущённым лицом. – Эта нахалка хочет устроить скандал потому, что не готова к экзамену.

– И вы не рассматриваете возможность моей медленной и мучительной смерти, не так ли? – глядя в глаза мэтрессы, спокойно спросила Эйлис. Прав был дедуля, когда травил её всевозможными ядами, выработав абсолютную невосприимчивость. – Прошу, можете попробовать сами, я как раз оставила пару глотков.

– Это возмутительно! – раскрасневшись, мэтресса Морин хлопнула по столу ладонью.

Эйлис обвела преподавателей тяжёлым взглядом и шагнула к длинному столу приёмной комиссии. Глаза юной некромантки заволокла Тьма, щедро плеснув чернотой на вены вокруг них. Заворожённые рисунком, учителя замерли, вглядываясь в лицо студентки. Проявление истинной Тьмы в столь раннем возрасте было немыслимым, невозможным, но сила уже плясала на кончиках пальцев Эйлис, скручивалась в неповторимый узор на щеках и ладонях.

– Каждый из вас сейчас скажет вслух, что не причастен к моему отравлению. Вам известно, что за проклятье лежит на мне, так что солгать не получится, – Эйлис сделала ещё один шаг, заставив вздрогнуть мэтрессу Морин.

– Как вы смеете?! – прошипел магистр Партлэн, прищурившись. – Неслыханная наглость! Мы не ваши ровесники, чтобы идти на поводу у взбалмошной девицы!

– Покушение на студентку в Риэлийской Академии Магических Искусств. Попытка убийства не кем-то посторонним, а одним из преподавателей, – ровно произнесла Эйлис, отзывая Тьму. – Дознаватели в любом случае найдут виновника, но это вызовет такой общественный резонанс, какой вам и не снился. Любой маг увидит, что я не могу солгать под действием амулета правды.

Эйлис отвесила вежливый поклон приёмной комиссии, скрутила в магический кокон порцию яда и телепортом отправила его в департамент по сыску и надзору. Затем повернулась к декану, лично отвечающему за непредвзятость преподавателей, и усмехнулась. На лице лорда Олсандэйра бушевала та же Тьма.

– Магистр, не желаете проверить яд в моём напитке? – девушка подняла бровь и усмехнулась. Как бы декан ни притворялся занудным преподавателем, которому нет дела до студентов и их проблем, сейчас эта равнодушно-скучающая маска исчезла с лица мужчины.

– Непременно, – с металлическим скрежетом в голосе отозвался он и, посверлив некромантку взглядом, пересёк комнату несколькими пружинящими шагами. Наклонив чашу, магистр какое-то время рассматривал тягучую жидкость, а затем сделал большой глоток. – Действительно – орджу.

– Вы уверены, Олсандэйр? – прогудел магистр Партлэн, поднимаясь с кресла. В честь экзаменов мужчина нарядился в парадную мантию, которая скрывала крепкие мускулы, делая фигуру мужчины грузной и объёмной.

– Как такое возможно? – Коул Фаррел тряхнул воздушными кудряшками и, пыхтя от усердия, приблизился к декану. – Орджу запрещён для свободной продажи. Неужели кто-то из здесь присутствующих решился бы на такое. Ох, адептка… как вы себя чувствуете? Надо лекаря позвать…

– Благодарю за беспокойство, мэтр, – Эйлис улыбнулась уголком губ и обвела преподавателей взглядом. – Никто не желает признаться? Я отзову донесение, если убийца назовёт себя.

– Нахалка! Наглая своенравная девчонка! – мэтресса Морин наконец отошла от шока. – Да как ты смеешь обвинять нас?!

– Мэтресса, я никого не обвиняю. Я точно знаю, что кто-то в этой комнате хотел моей смерти. На фоне взрыва семейного особняка с моей персоной внутри эта попытка кажется мне несколько… подозрительной. И меня волнует только один вопрос: связаны эти покушения между собой или нет.

– Вы намекаете на кого-то конкретного, адептка? – холодно уточнил декан.

– Это не моя задача, ищейки его величества уже должны были прибыть. Вот пусть они и занимаются своей работой. Я прошу только выдать мне заслуженный диплом.

Мэтр Фаррел вытер вспотевший лоб кулаком с зажатыми в нём мелками, размазав по лицу меловую крошку, и попытался что-то сказать, но его прервали самым грубым образом. Двери аудитории распахнулись, явив бледного ректора в сопровождении нескольких боевиков в униформе департамента и дознавателя с нашивками королевского инспектора. Ректор едва сдерживал ярость, а на постной физиономии инспектора живыми были только глаза, остро глядящие на собравшихся.

– Прошу всех оставаться на местах. В департамент поступило донесение с порцией редкого смертельного яда, – уверенная стойка и холодный цепкий взгляд дознавателя выдавали тренированного бойца, который не понаслышке знал, что такое настоящий бой, и был готов ко всему. – Я опрошу каждого по отдельности.

Преподавателей выводили в соседний кабинет, служивший для хранения бумаг и использованных реторт от эссенций и лечебных зелий. Эйлис провожала учителей взглядом и перебирала в памяти каждый эпизод с их участием. Магистр Партлэн мог всерьёз затаить обиду за нелепое признание в страхе перед балами и танцами. Но яд – не то оружие, которым вояка стал бы бороться с девушкой. Он скорее подстроил бы ей ловушку на полигоне или лично свернул шею, чтобы представить всё несчастным случаем.

Мэтресса Морин была самой главной подозреваемой – у неё имелся доступ и к чаше, и к редким компонентам и ядам. Более того, она тоже пострадала от проклятья правды. Но она была так очевидно рассержена на Эйлис, что несмотря на её гадкий характер не могла быть виновной. Было бы верхом глупости так подставляться, зная, что обвинение падёт в первую очередь на неё.

Декан… декан Олсандэйр был тёмной лошадкой. Поцелованный некромант, явно прошедший боевую подготовку, что подтвердилось иммунитетом к орджу, к тому же на службе его величества. Если Мюргис не ошибся, печать на магистре была такой же, как у ищеек департамента сыска и надзора – такая клятва связывает мага, и её нарушение грозит мгновенной смертью. А уж что за условия у той клятвы догадаться не сложно: неразглашение данных расследования, подчинение приказам и безоговорочная верность.

Мэтресса Морин выбежала из кабинета со слезами на глазах, трясясь от ярости; магистра Партлэна вывели боевики после того, как тот набросился на инспектора и разбил ему нос. Олсандэйр лишь нервно сжимал кулаки, а мэтр Коул Фаррел вышел на удивление спокойным всего через несколько минут. Эйлис пригласили сразу после него.

Дознаватель защёлкнул на запястьях девушки антимагические наручники из вингелиума, встал напротив, прижав платок к носу и промокнув выступившую кровь. Затем достал из кармана сюртука пухлую тетрадь, исписанную мелким угловатым почерком, и задал первый вопрос.

– Вас зовут Эйлис Биндарн Риган? – инспектор был уверен, что стандартная процедура при допросе – надевание наручников – защищает его от любых магических атак. После магистра Партлэна ищейка подготовился и к физическим