Категории
Самые читаемые книги
ЧитаемОнлайн » Научные и научно-популярные книги » Культурология » Саморазвитие по Толстому - Гроскоп Вив

Саморазвитие по Толстому - Гроскоп Вив

Читать онлайн Саморазвитие по Толстому - Гроскоп Вив

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 31 32 33 34 35 36 37 38 39 ... 48
Перейти на страницу:

Она положила трубку, натянуто улыбнулась и задала вопрос, которого я ждала: «А что еще вы читали из современной литературы?» Это был зашифрованный вопрос, который на самом деле означал: «Ну а Солженицына-то вы читали?» «Да, — радостно выпалила я, зная правильный ответ, — Солженицына». У меня получилось «Солзи-ни- цин», как будто это какое-то лекарство от кашля вроде пертуссина, — я тогда не умела произносить звук «ж». Я не корю себя за это и не испытываю чувства вины. Кому из людей, чей родной язык английский, легко произносить слово «Солженицын»? (Газета «Дейли Миррор», рассказывая об одном из его антизападных выступлений в середине 1970-х, назвала писателя «Солженитвит».) «И что же из Солженицына вы читали?» — мягко уточнила она, произнеся его фамилию правильно и со значением, чтобы помочь мне вспомнить. Она уставилась в пол, как бы заранее понимая, что я многовато на себя беру. «Э-э-э… “Один день Ивана…”», — я не знала, как правильно поставить ударение в слове «Денисович». «Ивана Денисовича, — улыбнулась она. — И что же вы думаете об этой книге?»

Это был непростой вопрос. Следуя вдохновляющему примеру Брежнева в том, что касается формирования твердых мнений о книгах, которые ты не читал, я успела прочесть только первые десять страниц. Я знала, что в повести рассказывается о человеке, попавшем в ГУЛАГ. Я довольно туманно представляла себе, что такое ГУЛАГ. Я также знала, что Солженицын был важным писателем, что он вызывал споры и что он был антисоветчиком. Внезапно я стала беспокоиться о том, что женщина, проводившая собеседование, могла не быть антисоветчицей, и мое внимание к этой стороне творчества Солженицына может быть оценено негативно. Мне нужно было сказать что-то такое, что не выдало бы моего невежества и показало бы, что я способна думать на ходу. Каким-то чудом я нашла ответ, идя, впрочем, на большой риск, так как он мог оказаться фактически неверным: «Это выдающееся литературное произведение, так как на протяжении целого романа описывается всего лишь один день из жизни одного человека».

Я произнесла это медленно и со значением, как будто высказывая очень глубокую мысль. В тот момент я искренне верила в нее — да и до сих пор считаю авторский замысел довольно смелым и оригинальным: «Напишу-ка я роман о ГУЛАГе. Только весь роман будет об одном дне в жизни одного человека. Просто растяну действие. Зачем кому-то знать, что происходит после этих двадцати четырех часов? Вон с “Миссис Дэллоуэй” [117] же все получилось…» Но все же это было глупейшее утверждение с моей стороны — хотя бы потому, что оно было настолько очевидно. А главное, поскольку книгу я не прочла, у меня не было никакой уверенности в том, что она действительно ограничивается одним днем (сюжет вполне мог развиваться на протяжении хоть тысячи лет, а «один день» из названия — относиться к какому-нибудь флешбэку). Так или иначе, я сказала то, что надо, и прошла собеседование. Первый человек по фамилии Гроскоп в университете. Через сто тридцать лет после того, как мой прапрадед приехал в Англию, будучи польским евреем, чьи потомки потом отказывались признать — ну, или просто как-то забыли, — что он был польским евреем. В тот момент я, конечно, ничего об этом не знала. В противном случае я могла бы и не оказаться в той комнате, делая вид, что знаю что-то о Солженицыне.

Я не возвращалась к Солженицыну много лет — студенткой мне было очень трудно заставить себя его читать. Один из главных уроков его произведений состоит в том, что надо продолжать упорно цепляться за жизнь, какими бы неблагоприятными ни были обстоятельства. Забавно, что этот урок очень важно усвоить, чтобы прочесть любую из его книг. С этим соглашаются даже его соотечественники. Солженицын занимает странное, сложное и иногда отвергаемое место в сознании русских. Его творчество было не совсем литературным — и в то же время его считают величайшей (а может быть, даже единственной настоящей) литературой советского периода. Но и историком его не назовешь, потому что он писатель. Не облегчил он свое положение, и вернувшись уже в очень пожилом возрасте в Россию. Он исповедовал сочетание крайне прогрессивных и крайне реакционных взглядов — многие из них коренились, в толстовском стиле, в духовности, морали и православной церкви. Как и Толстому, ему бы, наверное, больше подошла жизнь монаха, чем жизнь писателя, вынужденного занимать позицию по текущим вопросам.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Один из эпизодов, отлично иллюстрирующих эту проблему с Солженицыным, — это тема речи, с которой он выступил перед выпускниками Гарвардского университета в 1978 году, когда уже пару лет жил в Соединенных Штатах. Учитывая, что он на тот момент был изгнанником из Советского Союза и считался одним из величайших писателей мира, признаем, что выбрать тему, которая бы увлекла и взволновала аудиторию, ему вряд ли было просто. На чем же он останавливает свой выбор? «Антропоцентризм в современной западной культуре». Это наукообразная формулировка высказывания о том, что нас больше волнуют люди, чем природа и наша планета (тут он, безусловно, во многом прав). Эта история кажется мне типичной солженицынской провокацией. Солженицын не может заставить себя выступить в качестве антисоветчика. Большинство других людей в этой ситуации выступили бы с критикой режима своей страны. И высказались бы лестно в адрес страны, их принявшей (США). Они говорили бы не о недостатках Запада, а о пороках Советского Союза. Солженицын органически не способен на такое и находит способ вместо этого напасть на Запад: «Думаете, вы самые умные? Да вы помешаны на себе самих!» И преподносит это аудитории под наукообразным, раздражающим названием. Наверное, это было смело. Но мне это кажется невероятно напыщенным и эгоистичным — одна из причин того, что я долго не могла проникнуться уважением к Солженицыну как к человеку.

Со временем я тем не менее полюбила Солженицына благодаря его репутации экстремального и бескомпромиссного человека. Если вкратце, то Солженицын заслуживает всеобщей любви, потому что он — настоящий хардкор. Помните отсутствующий позвонок? Он не просто писал о том, как выжить в неблагоприятных условиях, — он так и жил, даже когда условия стали для него менее неблагоприятными. Никто не слышал о том, чтобы у него был хоть один выходной, не говоря уж об отпуске. Показательны истории о его жизни в Америке. Местные всеми силами защищали его частную жизнь, которая имела для него огромное значение. В ближайшем продуктовом магазине Джо Аллена висело знаменитое написанное от руки объявление: «Справок о Солженицыных не даем». После смерти Солженицына в 2008 году его бывшие соседи говорили, что он был «довольно загадочным». В годы жизни в США он почти не давал интервью. Его мнение стало всех интересовать в конце 1980-х, в период перестройки и гласности, но он просто пожимал плечами и говорил, что не видит смысла что-то говорить — события развиваются так быстро, что любое мнение быстро устареет. В единственном его интервью местному журналу «Вермонт Лайф» утверждалось, что он работает 24 часа в сутки семь дней в неделю и что свет в его домике никогда не гаснет. Местный врач, лечивший его детей, говорил: «Как бы поздно ни было, он, судя по всему, работал». (Мне нравится это «судя по всему». Было бы здорово, если бы на самом деле он смотрел мультфильмы. К сожалению, это маловероятно. Более вероятно, что он пытался лишить себя еще одного позвонка.) Как сообщал российский журналист Виталий Витальев, Солженицын соблюдал строгий распорядок дня и делал это с религиозным рвением: он работал с 8 до 22 часов каждый день, на протяжении семнадцати лет, как считается, без единого выходного. Иногда он выходил размяться на расположенный по соседству теннисный корт. Мощно.

Такой режим сложно выдерживать без поддержки супруги. Отношение Солженицына к женщинам можно понять по одной из моих любимых строк в «Одном дне Ивана Денисовича» — оно типично для его времени, хотя, возможно, тут есть и определенная доля рефлексии. (Возможно. Я проявляю свою щедрость.) Описывая, как он заправляет кровать, как старается держать постель в чистоте, как зашивает кусок хлеба в матрас, чтобы его никто не украл, Иван Денисович задумывается о том, как бессмысленно усложнено все это на воле. Зачем все это нужно, если можно просто положить одеяло на матрас? Солженицын пишет: «…Ему чудно даже, зачем бабы простынями занимаются, стирка лишняя». (Бабы! Совершенно безумные создания! Заставляют стелить простыню!) Конечно, на воле именно бабы обо всем думают, ухаживают за тобой и обеспечивают течение жизни. Помню интервью с его второй женой, которая уехала вместе с ним в США: она объясняла, что Солженицын никогда не подходил к телефону — к телефону вместо него всегда подходила она. Вот так и удается настоящим писателям писать свои великие произведения.

1 ... 31 32 33 34 35 36 37 38 39 ... 48
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Саморазвитие по Толстому - Гроскоп Вив торрент бесплатно.
Комментарии
КОММЕНТАРИИ 👉
Комментарии
Татьяна
Татьяна 21.11.2024 - 19:18
Одним словом, Марк Твен!
Без носенко Сергей Михайлович
Без носенко Сергей Михайлович 25.10.2024 - 16:41
Я помню брата моего деда- Без носенко Григория Корнеевича, дядьку Фёдора т тётю Фаню. И много слышал от деда про Загранное, Танцы, Савгу...