Верните мне меня! (СИ) - Линьков Кирилл

— Ну да, немного.

Девушка закрыла лицо ладонью, пытаясь успокоиться, но поток мыслей и эмоций захлестнул её.

— Как ты можешь так спокойно об этом говорить? Ты был в воде! Против выдры! Ты же был в опасности! Ты мог погибнуть!

— Марика…

— Что «Марика»?!

— Ты вечно переживаешь о моих травмах больше меня. Подумаешь пару укусов, я от такого не умру.

— Пару укусов, говоришь… Ты даже не можешь о себе побеспокоиться. Так побеспокойся хотя бы о том, что я буду беспокоиться о тебе! Хотя бы так, Коди, побереги себя, хотя бы потому что я буду переживать из-за этого!

«Что она несёт?»

Коди повторял у себя в голове её слова несколько раз, пытаясь понять их смысл.

Время, что он провёл, не ощущая боль, сделало с ним это. Синяки, царапины, порезы, укусы и даже переломы были неотъемлемой частью тренировок Коди, и в то же время он их совершенно не замечал. Ну подумаешь рука сломана или нога. Его собственная регенерация или магия исцеления в ближайшей церквушке всё залечит. Однажды Коди весь спарринг дрался с Эргендом со сломанной левой рукой, и всё что он ощутил, это странное неудобство и что рука его плохо слушается. Только в самом конце боя, когда кость проткнула кожу, он понял в чём дело. Всё это было пустяком для него. Ровно, как и беспокойство Марики по этому поводу, казалось ему чем-то странным. Коди нервно расчесал рукой свои светлые волосы, обдумывая, что ответить девушке перед ним.

— Ладно… прости. Я буду аккуратнее.

Марика еле заметно улыбнулась, приняв эти слова, как нежелание Коди заставлять её беспокоиться о себе.

— Давай присядем?

Коди аккуратно положил выдру на причал и неспешно подошёл к Марике, которая уже уселась на своё прежнее место. Сняв то, что осталось от сапог, он сел в нескольких сантиметрах от девушки.

Уставившись на воду, отражающую розовые лучи заходящего Солнца, Коди и Марика молча смотрели вдаль, не зная, что сказать друг другу. Оба понимали, что вероятнее всего это их последняя прогулка.

— Кстати… почему ты ждала меня здесь?

— Вильям рассказал. Я очень удивилась, когда узнала, что Эргенд куда-то отправился. Хотела навестить его, а он того… Уехал, в смысле.

— Да, он уехал вчера утром и не сказал мне куда. Вся семья тоже молчит, они постоянно глупо улыбаются, когда спрашиваю.

— Может поехал за прощальным подарочком?

Коди слегка усмехнулся.

— Было бы неплохо. Соберу с каждого по такому подарку. Может на воскрешение Маргарет наскребу.

Марика игриво заулыбалась и слегка толкнула парня в плечо.

— Вымогатель!

— Ты первая на очереди.

— Я помашу тебе платочком со стены.

— Из-за таких, как ты, люди и уходят в авантюристы, чтобы заработать денег.

Улыбка девушки постепенно спала на нет, после этих слов. Она затихла на пару мгновений, встречая поток мыслей о грядущей жизни без дорогого ей человека.

— За эти годы… Эргенд очень много для тебя сделал. Все ваши тренировки и твоё воодушевление после очередной победы в дуэли. Мне будет не хватать всего этого.

— Да, было весело.

Марика толкнула его в плечо.

— «Весело»? Ты постоянно был в ссадинах, а иногда и с переломами!

— Тебе будет не хватать меня в ссадинах и с переломами?

— Я не это сказала, но без ссадин и травм представить тебя уже не могу.

— Это всё Эргенд и его тренировки.

— Это всё ты и твой мазохизм.

Марика знала, что Коди не чувствует боль, но поначалу ей казалось, что он намеренно получает ранения из-за своего дурного увлечения, и парень постоянно удивлялся обвинениям в мазохизме. Узнав его получше, девушка поняла, что это за человек. Он, готовый бросить всю свою жизнь на возращение «непонятно кого», сначала казался странным. Но эта «непонятно кто», подобрала его с улицы, одела, накормила и подарила надежду на будущее, если не сказать, что само будущее. О Маргарет в их кругу часто ходили разговоры, но только двое могли в полной мере понять привязанность Коди к Рей.

— Сколько времени на это уйдёт?

Слова Марики прозвучали очень отчётливо, и сказаны ею с особым старанием. Второй раз она не была готова их повторить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Коди задумался, не до конца осознавая смысл её слов. Вместе с болью и грустью ушло и их понимание. Невозможность Коди проявить сочувствие, солидарность и осторожность к чувствам людей сильно бесила Марику, но она была одной из немногих людей, знающих об этой особенности парня. Она принимала Коди какой он есть: равнодушный и бесчувственный.

— Не знаю, может пара лет, может пара десятков лет. Зависит от того, насколько мне повезёт, магический зверь за забором не валяется.

Море было спокойным, таким же, как слова Коди. Марика совсем расклеилась, услышав это.

«Глупо было надеяться на другой ответ…» — подумала она.

— Не переживай ты, я обязательно когда-нибудь вернусь в Монтверд. Вместе с Маргарет.

— Да-да, конечно… конечно…

Парень приподнял одну бровь, взглянув на Марику. Та хмурилась, провожая последние лучи Солнца за горизонт.

— Тебе не кажется, что Солнце в сумерках становится кровавым, как эйкорий?

Нотка тоски играла в её голосе. Грусть, с которой она произносила это, абсолютно ничего не значила для Коди и истинного посыла этой фразы он не понял. Не мог понять, пока что.

— Не как эйкорий, но достаточно темным, чтобы заставить нас вернуться за стены.

Парень, кряхтя от усталости, поднялся с причала и протянул руку Марике. Та крепко ухватилась. Всматриваясь в руку Коди, она немного потрясла её. Встав на ноги, она надела свои туфли с низким каблуком и постучав ножкой об причал заявила:

— Пойдёшь босиком.

Глава 14 Госпожа эльфийка

Дата: 25-ое число месяца Албин, 1053 год. Место: «Кузница Вильяма».

Кузница семьи Вильяма была довольно известна в портовом районе Монтверда. Она занималась оружием, бронёй и сельскохозяйственными инструментами. Однако, Вильям не мог позволить себе объёмные заказы, ведь работал вместе со своими сыновьями и редко брал кого-то на работу, даже в помощники.

Коди, попав в эту кузницу, не особо радовался предоставленной возможности. Жар печи летом заставлял его обливаться потом, а вечный бой молота сильно бил по ушам. За четыре года мальчишка так и не смог к этому привыкнуть, но это стало частью его жизни. Знания, приобретённые во время работы на Вильяма, были полезны ему и как авантюристу: как лучше всего ухаживать за оружием, как сделать его из подручных материалов, как подлатать броню в походе и множество других хитростей.

Как обычно, Коди сидел у кузницы, щурясь от постоянных ударов молота. Будь сейчас обычный день он сам бы стоял у наковальни, вместо Вильяма, но старик полностью освободил его от работы ещё неделю назад. Хозяин кузницы настаивал, что перед экзаменом и началом путешествия парень должен отдохнуть как следует, а с заказами он справится и сам.

Натачивая свой меч Коди пытался размышлять о завтрашнем турнире. Эргенд обещал прийти на трибуны, но его всё ещё не было даже в Монтверде. Никто не говорил Коди где он, когда вернётся и зачем отправился. По непонятной причине всё хранилось в строжайшей тайне, подначивая его любопытство и заставляя предпринимать попытки вывести семью на чистую воду.

— Завтра уже турнир.

Вильям продолжал долбить молотом, словно не расслышав вопроса парня. Инструмент он держал в правой руке, засучив рукава своей грязной, серой льняной рубашки, поверх которой носил кожаный фартук. Тело Вильяма было всё таким же крепким, подкачанным, как и четыре года назад, когда Коди впервые увидел его. Для старика двигался он очень даже бодро, словно ему не за шестьдесят, но короткие седые волосы, с которых ручьём стекал пот, и морщинистое лицо выдавали его возраст.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Обидно будет, если он не успеет приехать!

Коди стал говорить громче и настойчивее, уверенный в том, что Вильям специально его игнорирует.

— Да, обидно будет.

Недовольно цокнув, парень нахмурился, посмотрев на невозмутимое лицо старика. Вильям почувствовал на себе злобный взгляд мальчишки и обернувшись, громко рассмеялся, увидев гримасу парня.