Корпус-3 - Грег Бир

— Циклы «раскрутка — замедление» есть только в первом корпусе. Второй мертв — движения там нет, а третий, похоже, вращается с постоянной скоростью, — говорит Циной. — Произошло что-то плохое. Если Штурманская Группа должна была найти для нас тихую гавань, то с задачей она не справилась.

— Что… — Женщина-паук умолкает, словно ей трудно подобрать необходимые слова. — Что такое «новая» и «сверхновая»?

— Ты помнишь, что такое солнце? Звезда? — спрашивает Циной.

— Я не дура.

— Отлично. Новая — это огромный взрыв, звезда, с которой произошла катастрофа. К системам, в которых есть новые, мы и близко не должны подходить. Сверхновая — гораздо хуже; она такая мощная, что может всего за несколько лет поглотить сотни звезд. — Мышцы Циноя снова изменяют свое расположение, придавая ему облик покрытого инеем ежика — еще один образ, который будет тревожить меня в кошмарах. «Убийца» — и ученый. — Похоже, звезды и межзвездное пространство — моя специальность.

— Может, ты из Штурманской Группы, — говорит Желтый Великан.

Мы все таращимся на него. Что?

Глаза Циноя бегают, голова слегка подергивается — судя по всему, он снова смотрит в космос.

— Звезды в центре, пустое пространство, окруженное блестящими нитями… волновое излучение, ионизирующее межзвездное вещество… Вероятно, лет пятьдесят назад или больше здесь взорвалась сверхновая. Быть может, Корабль повредила именно она.

— Ого! — восклицает Желтый Великан. — Как же это могло произойти?

— Это или случайность, или чей-то крупный провал, — отвечает мой близнец.

— Или саботаж, — говорит женщина-паук.

Мы умолкаем. Она спрашивает, какой вариант мы выберем — будем искать люк для стыковки на последнем целом корпусе или вернемся обратно к месту рождения? Она действительно так и говорит: к месту рождения.

— Нам нужна Мать, — произносят девочки почти в один голос.

— А вы-то откуда? — спрашивает Желтый Великан. — И кто научил вас управлять этим кораблем?

— Это наш секрет, — шепчет одна из девочек, еще крепче обнимая сестру.

— Ладно, — соглашается женщина. — А как же наш новый товарищ?

Она смотрит на Костяного Гребня. С тех пор как мы покинули корпус, Гребень и слова не сказал.

— Ты нас понимаешь? — спрашивает у него Желтый Великан.

Тот кивает, затем качает головой.

Женщина-паук снова кладет руки на полусферу.

— Похоже, что у всех корпусов люки расположены одинаково. Если возражений нет, я иду на стыковку.

— Возможно, нам следует… — Мой двойник умолкает. Я знаю, что у него на уме и почему он передумал. Возможно, третий корпус в таком же скверном состоянии, как и первый, — тогда нам, наверное, стоит выбрать другой вход. Но этого мы не знаем. В шторм любая гавань хороша, особенно если другие варианты — погибнуть в бою или вечно парить в космосе.

Кораблик-«яйцо» летит тихо — шум двигателей не слышен, движение не ощущается. Вдруг — один легкий толчок, другой…

Внезапно мы останавливаемся. Я чувствую, что корабль стыкуется с чем-то большим и массивным. Наконец «челнок» замирает.

— Корпус-3, - объявляет женщина. — Если техника еще работает, попытаемся открыть люк.

Одна из девочек подплывает к панели рядом с люком и тянет ее в сторону. Люк открывается; за ним — теплый свет. На секунду мне кажется, что здесь пожар, но потом я чувствую холод. Никакого огня нет, воздух прохладен и свеж. Вокруг — лишь красноватые лампочки, по которым ориентируются факторы и «убийцы».

Последний корпус

Желтый Великан вызывается идти первым. Я протестую, но он поднимает огромную лапищу, твердо смотрит мне в глаза, затем поворачивается к Циною.

— Если не вернусь, ты с одним из Учителей выясни, что случилось. Если и они не вернутся, — обращается он к женщине, — улетайте ко второму корпусу или туда, куда сочтете нужным.

— Я с тобой, — говорит девочка. — А одна останется здесь.

— Нет. Хочу отвечать только за себя. Холода я, в общем, не чувствую, так что, надеюсь, сумею добраться до рубильника и включить отопление.

— Как ты узнаешь, где нужно искать? — спрашивает женщина.

— Очарую корпус своим остроумием, — отвечает Желтый Великан и проходит сквозь люк. — Закройте его за мной. И отчаливайте, если не вернусь через… десять минут.

Легкость, с какой он говорит слово «минут», запускает в памяти новый поток ассоциаций. Секунды, минуты, часы, дни… Планета вращается вокруг своей оси, одна сторона в тени, другая купается в солнечных лучах. Затем воспоминания о днях, месяцах, пентадах и декадах, которые складываются в год — время одного оборота по орбите вокруг Солнца…

Эти слова уже всплывали у меня в памяти, но не так отчетливо. Надежда на жизнь делает меня сентиментальным. Мой двойник погружен в похожие размышления, и мы едва замечаем, что люк закрывается.

Одна из девочек подходит к Костяному Гребню и начинает ухать и свистеть. Он, кажется, понимает ее и отвечает на том же музыкальном языке.

Циной замер, приоткрыв один глаз.

Девочка прерывает разговор с Костяным Гребнем и, поворачиваясь к нам, сообщает:

— Он видел только трупы, факторов и «убийц». Кроме нас, в Корпусе-1 не выжил никто.

— Как ему удалось уйти от «убийц»? — спрашиваю я.

— Он не хочет говорить об этом.

Костяной Гребень сворачивается клубочком и закрывает глаза.

Мы с двойником разглядываем девочек.

— Вы знаете, как получить доступ к Каталогу? — спрашиваю я.

Девочки качают головами.

— Мы молимся об Учителях, — говорит одна из них. — Мать говорит нам, где их искать, но они все время погибают.

— Слишком любопытные или слишком медленные.

— Или и то и другое, — замечает мой двойник.

— Зачем искать Учителей, если они такие хрупкие? — спрашивает женщина-паук. — Мы с Циноем знаем все, что нужно. Какое место в вашем Каталоге — чем бы он ни был — занимаем мы?

Молчание. Девочки закрывают глаза и сжимают друг друга в объятиях.

Ожидание невыносимо. Я пытаюсь вспомнить еще что-нибудь про Каталог. Возможно, нам удалось бы открыть его в носовом отсеке, однако я понятия не имею, что бы мы могли с ним делать. Поэтому я принимаюсь размышлять о Штурманской Группе. Обдумываю слова Желтого Великана о том, что Циной со своими навыками идеально подходит для роли штурмана.

И вдруг я понимаю: никто из нас не подумал о еще одной гавани, которая сможет принять нас, если этот корпус окажется зоной бедствия.

— Почему бы нам не разместиться на луне?

— Где? — переспрашивает женщина.