Античная лирика - Гомер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Перевод Л. Блуменау
Сядь отдохнуть, о прохожий, под этой высокой сосною,Где набежавший зефир, ветви колебля, шумит, —И под журчанье потоков моих и под звуки свирелиСкоро на веки твои сладкий опустится сон.
Эпитафии 1Перевод О. Румера
В этой могиле лежит потерпевший кораблекрушенье,Рядом же — пахарь; сильней моря и суши Аид.
2Перевод О. Румера
Море убило меня и бросило на́ берег, толькоПлащ постыдилось отнять, что прикрывал наготу.Но человек нечестивой рукой сорвал его с трупа:Жалкой корыстью себя в грех непомерный он ввел.Пусть же он явится в нем в преисподнюю, к трону Миноса,[295] —Тот не преминет узнать, в чьем нечестивец плаще.
3Перевод О. Румера
Мимо могилы моей, о счастливый моряк, проплывая,Знай, что покоится в ней твой незадачливый брат.
Аристофану[296]Перевод О. Румера
Где бы навек поселиться и жить, искали хариты;Место такое нашлось: Аристофана душа.
Дар ЛаидыПеревод Л. Блуменау
Я, Лайда[297], чей смех оглашал горделиво Элладу,В чьих дверях молодежь вечно теснилась толпой,Ныне тебе, Афродита, дарю это зеркало: в нем яБыть вот такой не хочу, прежней же быть не могу.
СапфоПеревод О. Румера
Девять лишь муз называя, мы Сапфо наносим обиду:Разве мы в ней не должны музу десятую чтить?
ПиндаруПеревод О. Румера
Был этот муж согражданам мил и пришельцам любезен;Музам он верно служил, Пиндаром звали его.
Надписи 1Перевод О. Румера
Пять коровок пасутся на этой маленькой яшме;Словно живые, резцом врезаны в камень они.Кажется, вот разбредутся… Но нет, золотая оградаТесным схватила кольцом крошечный пастбищный луг.
2Перевод О. Румера
Вакхов сатир вдохновенной рукою изва́ян и ею,Только ею одной, камню дарована жизнь;Я же наперсником сделан наяд: вместо алого медаЯ из амфоры своей воду студеную лью.[298]Ты, приближаясь ко мне, ступай осторожнее, чтобыЮношу не разбудить, сладким объятого сном.
3Перевод О. Румера
Я — Диониса служитель, прекраснорогого бога, —Лью серебристой струей чистую воду наяд;Мною ко сну убаюкан прилегший для отдыха отрок…
4Перевод Н. Краснова
Точно не отлит сатир, а уложен ко сну Диодором:Спит серебро, не буди прикосновеньем его.
5Перевод О. Румера
Образ служанки наяд, голосистой певуньи затонов,Скромной лягушки с ее влаголюбивой душой,В бронзе отлив, преподносит богам возвратившийся путникВ память о том, как он в зной жажду свою утолил.Он заблудился однажды, но вот из росистой лощиныГолос раздался ее, путь указавший к воде;Путник, идя неуклонно за песней из уст земноводных,К многожеланным пришел сладким потока струям.
На «Афродиту» Праксителя[299] 1Перевод О. Румера
В Книдос однажды пришла по вспенённому морю Киприда,Чтоб увидать наконец изображенье свое,И, оглядевшись кругом в огражденном приделе, вскричала:«Где же Пракситель мою мог подсмотреть наготу?»Нет, запретного он не видел; резец АфродитеПридал тот образ, каким воспламенен был Арей[300].
2Перевод О. Румера
Нет, не Праксителем создана ты, не резцом, а такоюВ оные дни ты пришла выслушать суд над собой[301].
«Время всесильно…»Перевод О. Румера
Время всесильно: порой изменяют немногие годыИмя и облик вещей, их естество и судьбу.
«Горькая выпала мне…»Перевод О. Румера
Горькая выпала мне, придорожной орешине, доля:Быть мишенью для всех мимо бегущих ребят.Сучья и ветви мои цветущие сломаны градомВечно летящих в меня, метко разящих камней.Дереву быть плодоносным опасно. Себе я на гореВ дерзкой гордыне своей вздумала плод понести.
«Только в тенистую рощу вошли мы…»Перевод Л. Блуменау
Только в тенистую рощу вошли мы, как в ней увидалиСына Киферы, малютку[302], подобного яблокам алым.Не было с ним ни колчана, ни лука кривого, доспехиПод густолиственной чащей ближайших деревьев висели;Сам же на розах цветущих, окованный негою сонной,Он, улыбаясь, лежал, а над ним золотистые пчелыРоем медовым кружились и к сладким губам его льнули.
ГЕГЕСИПП[303]
УтонувшемуПеревод Л. Блуменау
С рыбою вместе в сетях извлекли из воды рыболовыПолуизъеденный труп жертвы скитаний морских.И, оскверненной добычи не взяв, они с трупом зарылиТакже и рыб под одной малою грудой песка.Все твое тело в земле, утонувший! Чего не хватало,То возместили тела рыб, пожиравших тебя.
На гроб Тимона[304]Перевод Л. Блуменау
Сплошь окружают могилу волчец и колючий терновник, —Ноги изранишь себе, если приблизишься к ней.Я обитаю в ней — Тимон, людей ненавистник. Уйди же!Сколько угодно кляни, жалуйся, — только уйди!
ЭВЕН АСКАЛОНСКИЙ[305]
ТрояПеревод В. Печерина
Путник, ты зришь Илион, гремевший некогда славой,Некогда гордый венцом башен высоких своих, —Ныне ж пожрал меня пепел времен; но в песнях ГомераВсе я стою невредим с медным оплотом ворот.Мне не страшны, для меня не губительны копья ахивян:Ведь у Эллады детей вечно я буду в устах.
ДЕМОДОК[306]
«Вот Демодоково слово: милетяне…»Перевод В. Латышева
Вот Демодоково слово: милетяне, право, не глупы,Но поступают во всем жалким подобно глупцам.
«Вот Демодоково слово: хиосцы…»Перевод В. Латышева
Вот Демодоково слово: хиосцы, — не тот или этот, —Все, кроме Прокла, дурны; но из Хиоса и Прокл.
«Все киликийцы — прескверные люди…»Перевод В. Латышева
Все киликийцы — прескверные люди; среди киликийцевТолько Кинир лишь хорош; но — киликиец и он!
«Каппадокийца ужалила злая ехидна и тут же…»Перевод В. Латышева
Каппадокийца ужалила злая ехидна и тут жеМертвой упала сама, крови зловредной испив.
КРАТЕТ ФИВАНСКИЙ[307]
Пародия на эпиграмму-эпитафию ХерилаПеревод Л. Блуменау
Зная, что смертным родился, старайся питать свою душуСладостью мудрых речей, не в еде для души ведь отрада.Жалок я, евший так много и так наслаждавшийся в жизни!Только с собой и унес я что ум мой познал и что музыДали прекрасного мне; все же прочие блага остались.
ГРЕЧЕСКИЕ ПОЭТЫ ЭПОХИ ЭЛЛИНИЗМА (IV–I ВЕКА ДО НАШЕЙ ЭРЫ)
МЕНАНДР[308]
«Честь вам, два сына Неокла…»Перевод Д. Усова
Честь вам, два сына Неокла[309]: отчизну от тяжкого рабстваДревле избавил один, от неразумья — другой.
ЭРИННА[310]
