Негодяи - Тимоти Зан

– Шути, сколько влезет, – проворчал вуккарец. – Вот только обаянием хранилище не вскрыть. Ни твоим, ни Бинк.

– Так обаяние тут и ни при чем, – бросил Хан, разглядывая ту часть лица Инджера, что не была скрыта медпленкой. На ум пришло, с каким сомнением отзывался о нанимателе Лэндо. Инджеру нужны были сведения и гарантии. Сколько же ему стоит раскрыть? Хан решил, что нисколько.

– Все дело в информации, – продолжил он. – Дозер и Келл сегодня кое-что добыли. Через пару дней Зерба и Лэндо добудут еще. Нам же остается только ждать и не паниковать, пока не увидим полную картину. Идет?

Несколько долгих секунд Инджер не сводил глаз с контрабандиста. Затем медленно повернулся к окну.

– Неубедительно, – пробормотал он. – Но ты здесь главный. Посмотрим, что получится в итоге.

– Спасибо за доверие, – ответил Соло, изо всех сил стараясь говорить без сарказма.

Инджер кивнул в сторону «Мраморного леса»:

– Похоже, все закончилось.

Хан проследил за его взглядом. Действительно, огни над поместьем погасли, и посетители начали расходиться.

– Точно, – подтвердил он. – Значит, завтра будет перерыв и подготовка, а следом – Феерия воздуха?

– И мы наконец узнаем, чего стоят наши усилия, – хмуро прибавил Инджер. – Надеюсь, Винтер с остальными успеют подготовиться.

– Успеют, – пообещал ему Хан. – Как я сказал, главное – подобрать правильную команду.

Глава 11

Феерия камня выдалась на редкость зрелищной. Теперь же Калриссиану не без удивления пришлось признать, что Феерия воздуха оказалась даже лучше. Логика на пару со здравым смыслом подсказывали, что такого быть просто не может. В первый день Фестиваля у Виллакора был целый сонм материалов: пыль, песок, булыжники, холодная лава и даже живые скульптуры, в которых Лэндо под слоем камня в итоге опознал дроидов. Трудно было представить, как можно побить такой расклад обычными потоками воздуха.

Тем не менее, проектировщикам Виллакора это удалось. Отчасти секрет фокуса заключался в том, что они сделали воздух видимым. Инженеры добавили в него крошечные светящиеся частицы, настолько легкие, что искусственный ветер не выпускал их из воздушных потоков, крученых фонтанчиков и каскадов. Кое-где по второму разу использовали прежние каркасы для гейзеров и вулканов – Лэндо заключил, что эти же декорации пустят в ход и на оставшихся двух Феериях.

Но основная хитрость состояла в том, что в игру включили и все остальные органы чувств зрителей. В струйках ветра блуждали дивные ароматы, то паря над землей, то кружась вокруг гейзеров и фонтанов. Оттенки запахов то и дело менялись, но все равно оставались приятными. Был еще и звук: реактивным каскадам вторили тонкие птичьи трели, а из воздушных гейзеров доносились хитроумные музыкальные композиции, в которых громкость и баланс инструментов менялись в зависимости от положения слушателя. Не забыли инженеры и про осязание – пока Лэндо вместе с Зербой шел к особняку, неожиданные дуновения ветерка то и дело щекотали волоски у него на шее, порой нежно касаясь лица или рук.

Наряды дроидов на сей раз были куда скромнее, чем костюмы «шагающих скал», в которые их облачали два дня назад. Зато сами они теперь ходили с небольшими воздушными трубками, источая облачка ароматов.

Весь этот спектакль явно предназначался для людей, и Лэндо невольно задумался: что сейчас ощущают всевозможные инородцы, гуляющие в пестрой толпе? Однако, насколько он мог судить, остальные тоже получали искреннее удовольствие. Невдалеке, возле воздушного сопла, над толпой возвышались несколько вуки – и сейчас они нежились под сильной струей ветра, трепавшей им мех.

Только потом аферисту пришло на ум, что в смесь могли добавить букеты цветов и запахов, разработанные специально для других биологических видов – просто человеческие органы чувств их совершенно не замечали.

Рашель предупреждала его, что Виллакор ценит в своих партнерах пунктуальность и того же требует от подчиненных. Поэтому Лэндо тщательно рассчитал время, чтобы явиться ровно в назначенный хозяином срок – пять часов вечера. Они с Зербой были уже почти на месте, когда толпа у дальнего крыла особняка вдруг взорвалась радостным криком – и в тот же миг дверь распахнулась. На пороге стоял Шекоа и хмуро таращился на гостей.

Молчал он недолго. Здоровяк шагнул в проем, преградив Лэндо путь.

– Кто это? – коротко спросил он, покосившись на Зербу.

– Мой ассистент, – объяснил Лэндо, махнув рукой назад. – Он несет известный вам предмет.

Взгляд Лаписа остановился на тяжелом с виду дипломате, который Зерба держал в руке.

– Я возьму, – он двинулся к Зербе.

Калриссиан поспешно заступил охраннику дорогу.

– Нести дипломат будет он, – отрезал игрок. – Причину я вам объясню на месте.

Пару долгих секунд они буравили друг друга взглядами. Затем Шекоа с неохотой уступил.

– Давайте, – буркнул он, жестом пропуская их внутрь. – А там посмотрим.

Лэндо оглянулся на Зербу, кивнул ему, и сообщники шагнули через порог. Шекоа захлопнул за ними дверь, отрезав далекий шум толпы, и, проскользнув мимо, повел их по тому же коридору, которым Калриссиан уже следовал два дня назад в обществе других охранников. Впрочем, на этот раз они едва прошли двадцать метров, как Шекоа повернул направо и, распахнув еще одну дверь, ввел их внутрь.

Зал был большой. Лэндо видел такие уже тысячу раз: просторный и полупустой, с изысканными украшениями на плавных линиях стен. С высокого потолка свисали люстры, а пол покрывал узорный паркет из твердого дерева. Это был вестибюль – такие комнаты знатные вельможи пристраивали к бальным залам. Обстановка идеально подходила для того, чтобы гости могли отдохнуть от музыки и танцев, побеседовать с друзьями, напомнить о себе старым знакомым – а при желании уединиться в одном из соседних кабинетов для частной беседы или тайной сделки. Практически все крупные турниры по сабакку, в которых принимал участие Лэндо, проходили в бальных залах, и у девяноста из ста обязательно имелся такой вестибюль.

Но что в таких местах встречалось редко, так это бронированные дроиды в два ряда. Полицейские модели 501-Зед стояли плечом к плечу, перекрывая единственную дверь в зал. Поразмыслив еще немного, Лэндо заключил, что такую меблировку он видит вообще впервые.

– Кто вы такой? – раздался сбоку резкий голос Виллакора.

Оглянувшись, Лэндо увидел, что преступный главарь шагает к ним из другой двери на северной стороне вестибюля. Рядом шли два охранника, сопровождавшие Лэндо во время прошлого визита.

– Господин Виллакор. – Калриссиан легко поклонился. – Вы весьма пунк…

– Кто это? – оборвал его наместник, уставившись на Зербу. – Я приказал вам придти одному.

– Прошу прощения, господин Виллакор, но об этом речи не было, – вежливо, но твердо возразил Лэндо. – А для демонстрации участие моего коллеги крайне важно. – Он остерегающе поднял палец. – И я не советую вам подходить к нему слишком близко.

– Это мой дом, – отрезал Виллакор. – Здесь я отдаю приказы и я же устанавливаю правила.

– Разумеется! – улыбнулся Лэндо. Он подметил, что, несмотря на свирепый тон, Виллакор с сопровождающими благоразумно остановились в пяти метрах от них. – Я всего лишь предпринял меры, чтобы мой кейс никуда без меня не делся. По крайней мере, в целости.

В голову пришла запоздалая мысль, что стоило бы подать эту новость чуть более дипломатично. Не успел он договорить, как Шекоа и телохранители Виллакора выхватили бластеры и направили на гостей.

– Спокойно! – поспешно осадил их Лэндо. – Заряд небольшой, детонита хватит только на дипломат с содержимым. Больше никто не пострадает. – Чуть приподняв уголки губ, он добавил: – По крайней мере, в теории. Вот почему я не стал нести его сам.

Пару секунд Калриссиан пристально смотрел в глаза Виллакору, стараясь не обращать внимания на нацеленные на него бластеры. Наконец преступный главарь сдался:

– Поэтому вы и не подходите к своему спутнику слишком близко?

– Именно, – кивнул Лэндо. – Высокая ступенька карьерной лестницы дает свои преимущества.

– Это точно, – пробормотал Виллакор. Он повел пальцем, и охранники, к большому облегчению Калриссиана, с неохотой опустили бластеры.

– Откройте дипломат. Я хочу видеть, что в нем.

Лэндо удостоил Зербу коротким кивком. Балосар кивнул в ответ и с явной опаской опустил дипломат на мозаичный паркет. Проделав сложную манипуляцию с защелками, он распахнул крышку и повернул дипломат к Лэндо и Виллакору.

Их взору предстал фальшивый криодекс – во всем своем скромном великолепии.

Калриссиан задержал дыхание, стараясь сохранить невозмутимый вид. Он никогда раньше не видел криодекса – даже Рашель не смогла найти голограмм. Ему пришлось положиться на слово Винтер, но он не был уверен, что их версия вообще похожа на оригинал, не говоря уже об идеальном сходстве.