Любить — это так просто! - Дженис Кайзер

   Джейн рассмеялась.

   — Вы, разумеется, и мысли не допускаете о проявлении слабости?! Хотя это так естественно — иногда ощущать себя слабым, испытывать страх, а то и неуверенность... Вы постоянно стремитесь быть на высоте, чтобы не потерять уважения к себе?

   — Самое страшное для мужчины — потерпеть поражение. Мы с детства начинаем понимать, как важна победа в чем бы то ни было. В спорте, например. Да и в бизнесе тоже. Нам всем присущ дух здоровой конкуренции.

   — Неплохо сформулировано, Брейди. Вы продолжаете меня удивлять.

   — Скоро вы перестанете считать меня деревенщиной, — подмигнул он и провел полотенцем, которым вытирал Джейн волосы, по ее щеке.

   Нежность, которую он вложил в этот жест, поразила Джейн. Почему он так сильно на нее действует? Она подняла глаза.

   — Я никогда не считала вас деревенщиной.

   — Правда?

   — Грубоватым — да, пожалуй, но это совсем другое.

   Он коснулся указательным пальцем ее подбородка.

   — Первое впечатление обманчиво, — заметил он. — Вы, к примеру, показались мне поначалу красивой, но своенравной.

   — Разве одно не противоречит другому?

   — О, поверьте, такое сочетание привлекает.

   — Вам нравятся своенравные женщины, Брейди? — недоверчиво спросила Джейн.

   — Только те, кого можно приручить.

   — Легкие победы вам не по вкусу, не так ли? Слишком скучно, нет азарта, который испытывает охотник, преследуя дичь?

   Брейди шутливо толкнул ее в бок.

   — Эй, а вы сообразительная.

   — Знаете, меня удивляет, что мы, женщины, вообще способны вами увлекаться.

   — Почему же?

   — В вас, мужчинах, столько... ну, сами знаете чего... И вдобавок вы эгоисты до мозга костей!

   Брейди сложил на груди руки и окинул ее задумчивым взглядом.

   — По собственному опыту я понял, что враждебность — проявление внутренней неудовлетворенности, — произнес он. — Вас не влечет ко мне так, как меня к вам, правда?

   Джейн заморгала. Шутит он или нет?

   — Не вижу ничего смешного, — буркнула она.

   — А я и не смеюсь. Я серьезен, как никогда.

   Джейн молча смотрела на него, не зная, что сказать.

   После паузы Брейди произнес:

   — Ваше молчание означает «да»? Значит, вы все-таки разделяете мои чувства?

Джейн решила, что он ее поддразнивает, и толкнула его локтем в бок.

   — Если что-то и чувствовала, то теперь все прошло, слава Богу, — заявила она. — Так что не волнуйтесь, набрасываться на вас я не собираюсь!

   Он рассеянно похлопал ее по ноге, укрытой одеялом.

   — Наверно, я не должен сознаваться, но вы ставите меня в тупик.

   — О чем вы?

   — Здесь происходит нечто странное, — пробормотал он, дотронувшись до сердца.

   Джейн вгляделась в его невероятно голубые глаза. В камине что-то треснуло.

   — Мы знакомы несколько дней, и вы думаете, что чувствуете по отношению ко мне нечто особенное? — удивилась она.

   — Я сказал «странное», но вы правы: «особенное» тоже подходит. Такое со мной бывало лишь пару раз за всю жизнь.

   — Спасибо, Брейди. Вы всем девушкам говорите такие приятные вещи?

   — Нет. Просто у меня забавная привычка говорить правду.

   — Я тронута, — отозвалась она, выпростала руку из-под одеяла и погладила его по руке.

   Лицо Брейди просветлело. Джейн успокоено вздохнула. Настроение у нее поднялось. Воздух в комнате согрелся, стало тепло и уютно, как дома.

   Джейн позволила себе расслабиться и предалась воспоминаниям о детстве. Она с умилением рассматривала разнокалиберную мебель, которую ее мать приобретала в течение многих лет: деревянный стол, удобные старые стулья, комод, доставшийся ей в наследство от бабушки.

   Кроме гостиной, в доме были еще спальня и чердак. Кровать, на которой сейчас лежала Джейн, поставили для гостей. В детстве она любила на ней поваляться, потому что с нее был виден океан. Когда вся семья приезжала в Биг-Сур на уик-энд или на лето, Маргарет предпочитала чердак, а родители, конечно, всегда занимали спальню. После смерти родителей Джейн нечасто сюда заглядывала. Обычно она приезжала, когда хотела побыть одна или тосковала по ушедшим счастливым дням.

   — Итак, вы рады оказаться в родных пенатах, — заметил Брейди, который все это время не спускал с нее глаз.

   — Я действительно вспомнила о прошлом.

   — Я это понял.

   — Мне приятно оказаться здесь вместе с вами, — неожиданно призналась Джейн. Собственная откровенность удивила ее.

   — Рад слышать.

   Их взгляды встретились. Наступило долгое молчание.

   — О чем вы думаете? — спросила Джейн, поняв, что он не собирается делиться с ней своими мыслями.

   — О том, что не встречал женщины прелестнее вас, — тихо сказал он.

   — Почему вы так говорите?

   — Вероятно, потому, что это правда.

   Джейн понятия не имела, идут ли его слова от сердца или вовсе ничего не значат: пустой комплимент — из тех, что мужчины произносят автоматически, не задумываясь. Похоже, Брейди уловил ее сомнение и решил подкрепить свои слова действием. Взяв Джейн за подбородок, он коснулся губами ее рта.

   По телу Джейн пробежала дрожь, ее охватило чувственное возбуждение. Наконец их губы разомкнулись. Брейди потерся щекой о ее щеку, вдохнул аромат духов Джейн, которая с трудом переводила дыхание. Никогда еще так остро, как сейчас, не чувствовала она мужское начало Брейди.

   — Неожиданно как-то... — пробормотала она, ощущая потребность что-нибудь сказать.

   — В самом деле?

   — Вы очень привлекательный мужчина, но...

   — Но что?

   — Но это не... мы не должны... вы действительно?..

   Он чмокнул ее в нос.

   — Я вас не понимаю, говорите яснее.

   — Я хочу сказать...

   — Да?

   — Это нехорошо.

   — Почему же? Вы женщина, я мужчина. Такое случается.

   — Верно, но...

   — Но что, дорогая?

   — Ах, Брейди, не заставляйте меня признаваться.

   — Но я же не знаю, о чем вы думаете. Пока я услышал лишь бессвязные восклицания.

   Джейн искоса глянула на него.

   — Я не хочу, чтобы вы меня соблазнили! — Ее глаза сверкнули. — Ну вот, сказала. Теперь понимаете?

   — Понимаю, но не верю.

    Джейн раскрыла рот.

   — Что?! То есть как?

   — Понимаю, но не верю, — повторил он. — Мы приехали сюда не любоваться видами. Это уж точно.

   Она изумленно покачала головой.

   — Ну и наглость!

   — А вы как думаете, зачем мы здесь? — спросил Брейди с раздражающей невинностью.

   — Чтобы устроить пикник.