Миры Уильяма Тенна - Том 02 - Уильям Тенн

Бэллов улыбнулся, показав плохие зубы:

— Вот как все повернулось, док. Пока вы очищали дендросы, они держали меня на мостике как пленника. А ведь я знал этих людей много лет. Они считают, что если я офицер, то, значит, мне грозит меньше, чем, например, Рэджину из-за его жены. И они правы. Поэтому я и решил остаться на борту вместе с вами. Полечу к Солнцу, а там посмотрим.

— Вы так уверены, что я не сообщу о вашем участии в мятеже?

Карты зашуршали. Он повернулся ко мне, и на его лице появилась задорная юношеская улыбка.

— Да, уверен. Помните, перед захватом корабля мы обыскали вашу каюту. Ребята не нашли ничего серьезного, но меня заинтересовало, почему полтюбика неиспользованного депилосака оказалось в контейнере для отходов.

Я затаил дыхание и сжал подлокотники кресла. Что за глупая ошибка!

— Рэджин сказал, что это ничего не значит. Но лично мне так не показалось. Я все думал и думал об этом, пока не пришел к единственно возможному ответу. Теперь я уверен — вы так же заинтересованы в моем молчании, как я — в вашем. Я тоже полечу на Землю, и там наши пути разойдутся, как только космический патруль закончит проверку. А она не будет долгой — потому что Рэджин взял всю ответственность на себя и сделал соответствующие записи в бортовом журнале. Ну как, доктор Симс? Договорились?

— Вы кому-нибудь рассказывали об этом?

— Только Рэджину — сразу после того, как вы закончили свою работу в моторном отсеке. Он сначала мне даже не поверил...

Я выскочил из рубки. Рэджин и его жена паковали вещи в своей каюте.

К моему приходу в коллапсиконе лежала уже половина девяностопятитомной «Галактической энциклопедии». Каждый том, попадая в силовое поле автосаквояжа, уменьшался до одной двенадцатой своего первоначального размера. Я с удивлением смотрел на стопки крохотных книг.

Повинуясь жесту мужа, женщина вышла из комнаты и закрыла дверь. Я прочистил горло.

— Когда будете распаковываться, не открывайте эту штуку сразу, а то на вас обрушится гора книг и вещей.

Он неловко поднялся на ноги.

— Я знаю. Мне приходилось пользоваться коллапсиконами и раньше.

Последовало долгое молчание.

— И как же вы думаете жить на голом планетоиде? Без кислорода у вас не будет ни пищи, ни воды.

— Мы вложили наши деньги в экстракторы. Мы сможем получать достаточно нужных веществ из любой породы. Все остальное будет зависеть от нашей изобретательности.

— А эти книги для ваших будущих детей?

— Да. Эльза собирается завести большую семью. И мне хочется, чтобы они знали о Галактике все, что на данный момент известно.

Рэджин смущенно кашлянул.

— Клянусь дырой в созвездии Лебедя, я не понимаю вас, док. Почему вы не могли подождать? Неужели ваше дело действительно такое неотложное? Через шесть месяцев возобновятся регулярные рейсы. Вы долетели бы до Земли без всяких проблем.

— Мой сын находится в госпитале на Земле, — ответил я ему. — Мы не виделись три года, и я не могу ожидать еще шесть месяцев. Он может умереть.

— Да. Понимаю. Но ваши документы...

— Мои документы выданы на имя доктора Симса, физикохимика, который работает в альдебаранском проекте СВХ-19329. Хорки, мой начальник, именно так их оформил, предоставил мне неограниченный отпуск и пожелал мне удачи.

Рэджин дружески сжал мою ладонь, чуть не раздавив ее, и проводил меня до двери.

— Вы можете положиться на Болли. Это хороший парень. Он рассказал мне о своей догадке только потому, что решил отправиться к Солнцу и захотел обезопасить себя на всякий случай. Наверное, начитался книг. Да вы все сами понимаете.

Прежде чем покинуть корабль, мятежники показали мне и Болли, как настраивать дендросы. В конце концов мы договорились, что он будет работать с картами, а я возьму на себя управление машиной. Мне почему-то казалось, что так будет лучше. Во всяком случае, безопаснее.

— Вы знаете, — сказал лениво Болли, дожидаясь появления лоцманского катера, который должен был провести «Награду» через Солнечную систему. — Все мои мечты свелись сейчас к одному. Мне хочется оказаться в маленьком старомодном баре на окраине Нью-Йорка. Да! Маленький старый бар, где я напьюсь до чертиков.

Мужчины они и есть мужчины. Лично я мечтала о салоне Макса в Чикаго. Там, где я, Роберта Симс, доктор естественных, физических и химических наук, могла бы сделать себе чудесную земную завивку «перманент».

Конечно, после того как мои волосы отрастут заново.

Венера, мужская обитель

И раньше я говорил, твердил постоянно, что Сис, хотя и старше на целых семь лет, прежде всего девчонка и права далеко не всегда. И далеко не всегда поступает наилучшим образом. Засунуть меня в корабль, битком набитый невестами — добрых триста бабенций, охочих до крутых венерианских мужиков, — и думать, что все для меня обойдется, это как, по-вашему? Ну не глупость? Можно ли втравить в подобное дело мальчишку моего возраста и рассчитывать, что пронесет? Что обойдется без сюрпризов?

И они, то бишь неприятности, естественно, не замедлили дать себя знать. Причем самая скверная их разновидность — нелады с законом.

Уже спустя двадцать минут после вылета с космодрома в Сахаре я выбрался из стартового гамака и направился к выходу из каюты.

— Веди себя прилично, Фердинанд, — напутствовала сестрица, открывая нуднейшую книжонку под названием «Современная женщина и проблемы пола». — Не забывай, какой ты у нас красавчик. Смотри, чтобы не пришлось за тебя краснеть. Будь пай-мальчиком.

Не мешкая, я двинулся по коридору. Фиолетовые лампочки над дверью большинства кают свидетельствовали, что их хозяйки по-прежнему пребывают в гамаках. Это означало, что на ногах сейчас лишь экипаж судна, то есть одни мужчины — женщины на кораблях обычно не служили, их привлекали куда более важные дела — политика и прочее в этом роде. Я ощущал себя невероятно свободным — и счастливым. И намеревался не упустить понапрасну ни одного мгновения из первого своего настоящего свидания с «Элеонорой Рузвельт»!

Как-то даже не верилось, что я наконец в космосе, лечу на взаправдашнем межпланетном лайнере. Повсюду, насколько хватал глаз, тянулась черная гладь стен, прерываемая лишь светлыми овалами входов в каюты — дальше и дальше, без конца. «Ничего себе кораблик эта “Элеонора”! — присвистнув, восхитился я. — Настоящий кораблище!»

Само собой разумеется, время от времени попадались и большие ложные иллюминаторы, полыхающие ненатуральными звездами, но я проскакивал мимо них без задержки — картинки на сей раз мало меня интересовали. Ничто в них не порождало тех замечательных ощущений, какие я испытывал, читая «Ракетных парней», — ни тебе грохочущих торпедных амбразур, ни видеоэкранов дальней связи, ну абсолютно ничего такого!