Мортен, Охвен, Аунуксесса - Александр Бруссуев

Эйнар обнял Охвена за плечи.

— И вот, что еще: спасибо тебе, Охвен за все. Низкий поклон тебе от всех твоих товарищей, с кем делил ты тяготы!

Эйнар наметил головой кивок и ушел.

Когда мы вышли за деревню, нас нагнал Олли. Его ода про свободу была также уместна, как и пляшущая ночью посреди поля мышь перед совой.

— Ладно, ладно вам. Уже и пошутить нельзя, — заулыбался народный певец. — Удачи вам! Счастливого пути! Спасибо за все! Может, еще свидимся!

— Обязательно свидимся! — сказал я. Но этому сбыться было не суждено. Через несколько лет знаменитый скальд Олли Наннул замерз насмерть, возвращаясь с очередного пира. Облитый водой по глумливому распоряжению обойденного вниманием недоумка, он прятал под одеждой свое кантеле, чтоб инструмент не лопнул на морозе. Себя он спрятать не сумел. Стихи его были безжалостны, музыка западала в душу.

А пока мы шли с Охвеном по пробуждающемуся от зимнего ступора лесу. И чем дальше отходили от родной деревни, тем веселее становилось на моей душе. Вокруг, в тенистых низинах, еще было полно снегу, но солнце светило так ласково, птички пели так задорно, сосны вздыхали в вышине своими кронами так устало, что хотелось забраться на самый большой валун и закричать во все горло:

— Эхехехехейа!

А потом сунуть в рыло пришедшему на зов только-только очнувшемуся медведю и озорно рассмеяться, наблюдая, как у того от радости за меня вываливается зимняя пробка.

Даже Охвен, взволнованный своими рассуждениями про имена, перестал напрягать свою память: как же все-таки его по батюшке кличут, и захромал вперед, энергично приминая прошлогоднюю хвою. Рисса тоже осталась далеко позади вместе со своим надежным женихом. Когда-нибудь потом о ней поскучаю, а пока нас ждет загадочная Удевалла, столица Свеи, где мы сядем на дракар и поплывем в Гардарику.

Вода в заливах и бухтах еще не открылась, но уже начинают готовить к первому спуску зимовавшие на берегу суда: конопатят и смолят швы, меняют треснувшие скамьи, раскручивают на земле и осматривают паруса, плещут на зубы деревянных драконов пенистую брагу. Мы придем в Свею в самый раз, когда вожди начнут нанимать себе команды. Охвен обещал, что нас возьмут по давнему уговору.

На ночевки мы делали себе шалаш, разжигали у входа костер, устраивая стену огня, обогревавшую нас всю ночь, и спали по очереди. Места были глухие, но все равно надо было быть настороже: чтоб лихой человек не набежал, чтоб зверь какой не застал врасплох. А вокруг нашего временного пристанища развешивали на тонких веревках всякие побрякушки, чтоб слышно было, если кто вздумает проникнуть внутрь. Но ночи проходили спокойно. Пока мы не подошли к берегу озера Вянерен.

16

Мы вышли на пустынный берег озера в полдень. Погода была замечательная: набежавшие клочковатые облака закрыли солнце и вообще все небо, иногда моросил редкий дождь, а иногда, вдруг, сыпал уже кажущийся неуместным снег. Вянерон булькал и шелестел волнами цвета раздавленной черники. Мы забирали к северу, стряхивая с накидок тяжелые капли влаги. Как, внезапно, не сговариваясь, остановились.

Я почувствовал чье-то присутствие. Звуков подозрительных не услышал, но поклясться мог, что мы здесь не одни. Охвен, изобразив лицом сосредоточенность, положил ладонь на рукоять Пламени за спиной и с выставленным вперед локтем подошел к кустам.

— Кто там в кустах? — строгим голосом спросил он.

— Это мы, — ответили одновременно два тонких голоска.

— Кто — мы?

— Мы, ельфы.

Охвен поднял брови и выразительно посмотрел на меня. Руку с меча, однако, он не убрал.

— Что вы там делаете, эльфы? — сурово спросил он.

— Какаем, — донеслось до нас.

Выпятив нижнюю челюсть, Охвен произнес:

— А ну — вылазь!

Через некоторое время из кустов вылезли два маленьких человека. Росту они были, как дети — мне по пояс. Прыщавые физиономии с клочками волос, выбивающихся из-под неопределенного цвета и формы шапок. С тщедушным сложением, они вызывали даже жалость.

— Откуда и куда вы путь держите, эльфы? — спросил Охвен.

— Из страны Суоми в Рим идем мы, — хлюпнув носом, ответил один из них.

— Круто, — согласился Охвен. — Прямо в Рим. Что же вы там будете делать?

— Корзины мы плетем, — смахнув каплю с носа, проговорил другой. — В Риме, поди, корзины тоже нужны. Вы же не собираетесь нам мешать? А, добрые люди?

— Идите, идите, ветер вам в спину, — хмыкнул Охвен.

— Кто же вас эльфами-то назвал? — задал я, наконец, мучивший меня все это время вопрос.

— Встретили мы как-то воинов. Смеялись они и махали мечами над нашими головами. Говорили: «Вот они — ельфы!». Они сильные были. Мир, наверно, весь посмотрели. Если они в нас ельфов признали — значит, мы они и есть! — убежденно сказал один из них. Другой в согласии кивал головой.

— Ну, так мы пойдем?

— Ступайте, — махнул рукой я.

Мы пошли своей дорогой, эльфы — своей, то есть шмыгнули обратно в кусты.

Мы продолжили наш путь, почему-то молча. Охвен о чем-то крепко задумался, мне было не по себе. Хотя, вроде бы, должно было быть наоборот: встреча с такими красавцами способствует веселью и поднятию настроения. Зуб оборотня в дорожном мешке просто просился в руки, ладони аж зудели, до того хотелось подержаться за свой боевой трофей. На ходу я вытащил клык и повесил себе на шею. Пейзаж вокруг чуть дернулся и странным образом изменился. Нет, лес не превратился в пустыню, просто мы, сами того не замечая, вышли на край болота и, судя по направлению движения, должны были пойти в самую его середину.

— Охвен, тебе не кажется, что мы слегка сбились? — спросил я, останавливаясь.

Тот тоже встал, вытер лицо и осмотрелся вокруг, старательно щуря глаза:

— И то верно. Задумался. Увлекся, — сказал он и внезапно усмехнулся. — Думаю, сегодня надо сделать привал на ночевку пораньше. Погода дрянная, утомились слегка, глаз уже замылился, не реагирует на действительность. Возражений нет?

Я только пожал плечами: бродить под холодным дождем желания не было.

Подготовку к ночлегу мы провели основательную, на мой взгляд, даже чрезмерную. Охвен настоял на том, чтобы заготовить дров больше, нежели обычно, делая предпочтение только жарким еловым поленьям. Когда начало смеркаться, мы уже поужинали и выпили горячего отвара шиповника с морошкой. Я думал, что можно будет пораньше завалиться спать, раз уж так получилось. К тому же сегодня по очередности первым нести дежурство должен был Охвен. Но вышло по-другому.

— Пожалуй, пойду я спать, — сказал я.

— Угу, давай, — громко ответил Охвен, а сам отрицательно замотал головой из стороны в сторону и приложил к губам указательный палец.