Апокалипсис XX века. От войны до войны - Андрей Буровский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
11 сентября 1923 года на заседании фракции членов «Народной партии» стальной король Стиннес сказал: «Через 2 недели у нас будет гражданская война! Нужно больше работать! Нужно произвести экзекуцию в Саксонии и Тюрингии! Не упускать ни одного дня, иначе улица свергнет кабинет Штреземана».
Ситуация была такова, что пришлось отказываться от пассивного сопротивления в Руре. Штреземан честно говорил: «Мы должны были отказаться от пассивного сопротивления, потому что оно привело бы нас к большевизации»[59].
Правительство канцлера Густава Штреземана отлично понимало, что из Советской России прямо пытаются спровоцировать в Германии большевицкий переворот.
В марте 1923 года один из лидеров немецких коммунистов,
Рут Фишер, уверяла на окружном съезде организации КПГ Северного Рейна в Эссене: «рабочий класс» должен использовать немецко-французский конфликт в Рурской области! Нужно создать собственную рабочую республику, и пусть эта республика пошлет свои вооруженные силы в Среднюю Германию! Резолюция была отвергнута 68 голосами против 55, но, как видите, сторонников у нее тоже немало.
До того правительство стремилось сотрудничать с Советской Россией. Эта была дружба в противовес Антанте. Теперь же Германия попыталась примириться с западными державами. В Москве подобная смена курса была расценена вполне истерически, как «попытка международного империализма усилить изоляцию Страны Советов».
КОМИНТЕРН, КОММУНИСТЫ И НАЦИСТЫ
Многие удивляются, что в июне 1923 года Карл Радек-Крадек на расширенном исполкоме Коминтерна предлагал сотрудничество с нацистами — против Антанты. Для начала он предложил почтить память «мученика идеи» Лео Шлагеттера… Казалось бы, ну что общего у интернациональных крадеков с монархистами, офицерами, националистами?!
Радек дал объяснения: «Шлагеттер, мужественный солдат революции, заслуживает того, чтобы мы, солдаты революции, мужественно и честно оценили его. Если круги германских фашистов, которые хотят честно служить германскому народу, не поймут смысла судьбы Шлагеттера, то Шлагеттер погиб даром…»
«Против кого хотят бороться германские националисты? Против капитала Антанты или против русского народа? С кем они хотя объединяться? С русскими рабочими крестьянами для совместного свержения антантовского капитала или с капиталом Антанты для порабощения русского и немецкого народов?»
На первый взгляд полное безумие и смешение всех понятий. Но разве немецкие национал-социалисты не хотели служить своему народу? Разве фашисты (о них речь в другой главе) не хотели того же? Разве германские монархисты и националисты не шли вместе с социал-демократами?
Летом 1923 года выступление Радека оказалось очень «в жилу». Те, кто всегда последовательно выступал против коммунистов, задумался… А может, и правда объединиться? Уже для того, чтобы вышибить Антанту из Рура? Граф фон Ревентлов начинает печататься в «Роте фане». Он призывает коммунистов избавиться от еврейских лидеров, и тогда — полная поддержка офицеров! Рут Фишер, одна из лидеров КПГ, тоже выступает за борьбу с еврейской буржуазией, позиции удивительным образом сближаются.
Геббельс писал 23 октября 1925 года: «В конечном счете, уж лучше нам прекратить свое существование под властью большевизма, чем обратиться в рабов капитала…»
И снова 1 января 1926 года: «По-моему, ужасно, что мы и коммунисты колотим друг друга. Где и когда мы сойдемся с руководителями коммунистов?..»
А в одной из статей Геббельс писал тогда так: «Россия — наш единственный союзник против дьявольских покушений и развращенности Запада». В 1925 году под руководством Геббельса стали выходить первые номера информационного бюллетеня «Письма национал-социалиста». Многое в них вполне можно издать как «Письма коммуниста»[60].
Секретарь Исполкома Коминтерна товарищ Георгий Димитров выпускает секретную инструкцию, которая предусматривала самый тесный союз нацистов и коммунистов в деле свержения Веймарской республики. Весьма логично: объединить усилия социалистов и революционеров всех мастей.
Джугашвили-Сталин в выступлении на заседании Политбюро ЦК РКП (б) 21 августа 1923 г. говорит вполне определенно: «Либо революция в Германии провалится и побьют нас, либо там революция удастся, все пойдет хорошо. И наше положение будет обеспечено. Другого выбора нет».
Пройдет не так много времени, всего 9 лет, и Сталин накануне решающих выборов в рейхстаг вдруг приказывает коммунистам не объединяться с социал-демократами! Очевидно, что это решение обрекает коммунистов на поражение. Так же очевидно, что становится неизбежной победа национальных социалистов.
Для Виктора Суворова тут все просто: Сталин хочет прихода Гитлера к власти, чтобы «ледокол революции» разнес бы всю Европу. Чтобы потом двинуть громадную армию на эти руины.
Но решение Сталина можно объяснить и иначе. Коммунисты Германии — не самостоятельная сила. Уж Сталин-то знает, что без дотаций из Москвы они попросту не существуют. А вот нацисты — не прикормленные политические проститутки и не выращенные в Москве оранжерейные фрукты мировой революции. Это сила самостоятельная и серьезная.
Сталин вполне мог хотеть иметь сильного союзника, а не слабака, заранее пресмыкающегося на брюхе, но требующего массу внимания. В которого нужно все время вкладывать — как вкладывался Интернационал в 1923-м.
На своем заседании Политбюро ЦК РКП 4 октября 1923 года приняло решение об организации «вооруженного восстания германского пролетариата», назначив его на 9 ноября 1923 года и увеличив предназначенный для финансирования германской большевицкой революции особый фонд на 500 000 золотых рублей.
На закупку и ввоз в Германию оружия, на командировки руководителей и инструкторов вооруженного восстания было затрачено более 60 миллионов золотых рублей.
Более 5 миллионов марок «помощи» Коминтерна превратились в обмундирование и оружие, издание 42 ежедневных газет, нескольких журналов, 20 типографий, книжные магазины в ряде городов. Советское полпредство в Берлине стало откровенным подрывным центром.
В общей сложности СССР выделил на помощь «германскому Октябрю» более 300 миллионов золотых рублей. Специальная Германская комиссия Коминтерна готовила «прямую помощь германским товарищам»[61].
Лично Уншлихт, заместитель председателя ГПУ, организовывал создание 800 вооруженных отрядов рабочих, так называемые «красные сотни» (аналогия «черной сотне»). Численностью до 100 тысяч человек.
Как только грянет в Берлине, «красные сотни» должны были учредить всегерманскую ЧК и начать истребление буржуазии и противников революции»[62].
Руководство СССР было уверено, что революция в самой большой стране Европы, Германии, станет толчком для революций в других западных государствах (Италии, Польше и других).
ПРОВАЛИВШАЯСЯ РЕВОЛЮЦИЯ 1923 ГОДА
В сентябре 1923-го руководство КПГ посетило Москву и получило там указание готовить революцию. Во время этого визита Эрнст Тельман прославился тем, что щеголял в форме красноармейца.
По возращении в Германию КПГ выдвинуло лозунг всеобщей забастовки. Забастовка должна была перерасти в вооруженное восстание, восстание в Германии — во всеевропейскую революцию. Левые социал-демократы отказались участвовать в забастовке. Правые социал-демократы продолжали активно поддерживать правительство.
К сентябрю 1923 года численность Коммунистической партии выросла до 400 тысяч человек.
В Саксонии, в Дрездене, 9 сентября 1923 года состоялся парад пролетарских вооруженных отрядов. Выступая перед участниками парада, коммунистические ораторы предсказывали скорую борьбу за установление в Германии диктатуры пролетариата. Готово — в стране снова двоевластие. Причем законное правительство смотрит на запад, а местные коммунисты — на восток, на Москву.
В сентябре 1923 года вся обстановка свидетельствовала о скором выступлении коммунистов. Как писал позднее Эрнст Тельман: «Как только было свергнуто правительство Куно, по всей Германии вспыхнули искры гражданской войны. Еще и до этого в Руре, в Ганновере, в Верхней Силезии, Баварии и других частях страны раздавались выстрелы. Но теперь с каждой минутой становилось все ясней, что мирного решения быть не может… В десятках немецких городов забастовки переходили в столкновения, митинги — в кровавые стычки рабочих с полицией».
Но немецкие коммунисты были очень непослушные. Во-первых, часть из них упорно хотела прийти к власти только парламентским путем. Коммунисты уже вошли в правительства Саксонии и Тюрингии. Раз так — это поможет создать всегерманское рабоче-крестьянское правительство!
