Тело сдал — тело принял. Книги 1-7 (СИ) - Шорников Александр Борисович

В толпе завихрились разнонаправленные водовороты, основная масса народа ринулась обратно, но задние всё ещё лезли вперед. Никитин, внимательно глядевший на поле боя, заметил момент, когда те, кто был в доспехах, явно подчиняясь неслышимой команде, вдруг начали расступаться, пропуская сквозь свои ряды обезумевшую толпу. Правда, в некоторых местах они не успели этого вовремя сделать и оказались сметены отступающими.

На вытоптанной траве остались лежать сотни убитых и раненых. «Пушечное мясо» свою миссию исполнило. К небу возносились молитвы, перемешанные со стонами и проклятьями. Толпа резво откатывалась обратно, только воины в доспехах отступали в полном порядке, прикрываясь щитами. Землянин заметил, что они потащили с собой нескольких своих раненых, прочие не утруждали себя подобным милосердием. Каждый за себя.

— Прекратить стрельбу! — громко скомандовал Сергей, он не желал смерти этим несчастным, одурманенным наркотиком теро.

Стрелки с азартом посылающие стрелы в спины отступавшим с неохотой последовали его приказу.

— Открыть ворота, собрать стрелы. Сотня Бонга на выход! — отдал он команду пешим воинам.

Застоявшиеся бойцы с радостными воплями выскочили наружу и засвистели вслед убегавшей толпе. Насвистевшись вдосталь, воины начали деловито собирать стрелы, попутно обшаривая покойников.

Судя по их кислым физиономиям и ругани, ничего особенного они там не нашли, да и, глядя на драную и грязную одежду покойников, сразу было видно, что на богатую добычу здесь рассчитывать не приходится.

Сергей вместе с потоком охотников за трофеями вышел из ворот и немного прошел, вперёд перешагивая через мёртвые тела. Внимание Никитина привлек зеленый плащ жреца, рядом с ним валялся сломанный посох.

Он ногой перевернул тело, уже знакомый ему жрец невидяще уставился в небо жёлтыми глазами, на зелёном балахоне около сердца расплывалось красное пятно. Стоя над убитым Сергей не почувствовал жалости к этому старику, такие в своем слепом рвении, фанатики уничтожат множество людей и не людей, во имя своего божка, так было в его мире, так происходило и здесь.

На лицо трупа села жирная мужа и стала деловито ползать. Землянин отвернулся и окинул взглядом поле с наваленными тут и там телами, под которыми временами не было видно травы…

Изредка в массе тел попадались горожане в добротной одежде, но большинство убитых в грязных лохмотьях. Скорее всего, это были беженцы из Великой Степи.

Почему-то в памяти вдруг всплыли строки:

— Он хату покинул, пошёл воевать.

Чтоб землю в Гренаде крестьянам отдать!

Никитин вздохнул и пошёл к открытым воротам. Пока этот мир воспринимал только такие аргументы.

— Командир, а с ранеными что делать? — окликнули его бойцы собирающие трофеи.

Один из бойцов с мечом стоял радом с молодым оборванцем, у которого из бицепса руки торчал арбалетный болт. Тот затрясся и попытался отползти, но боец крепко держал его за ворот одежды. В другой руке у него был зажат обнажённый гладиус…

— Тяжелораненых добить! Легкораненые пускай проваливаю! Выживут — их счастье!

Боец пожал плечами, что-то проворчал себе под нос, пожал плечами и отпустил ворот лежачего полукровку теро. Тот не веря, что его, не добьют, быстро поднялся с земли и, пошатываясь, заковылял к лагерю мятежников. Вскоре ещё десяток, тяжело бредущих, и временами падающих фигур отправились туда же. Больше раненых не было.

— Дай Бог вам выжить… — подумал Сергей, провожая взглядом тяжело бредущих раненых.

По правде говоря, он не был уверен что они выживут, уровень местной медицины был очень низок.

— Надо было прирезать бы эту шваль командир! — недовольным тоном произнёс Бирт, подошедший к нему сзади. — Ребята не понимают чего ты их щадишь! Они бы нас не пощадили бы! Перерезали бы глотки и….

Никитин взмахом руки прервал его монолог и мрачно взглянул в его глаза. Несколько секунд они взглядами ломали друг друга, потом сотник отвёл глаза.

— Ну, я так это… ты командир тебе виднее.

— Вот именно мне виднее — отрезал Никитин. — Нам никто не платит за то, что мы убиваем этих бедолаг, у которых и оружия то толком нет. А раненых я отослал, потому что бы мятежники поняли, что мы не хотим на них нападать! Пускай, штурмуют стены крепости и дерутся с гвардейцами владыки! Мы пока постоим в стороне. Посмотрим, чья возьмёт…

Сотник смущённо крякнул и покрутил головой, оценивая план своего командира.

— Ну, ты хитёр командир! Хитёр! — рассыпался он в комплиментах своему командиру. — Эх, и много мы их тут накрошили…

— Вот и займись этим со своей сотней! Выбери расщелину и скидывай туда все трупы, а то вскоре мы все задохнёмся от зловония. Понял приказ?

— Да сэр! — вытянулся сотник.

— Выполняй! И стрелы не забывай вытаскивать, а то нам скоро стрел не хватит…

Землянин повернулся и пошел к воротам в спину ему ударил зычный рёв Бирта подзывающего свою сотню. Никитин посторонился, пропуская солдат. Сотник быстро пролаял команду. Ответом ему был шутливый многоголосый стон, и вскоре его сотня, под весёлые шуточки других бойцов, начала стаскивать тела в расщелину.

— Куда поволок олух! Стрела вон торчит! Вытащи её! — вновь послышался сзади рев Бирта.

Немного погодя опять.

— Как говоришь? А нож у тебя на что!

Тут уже пошли совсем непечатные слова, но останавливать сотника и подрывать его авторитет, Никитин не стал и торопливо пошёл вперёд. В тот день на них никто, больше не нападал.

У ворот дома его встретила молоденькая служаночка-теро, над которой подшучивали и заигрывали стоящие рядом бойцы и пригласила его в дом, где для него уже были приготовлены покои.

Никитин не возражал. Распорядившись насчёт охраны, и приказав готовить ужин и обустраивать лагерь, он последовал за девушкой в дом. Увидев в толпе Гафта с зажжённым факелом, Сергей велел тому погасить его и принести сундук с его одеждой, а кувшины с порохом положить в фургон.

Оруженосец, ничему не удивляясь, привык уже. Молча, пожал плечами, загасил о землю факел и отправился к его фургону, таща в каждой руке по кувшину. Бойцы, оживившиеся было при виде кувшинов, с удивлением уставились на выглядывающие из горловин кувшинов фитили, и стали делиться друг с другом догадками относительно того, что же там внутри.

Но всем было ясно, что в нём явно не вино.

Землянин поднялся по широкой скрипучей лестнице на второй этаж. Прошел по широкому коридору, служанка с натугой раскрыла перед ним толстый достающий до пола занавес, который здесь заменял дверь.

Никитин не удержался и, проходя мимо, мимоходом оценил толщину полога. Не меньше пяти сантиметров толщины, и он надёжно гасил все звуки. В покоях отведенных владетелю уже стояла большая бадья с теплой водой и несколько молоденьких, хихикающих служанок, в полупрозрачных одеждах, с травяными мочалками, что бы помочь ему совершить омовение.

Но Сергей их разочаровал, заявив что, любит мыться сам, он быстренько всех выгнал за дверь. Девицы выпорхнули с обиженным видом. Отправил своего адъютанта следом за служанками и, усевшись в теплую воду, Никитин с удовольствием как мог, расслабился в тесной бадье. Немного отмокнув, он быстро вымылся. Переодевшись в чистую одежду, и немного отдохнув, землянин пошел осматривать, как там обстроились его бойцы. В полутёмном коридоре, тускло освещавшимся десятком светящихся растений его терпеливо дожидалась одна из служаночек.

— Что угодно господину? — быстро подбежав к нему, спросила она.

— Пока ничего. — рассеяно ответил он. — Впрочем, нет! Пускай уберут бадью с водой.

— Если господину что, то понадобится… пускай он крикнет меня. Меня зовут Кесо. Моя комната расположена неподалёку — со значением произнесла она, лукаво поглядывая на него.

— Спасибо милая я буду иметь в виду! Вот тебе за труды… — он протянул девушке золотую монету и небрежно отмахнувшись от слов благодарности, поспешил вниз.

Светило уже зашло, спутник Дабо, только-только начал подниматься из-за горизонта. Жара уже несколько спала, со стороны озера тянуло прохладой и тиной.