Шериф - Евгений Астахов

него больше ладони, и всё равно мою кожу обжигает так, что она покрывается коркой от ожога. Боль заставляет зашипеть, и я рычу, сосредоточившись на ушастом ублюдке.

Тай на миг вспыхивает золотым светом и наносит серию из трёх стремительных атак. Катана взрезает воздух, стуча о кинетический барьер, который начинает продавливаться.

Джиендро окончательно просыпается. Уходят рассеянность и ошеломление. Интуитивно чувствую, как он собирается активировать что-то из своего убийственного арсенала. И в этот миг… защита исчезает.

Керамбит кромсает его лицо размашистым горизонтальным взмахом. Кваз отдёргивает голову, но я всё же успеваю зацепить его. Левый глаз лопается под изогнутым лезвием ножа, заливая кровью шипастый нагрудник.

Пистолет пришельца трижды стреляет, едва не испарив мне голову. Стены комнаты прожигает, и один из снарядов бьёт Тая прямо в грудь. Тот кое-как успевает активировать свою защитную способность. Мечника отбрасывает назад в коридор прямо сквозь стену.

А единственный глаз Джиендро фокусируется на мне.

В нём плещется ярость пополам с психозом.

Стремительная рука перехватывает моё запястье, и меня отрывает от земли, как котёнка. Короткая вспышка боли. Спина с грохотом проламывает стену, и я лечу наружу в окружении фрагментов вагонки, на миг потеряв ориентацию в пространстве.

Меня вертит и крутит, земля и небо меняются местами. Вижу прыгающего наружу Ушастика. Занесённый над головой клинок, разгорающийся свет в дуле пистолета.

Руки работают на опережение. Им плевать, из какой точки стрелять, и кто их противник. Каратель грохочет, и к нему присоединяется автоматная очередь. Пули Накомис стучат по доспехам Квазара. Одна, я готов поклясться, от удара о кожу, под углом рикошетит прочь. Мои собственные противник блокирует вовремя подставленным мечом. Его ширины хватает, чтобы полностью закрыть лицо, пусть и ценой зрения.

В этот момент первый Спурт и заканчивается.

Еле успеваю сгруппироваться перед падением. С шумом бьюсь о землю, кое-как уйдя в кувырок. Покачнувшись, вскакиваю и замираю, потому что замер и мой противник. Штурмовик стоит посреди улицы, с шумом втягивая в себя воздух. Из раны на месте левого глаза струится кровь, правый бегает по окружающим домам и замирает на мне.

Хрипло лает Джиендро, и с паузой срабатывает переводчик:

— Вы сильно облажались, мошки. У вас был шанс, и вы его упустили. А теперь я прибью ваши кишки к стене и заставлю бежать, покуда хватит сил. После чего найду всех ваших близких и…

— Если мы мошки, — перебиваю его я, — то кем в таком случае это делает тебя, просравший глаз неудачник, а?

Не давая ему ответить, продолжаю:

— Правду говорят, что ты служишь мальчиком на побегушках, потому что более никчёмного обмудка не сыскать во всём вашем убогом клане?

Уж не знаю, что именно задело Кваза, я вообще умею находить язык с людьми, но он стреляет от бедра. Сжигаю ещё один Спурт, чтобы ускользнуть в сторону, и дом за моей стеной прошивает насквозь. Слышен протяжный мужской крик боли.

Я вновь веду огонь по нему из обоих револьверов, но… Пули отскакивают от барьера. Сучий кинетический щит восстановился.

Джиендро тем временем топает, и земля выбрасывает под углом навстречу мне каменные тонкие шипы. Едва успеваю прыгнуть над ними, но противник улыбается во весь рот. В воздухе я не могу уклоняться.

Он спускает курок одновременно со стрелой, взрывающейся перед его лицом. Ослепительная вспышка разгоняет ночь. Каким-то чудом я не теряю зрение, поскольку бросил взгляд под ноги. Плазменная сфера проносится мимо, а позади Ушастика из пролома вылетает юркая фигура.

Вернув револьверы в кобуру, я сдёргиваю со спины Вепря. Усиленный выстрел. Бронебойная пуля обладает исключительной силой. Она дробится о вспыхнувший барьер, но Квазар теряет равновесие. Его выстрел вновь бьёт в молоко.

Новая автоматная очередь стучит о кинетический щит, за ней следует новый Таран, и, наконец, катана Тая пластает воздух, врезаясь в спину врага. С проклятием тот отмахивается, вынуждая Николая уйти в защиту. Сосредотачивается на мечнике, подставляясь, и я отрываюсь по полной.

Остатки магазина дробовика опустошаются за долю секунды, оба револьвера грохочут, как проснувшиеся с похмелья драконы. Свинцовый шквал обрушивается на спину и бок Джиендро. Тот шустро смещается, уворачиваясь от части пуль и попутно парируя взмахи Николая.

Внезапно дёргается, сбившись, и я вижу окровавленный ошмёток на месте его уха. Барьер снова исчез.

— Ты начинаешь меня бесить! — выплёвывает, кхм, НеСовсемУшастик, заблокировав катану.

Его выбитый глаз больше не кровит, напротив, постепенно восстанавливается. Ублюдок обладает регенерацией!

— Мне говорили, что я оказываю именно такое действие на людей, — отвечаю я и спускаю курок.

Тай пытается перейти в атаку, но Джиендро взмахивает вокруг себя клинком. Достаточно плавно и без прежней жестокой целеустремлённости. За лезвием остаётся багровый шлейф, и Николай инстинктивно отскакивает назад.

— Хотите по-взрослому? — отбив в сторону стрелу голой ладонью, словно надоедливого комара, говорит Кваз. — Это можно устроить.

Закончив фразу, он вгоняет клинок в землю, и всё моё чутье вопит благим матом от опасности. Успеваю скользнуть прочь, до того, как упавший с неба меч прошьёт меня насквозь. Багровый полупрозрачный силуэт, словно сотканный из отвердевшего дыма, остаётся торчать в дорожке, а за ним следуют уже новые.

Я бегу прочь со всех ног, а за мной землю чертит частокол низвергающихся с небес клинков. Они всё ускоряются, и я вынужден активировать Спурт, чтобы не попасть под удар. Однако и этого в какой-то момент не хватает. Трачу Глайд, чтобы скользнуть по дуге вперёд. Миг, и я лечу обратно в сторону Кваза.

Вижу, как с крыши по нему палит Накомис. Как вокруг Тая сгустился искрящийся ионный щит, что блокирует удары НедоУшастика, да и сам бьёт в ответ. Пучки ветвящегося электричества стегают врага, но барьер того вполне успешно поглощает их. Похоже, щит там не только кинетический.

Последние метры Глайда я проезжаю, стреляя с двух рук по штурмовику. Лишь на миг опережаю преследующие меня убийственные сгустки арканы. Боковым зрением вижу, как полицейская на крыше вскидывает лук над головой. Тот с каждой прошедшей секундой наливается ослепительной белизной, будто вбирая в себя лунный свет. Наложенная стрела увеличивается в размерах, пока не достигает метровой длинны. Её наконечник вспыхивает, как шутиха и в мгновение ока вонзается в грудь Джиендро.

От удара тот отшатывается, кашляя кровью. Барьер исчез, и стрела с трудом пробила нагрудник, уйдя на четверть. Кваз огрызается на атаку Тая, с шумом топает, и ударившие со спины каменные острия пробивают спину Николая. Слишком понадеялся на ионный щит, что защищает только спереди.

Я пытаюсь