Легенды Львова. Том 1 - Юрий Винничук
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Белая пани с Кривчиц
Девушка Лычаковского парня Славка жила в Кривчицах. Как-то они прощались поздно вечером возле её дома, и она спросила:
– Сильно ли ты меня любишь?
Славко пошутил:
– Если б у тебя была младшая сестра, я бы её ещё сильней любил.
– Славко, не гневи Бога! – вспыхнула девушка и убежала домой.
Парень весело засмеялся и пошёл на Лычаковку. Дорога вела мимо часовенки. Неожиданно из-за часовенки появилась какая-то белая фигура. Когда она приблизилась, парень увидел панну в белом шёлковом платье. Лицо её было прикрыто белой вуалью. Панна преградила Славку дорогу и сказала:
– Я младшая сестра твоей девушки. Я красивее её.
Она откинула вуаль‚ и Славко увидел, что панна и в самом деле очень похожа на его девушку, но значительно моложе и красивей.
– Что… Что ты хочешь от меня? – стучал зубами Славко.
– Хочу, чтобы ты меня провёл немного, – сказала панна и подставила ему руку.
Они шли некоторое время молча‚ и Славко ощущал, как от его руки, которая держала холодную ладонь Белой панны, разбегаются по всему телу мурашки. Ему казалось, что они не идут, а легко плывут в тёплом ночном воздухе.
Остановились они возле каких-то невысоких ворот. Панна постучала, ворота распахнулись, и они начали спускаться по ступенькам в подземелье.
Славко увидел подземную церковь, в которой молились какие-то люди в чёрной одежде. Церковь бы какая-то странная, потому что нигде не было видно креста. Вместо него стоял богато украшенный алтарь с большой золотой звездой. Перед алтарем горели свечки и стоял священник в красной рясе.
Белая панна подвела Славка к алтарю, и он будто сквозь сон услышал, как обращается к нему священник:
– Согласен ли ты взять в жены Белую панну?
Так же в состоянии дремоты Славко ответил:
– Да.
Из того, что было дальше, он помнил, как они покинули церковь, и появилась чёрная карета, запряжённая чёрными конями. Панна села в карету и сказала на прощание:
– Муж мой, сейчас мы должны расстаться, но я приеду за тобой ровно через год. И помни, что тебе нужно блюсти супружескую верность, иначе тебя ждёт суровое наказание.
После этих слов свистнул кнут, и карета исчезла в темноте. А Славко снова оказался возле часовенки.
После этого случая целый год он прожил, будто пришибленный. Сторонился друзей и веселья, не находил отрады ни в кабаке, ни в церкви.
Когда же прошёл год, Славко куда-то исчез. Через неделю, правда, появился, но совсем потерял рассудок.
Вскоре он умер, а после его смерти слышался детский плач возле часовенки. Кто-то даже видел, как Белая панна вешает пелёнки вдоль дороги на вербах. Но были ли это действительно пелёнки, или лоскуты седого тумана – трудно сказать.
Золотые шпоры
В 1672 году, когда турки осадили Львов, много их погибло под воротами города, и ещё долго их кости плугами выпахивали.
Случилось так, что один парень на Оболонях нашёл на поле золотые турецкие шпоры и принёс домой. Долго они без дела не лежали. В один субботний вечер взялся он чистить их портянкой. Только потёр немного, как послышалось ржание. Парень решил, что это соседский конь ржёт, и продолжал чистить. Во второй раз ржание прозвучало громче, а после третьего он уже не выдержал и вышел во двор. Было темно и тихо.
Снова принялся он полировать шпоры‚ и снова послышалось ржание, будто где-то кони паслись. Со шпорами в руке выбежал он на порог, а за воротами – будто всадник на коне проскакал. Но пока парень добежал до ворот, тот исчез. Вместо этого откуда-то из тьмы прозвучал голос:
– Иди на поле! Иди на поле!
Парень тот не был трусом, и смело двинулся на Оболонь, но нигде не увидел ни живой души. А голос звал:
– Иди на поле! Иди на поле!
Не удержался он и крикнул в сумерки:
– Иди ты ко мне, чёртово привидение! Я тебе кости вправлю!
И тот же самый голос отвечал:
– Приду, как настанет пора!
Парень только засмеялся. Дома нацепил шпоры на праздничные сапоги и пошёл в кабак развлекаться. Шпоры блестели и позвякивали, даже все девушки оборачивались. Другие юноши даже бросали завистливые взгляды, но никто не посмел засмеяться, потому что это был сильный парень, а на язык острый как бритва.
Но вот уже за полночь зашёл в кабак какой-то странно одетый пан. У него было смуглое лицо с кривым носом и чёрные усики. Никто на него внимания не обратил. Думали, что это кто-то из поместья, может, господский лакей.
Гость заказал вина, начал ребят угощать, о том о сём разговаривать. И ненароком время от времени на шпоры поглядывал. Наконец сказал парню:
– Хорошие у тебя шпоры. Жаль только, что не твои.
А тот сразу же насупился:
– А чьи же тогда, если уж они у меня на ногах?
Пан лишь улыбнулся:
– Чьи-чьи, а того, кто в долине.
Эти чудные слова парня поразили, но он ничего не ответил.
Через миг после этого затеяли парни бороться на руках‚ и странный гость всех положил. Оставался лишь наш парень.
– Ты всех поборол, а меня не поборешь‚ – сказал он.
– Заключаем пари, – сказал пан.
– Хорошо. Что ставишь?
– Ставлю кошелёк золотых против твоих шпор.
Парень побледнел.
– Что – боишься?
– Я-а? Чего мне бояться?
Засучил рукав и поставил локоть на стол. Пан крепко ухватил его ладонь‚ и в полной тишине слышно было, как хрустят кости и тяжело сопят соперники. Дважды пан склонил набок руку парня, и дважды парень склонил руку пана. А на третий раз поднапрягся и победил.
И как только ладонь пана ударила об стол, так сорвался он на ноги и выскочил из кабака. Его и след простыл.
Парень спрятал кошелёк в карман, но был уже не в настроении развлекаться и не спеша отправился домой.
Утром нашли его на берегу Полтвы. Земля была взрыхлена и истоптана копытами. У парня было перегрызено горло. Когда из кармана вытащили кошелёк и развязали, то нашли там пригоршню глины. Шпоры тоже пропали.
Ветви лещины
Случилось как-то трём музыкантам сесть отдохнуть под Лысой горой, на которой ещё можно было заметить руины старого королевского замка. Перекусили они, вина выпили, а тут один из них и говорит:
– Ребята, а давайте заиграем во славу тех, кто когда-то здесь жил!
Музыканты сыграли пару весёлых песен, а когда начали собираться, их вдруг кто-то позвал. С горы спустился какой-то маленький старичок в странной одежде, да ещё и с большим мечом на поясе.
– Я хочу вас поблагодарить. Возьмите это, – сказал старичок и подарил каждому по лещиновой ветви, усеянной орехами. – Отнесите своим детям.
Музыканты изумленно переглянулись, но вежливо поблагодарили. По дороге двое из них выбросили со смехом эти ветки, и лишь тот, который предложил играть, принёс ветви домой и дал своим детям.
Вечером дети подбежали к нему и говорят:
– Папа, что это за орехи такие? Мы их пробовали расколоть, а они как камень!
Музыкант глянул на ветку: а она вся из чистого золота, и орехи на ней золотые. Вот так подарок!
Побежал он к друзьям похвастаться своим счастьем.
– Вот неудача! – горевали они. – Что же нам делать? Надо с самого утра пойти на то место, где мы выбросили ветки.
Так они и сделали, но поиски не дали ничего – ветки исчезли.
А всё это говорит об одном: никогда не следует пренебрегать даже скромными подарками.
Страхи на Сербской
На углу улицы Сербской и Боимов (теперь Старожидовской называется) находится каменный дом Клопотовский. С этим домом связана целая серия судебных процессов. И хоть принёс он действительно немало хлопот своим владельцам, но название его происходит от фамилии уважаемого мещанина Клопота.
Когда-то в Львове домам давали имена, как людям. Клопот, мечтая о том, что дом однажды станет прочным фундаментом его рода, назвал его своей фамилией. Но человек предполагает, а Бог располагает. Каждый, кому переходил дом то ли по наследству, то ли в собственность после покупки, в скором времени прикладывал все усилия, чтобы только от него избавиться.
А все хлопоты состояли в том, что в доме было нечто пугающее. Оно появилось сразу после смерти его первого хозяина. Однажды ночью вдова София Клопотова и дочь Екатерина Клопотовна услышали шуршание на крыше: будто что-то тяжёлое волокли. А потом прозвучал вопль:
– Ой, не могу! Сейчас брошу! Сейчас брошу! Уже бросаю!
И так каждую ночь. Кто же мог это выдержать? И с тех пор началась бесконечная передача дома, как мяча, от владельца к владельцу: Баргли, Шуцкие, Мазанки, Карчевичи, Невчасы… Все они, только купив имение, старались как можно быстрее его продать. Но при этом они не говорили ни слова о пугающих звуках. Наконец магистрат сам его выкупил в 1641 году и начал сдавать в аренду.
Арендаторы так запустили дом, что выглядел он как тёмная заброшенная свалка, «в которой никакой христианин из-за смрада и разрухи жить не хочет», – писалось в магистратских бумагах.
И вот в 1664 году, когда уже там и в самом деле никто не жил, забрел в дом один бедный проволочник, который блуждал целыми днями по городам и сёлам, ремонтируя инструменты.
