Художник. Как живут, мыслят и работают творческие люди - Натали Ратковски
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На следующем этапе подробный контурный эскиз, выверенный на компьютере, печатается едва заметными серыми линиями на акварельном листе бумаги. Любимые сорта бумаги Александера — Arches или Fabriano. О процессе работы он говорит так: «У меня стоит принтер формата А3, ещё и поэтому я рисую иллюстрации 1:1, потому что больший формат не мог бы печатать в домашних условиях. По распечатанному рисунку я всё отрисовываю от руки простым карандашом. Я не люблю переснимать рисунки через световой стол, потому что он портит красоту линий. Росчерк контуров полностью теряется».
Когда карандашный рукотворный рисунок готов, иллюстратор переходит к следующему этапу — отрисовывает контуры водостойким тушевым линером. «Я варьирую контур, чтобы были тонкие и толстые участки — это делает линию более живой. Когда я покупаю новые линеры, то немного ломаю их — зажимаю щипцами, чтобы они были более тонкими в работе. Как перо».
Далее художник наносит самые простые акварельные заливки, которые для него как профессионала не составляют труда.
Интересной для меня была и техническая сторона вопроса. Ведь при подготовке книги нужно для начала отсканировать или отфотографировать иллюстрации. А если Александер работает в масштабе 1:1 и зачастую на форматах А3, как он выходит из положения?
Оказалось, что иллюстрации Александера сканирует уже само издательство с помощью профессионального барабанного сканера с высоким разрешением. «После сканирования мне присылают все файлы на проверку, и, если закрадывается какая-то ошибка, я сразу ретуширую иллюстрации в Photoshop или изменяю, если нужно другое освещение — более таинственное, например. Или, к примеру, я не очень люблю, если в том месте, где изображено небо, при сканировании неожиданно проявляется структура бумаги: теряется глубина. Для этих целей у меня есть разные варианты неба, нарисованные на гладкой бумаге, и я ретуширую “структурное” небо — заменяю его более гладкими рисунками».
Этапы создания иллюстрации Александером Штеффенсмайером. Фото: Тетьяна Люкс
Было также логичным предположить, что как дизайнер графики Александер Штеффенсмайер сам верстает книги и готовит в печать. Но и здесь он меня заверил, что хотя иллюстратору полезно владеть основами вёрстки, чтобы уметь самому спланировать книгу, но, по сути дела, речь о совсем другой профессии. «Я полностью планирую книгу и делаю предварительный макет книги с расстановкой текста и иллюстрациями, а финальную вёрстку и допечатную подготовку делает уже издательство».
На мой вопрос, может ли Александер поделиться своим рецептом планирования книги, тот ответил, что рецепт у него как у всех: «Я делаю сначала раскадровку. Такой маленький сториборд, как для фильма. Например, если я знаю, что у меня для книги с картинками 12 разворотов, то сразу планирую, в зависимости от текста, где какая картинка встанет. Потом делаю большие иллюстрации к сториборду, примеряю в макет и, если всё в порядке, отдаю на сканирование».
Звучит на первый взгляд просто, вот только чтобы применить полученные знания, лучше пропустить их через себя — вывести свою формулу и вычертить свою «навигационную карту». Только тогда эта техника окажется для вас действительно полезной.
Как работает художник-иллюстратор Олаф Хайек
Когда я попала свежим мартовским утром в мастерскую Олафа в Берлине, меня поразил размах его текущей работы, стоявшей на мольберте.
До этого я знала Олафа как книжного и журнального иллюстратора и была в своё время сильно удивлена уже тем, что его работы выполнены вручную в смешанной технике, в основном акрилом и пастелью, а не являются компиляцией каких-нибудь текстур на компьютере. Настолько мало в его иллюстрациях просматривались типичные шероховатости ручной работы. Я тут же предположила: видимо, дело как раз в том, что работы Олафа огромного размера и при уменьшении до книжного или журнального формата линии и поверхности кажутся просто идеальными!
Он протестующе помотал головой: «Нет-нет, это работа для выставки, а так я очень люблю маленькие форматы — не больше А3. На них удобнее всего работать акрилом в той технике, которую я для себя выбрал».
Мне было интересно, почему Олаф выбрал для себя именно акрил, хотя об этом материале принято высказываться критически: он еще не прошёл проверку столетиями. К тому же многие, в том числе известный французский иллюстратор Ребекка Дотремер, которая работает в основном гуашью, считают акрил слишком синтетическим, мёртвым материалом. На что Олаф ответил, что акрил оказался для него самым удобным: «Я много экспериментировал с разными материалами. Будучи студентом, часто работал маслом. Акрил увлёк меня, потому что я мог работать им как маслом и при этом не дожидаться полного просыхания. Меня подкупила практичность. К тому же я не работаю пастозно толстыми мазками. Я полюбил этот материал в сочетании с картоном и деревом. Он открыл для меня столько возможностей: например, можно быстро перекрывать один слой другим, перерисовывать и править. Не нужно было больше работать и с химией, без которой не обойтись в масле.
Работы художника-иллюстратора Олафа Хайека в смешанной технике акрила и пастели. Фото: Тетьяна Люкс
Я не считаю акрил мёртвым материалом. Он, скорее, говорит о самом художнике — как тот обращается с этим материалом: делает его мёртвым или оживляет. На мой взгляд, у акрила такое свечение и столько возможностей использования! К тому же я люблю добавлять в акрил пастель или просто пигменты, смотрю, как они реагируют и какие дают эффекты».
Многие художники делают, на мой взгляд, ошибку, становясь пуристами в творчестве. Например, если акварелисты узнают, что ты работаешь с маскировочной жидкостью или белилами, тебя тут же объявляют любителем. Хотя практически все профессиональные художники вырабатывают свою технику и делают так, как удобно и быстро. Причём уже и Тёрнер, и Сарджент, и ряд современных художников-акварелистов вроде Йозефа Збуквича спокойно работали и работают акварелью с помощью белил.
Олаф поддержал меня и сказал, что он против правил — надо попробовать всё. «Ну и потом, нужно всё-таки различать работу на заказ и станковую живопись. Когда горят сроки, думать о пуризме не приходится, надо делать так, как быстро и удобно. В иллюстрации вообще разрешено всё, особенно если это работает на качество и стиль работы, а также отражает личность художника. Сейчас
