И дорога к себе так длинна - Ксения Баштовая

Услышав шаги, парень вскинул голову, и Летисия ойкнула, узнав Матея.

Взгляд юноши был абсолютно пустым. Вудаш смотрел на путешественников, но, казалось, не видел их.

— Матей, что с тобой?! — рванулась к нему перепуганная дриада. Упала перед ним на колени, заглянула в глаза: — Как ты?

Водяной даже не заметил, что к нему кто-то подошел. Лишь бледные линии татуировки на руке на мгновение потемнели.

Мяу, до этого момента сидевший на плече у Летти, недовольно курлыкнул и сполз на землю.

— Матей! — На этот раз девушка подергала вудаша за руку. — Да очнись же ты!

Никакой реакции. Даже легкое похлопывание по щекам не возымело действия.

— Элиаш, да сделай же ты что-нибудь! — В глазах Летти застыл страх.

Кынсы даже не попытались обыскать путешественников. Элиаш снял с пояса флягу с водой, отлил немного жидкости в пустую пиалку, а потом плеснул ее содержимое в лицо вудашу, надеясь, что это хоть как-то поможет.

На мгновение взгляд Матея стал чуть более осмысленным. Парень поднял руку, провел кончиками пальцев по мокрой щеке, потрясенно уставился на влажную ладонь.

— Вода? — Голос его звучал как-то хрипло. — Воды! — На этот раз послышались приказные нотки.

Летисия и Элиаш переглянулись, эльф пожал плечами и, отлив еще немного воды в пиалу, протянул вудашу, думая, что тот хочет пить.

Не тут-то было. Юноша, по-прежнему глядя куда-то мимо путешественников, сложил ладони ковшиком:

— Лей!

Эльф молча подчинился приказу.

Вопреки всем законам природы, драгоценная жидкость даже не думала просачиваться сквозь пальцы. Она попросту впиталась в кожу.

Татуировка стала практически не видна.

А Матей мотнул головой и ошарашено уставился на Летти с Элиашем:

— Вы? Как вы здесь оказались? Вы же ушли из Истока!

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

1) Человеку нельзя причинять вред.

2) Эльфы, гномы, тролли, вудаши, дриады, кельпи и прочие — не люди.

3) Пункт первый не распространяется на эльфов, гномов, троллей, вудашей, дриад, кельпи и прочих.

Ближе к вечеру, когда пленников, всех троих, вывели из шатра, Элиаш наконец получил возможность рассмотреть лагерь — благо сейчас путешественников вывели за пределы бивуака. К удивлению эльфа, выяснилось, что становище кынсов расположилось на самом краю огромной поляны. Самое странное было то, что татуированные словно и не замечали, что вокруг было много свободного места: палатки теснились одна к одной, а переходя лесную проплешину, кынсы жались к самой границе.

Матею, едва он покинул палатку, вновь стало плохо. Кынсы предложили оставить его в палатке, но эльф и дриада упрямо потащили приятеля с собой. У вудаша заплетались ноги, он спотыкался на каждом шагу, Элиашу постоянно приходилось его поддерживать. А кынсы этого словно и не замечали. Двое шли впереди: показывали дорогу. Еще трое — сзади: подталкивали, если пленники начинали отставать.

Выведя путешественников за пределы лагеря, конвоиры остановились, осмотрелись, словно ожидая чего-то. Первые несколько мгновений ничего не происходило, и оглядеться вокруг теперь смогла и Летисия. Тем более что уже смеркалось и толком понять, что и где расположено, было очень трудно. Как странники умудрялись не врезаться ни в одно дерево, одной Тьме известно.

Девушка, бережно поддерживая вудаша с одной стороны, удивленно прищурилась, увидев между двумя внешне ничем не примечательными деревьями невесть как попавшую сюда дверь.

— Что за бред? — озадаченно пробормотала дриада. При этом она не обратила внимания на то, что выпустила Матея и теперь его поддерживал только эльф.

Дверь мигнула и пропала.

Парень покосился на дриаду, но промолчал.

Летисия пораженно хмыкнула, наконец вспомнила, что она не одна, подхватила вудаша… и дверь проявилась вновь. Естественно, девушка не придумала ничего умнее, кроме как потянуть водяного вслед за собой к этой двери. А вместе с ним и эльфа.

Впрочем, далеко им уйти не дали. Словно выросший из-под земли кынс преградил дорогу. Пришлось остановиться.

Сумерки сгущались, за спинами путешественников, в лагере, один за другим разгорались костры. Тихий шелест женского платья первым услышал именно Элиаш, хотя бы потому, что Матею было не до чего, Мяу сладко зевал, забравшись на плечо дриаде, а сама дриада пыталась разглядеть, что же это за дверь виднеется. Оборачиваться, чтобы посмотреть, кто там приближается, эльфу как-то не захотелось.

Вдобавок у него противно зачесалось запястье, но, к сожалению, даже чтобы просто потереть руку, пришлось бы выпустить сползающего в обморок вудаша. Приходилось терпеть. И это было обиднее всего.

Одна минута прошла, вторая…

Элиаш решился было обернуться (благо местные жители пока не стремились пообщаться да вставить какую-то дрянь в затылок), когда что-то изменилось.

Юноша замер, не обращая внимания на то, что дриада опять потянула его с Матеем куда-то в сторону, и прислушался к собственным ощущениям. Что-то было не так. Что-то было по-другому.

Или показалось?

Еще один крошечный шаг в ту сторону, куда тянула дриада.

В нагрудном кармане что-то мелко подрагивало. Так могло биться крошечное живое существо.

— С-сачем с-сдес-сь женс-счина? — подала голос неизвестная гостья.

Эльф осторожно коснулся кармана рукой… И медленно, стараясь не привлекать ничьего внимания, вытащил на свет давешнюю пластинку, позаимствованную из кучи мусора в затерянном городе.

Лишь сейчас юноша разглядел дверь, к которой его осторожно тянула Летисия. А еще, в отличие от дриады, эльф увидел, что дверь медленно открывается. Как раз по мере их приближения. Элиаш остановился. Дверная створка замерла.

Новый шаг. Новое движение двери.

— Женс-с-счина уже была с-с-сдес-сь, — почтительно протянул мужской голос. — Но ес-с-сли она не нужна…

А за дверью, расположенной чуть ли не в чистом поле, виднелся какой-то темный, неосвещенный коридор.

— Уничтожить!

— Бежим!

Крики повелительницы кынсов и Элиаша слились в один. Но дриада мгновенно поняла, что от нее требуется, и рванула вперед, потянув за собой Матея.

Дверь открывалась все шире, проход был все ближе. Впрочем, кынсы тоже на месте не стояли — Мяу, сидевший на плече у Летисии, уже несколько раз клацал зубастой пастью, «спугивая» тянущиеся к девушке руки. А если к этому еще добавить, что бежать приходилось слаженной тройкой…

Оставалось всего несколько шагов.

Беглецы дернулись вперед, заскочили в коридор.

Дверь захлопнулась за их спинами с сильным грохотом. Если с той стороны кто-то и пытался ее открыть, то у них ничего не вышло.

А Матей, до этого момента еще хоть как-то стоявший на ногах, обессиленно сполз на пол.

Еще днем, когда троица находилась в палатке, немного пришедший в себя Матей рассказал, что произошло с ним за вчерашний день. С его слов получалось, что кынсы забрали его от самого Истока, завели в палатку… и просто не давали воды.

Та же дриада могла бы прожить без питья около недели. Но для вудаша, существа столь тесно связанного с влагой, хватило и одного дня, чтобы оказаться при смерти.

— Но зачем они делали это? — потрясенно спросила Девушка.

— Хотели, чтобы я быстрее погиб, — пожал плечами Матей. За минувший день он как-то резко изменился, стал более равнодушным, спокойным.

— Но зачем?!

На этот раз ответил эльф, который все понял:

— Для того чтобы стать частью кынсы, нужно умереть. Они ему помогали. И, кажется, — эльф кивнул на бледные татуировки, покрывавшие руки водяного, — это у них почти получилось.

Змея на руке у вудаша, словно только и дожидалась, когда на нее обратят внимание, и вяло вильнула хвостом.

— Но я не хочу! — В голосе Матея впервые за все время разговора проклюнулась первая эмоция. И это был страх. — Не хочу становиться одним из них!

— Значит, нужно как-то отсюда вырваться, — вздохнул, вставая, эльф. Почему-то в этой палатке у него дико болела голова, хотя в предыдущей такой проблемы не было. А может, он просто устал.

Но, увы, придумать, как покинуть излишне гостеприимный лагерь, они так и не смогли. А той лазейки, через которую эльф во время первого «визита» умудрился соединиться с общим сознанием кынсы, на этот раз не оказалось. То ли заделали, то ли еще что.

В любом случае сейчас путешественники смогли покинуть лагерь. А раз так, надо было срочно что-то делать, чтобы привести Матея в чувства. Ну и заодно выяснить, куда они попали. К тому же одно тесно связано с другим.

Плюс ко всему Мяу очень не нравилось помещение, где оказались путешественники. Было оно, конечно, не настолько противным, как лагерь кынсов, но каким-то чересчур… стерильным, что ли, чистым. Чем-то похожим на тот самый покинутый город. Радовало одно: ничего пугающего в этом месте не было.