Рафин - Юлия Широкова

вынуждена мыть полы в каком-то офисе. Она заводила со мной муторные разговоры о женитьбе и финансовой поддержке, которую Рафин, по её мнению, должен был оказывать мне, да и ей заодно. Я спорила с ней, объясняя, что мы встречаемся чуть больше месяца – кто в наше время жениться через месяц после знакомства? К тому же, с какой стати он должен брать на содержание меня и всё моё семейство? Только потому, что я сплю с ним? Ещё спорный вопрос, кому из нас двоих это больше нужно! Он практически любую красотку может в постель затащить, если захочет, а вот я такого шикарного мужика вряд ли ещё когда-нибудь встречу! Он должен заботиться о любимой женщине, говорила мама. А он и заботиться, отвечала я. В последнее время я фактически жила в его доме и за его счёт. Он подарил мне айфон, планшет и ноутбук. Он не дарил тебе айфон, планшет и ноутбук, а просто отдал то, что ему самому было не нужно. (Действительно, у него дома валялось сразу несколько крутых айфонов кем-то когда-то подаренных и даже не распакованных. Зря я об этом маме рассказала.)

– А почему он не оплатит твой долг по квартплате?

– Потому что он не знает о нём, мне стыдно с ним говорить о таком.

– Чего ты добиваешься – хочешь остаться без квартиры?

– А ты чего добиваешься – хочешь, чтобы я осталась без мужчины? Хочешь, чтобы он решил, будто я меркантильная сучка и встречаюсь с ним из-за денег?!

И так далее, в том же духе.

А ещё в первую ночь в Ялте мне приснился Никита. “Ты многого не знаешь о нём” – сказал он мне, глядя холодно и с упрёком. Я поняла, что он имеет в виду Рафина.

Костя, как мне показалось, стал пить больше обычного и был как-то лихорадочно весел, а по ночам его мучили кошмары. Он просыпался в поту, выпивал рюмку водки и занимался со мной любовью агрессивнее, чем обычно. Я расспрашивала его о том, что ему сниться, но он отмахивался от моих вопросов. Мы вообще теперь редко разговаривали. Вокруг нас всё время были какие-то люди, а когда мы оставались вдвоём он сразу же тащил меня в постель. Я начала подозревать, что и алкоголь, и общение, и секс он использует только для того, чтобы сбежать от чего-то, чтобы забыться…

Как-то раз, когда вся съёмочная группа уже вернулась после работы в пансион, а Рафина всё ещё не было на месте, я забеспокоилась и обратилась к парнишке-администратору с вопросом, не знает ли он, где Костя? Тот знал.

– Он раздаёт автографы. В местной прессе написали о том, где и с чьим участием проходят съёмки, и сегодня возле места нашей локации собралась целая толпа. Некоторые провели там весь день, невзирая на палящее солнце, а потом и на дождь. Когда съёмки закончились, Рафин, не переодеваясь, сразу же пошёл к ним.

– И он там один на один с толпой фанатов?!

– Нет, с ним пара охранников и полиция на всякий случай подъехала.

– Ты не мог бы отвести меня туда?

Не знаю, почему я захотела на это посмотреть. Наверное, решила проверить – правда ли то, что рассказывает администратор или может Рафин на самом деле загулял в каком-нибудь кабаке с девками?

Когда мы, взяв такси, примчались на место, где проходила не санкционированная встреча любимца публики со своими поклонниками, парнишка удивился:

– Толпа не стала меньше, а, наоборот, увеличилась! А ведь он уже часа два раздаёт автографы.

Он не просто раздавал автографы, он ещё и фотографировался со всеми желающими, и отвечал на их вопросы, и позволял себя обнять, и поцеловать в щёчку… Получив свою порцию внимания, люди не расходились, а продолжали стоять, наблюдая за ним, снимая его на мобильные телефоны. Я смотрела на это, не веря своим глазам. Он не спешил и не нервничал, был весел и расслаблен, он действительно смотрел на людей, пришедших сюда ради него, действительно прислушивался к тому, что они ему говорят. Часто шутил в ответ или благодарил за особенно тёплые слова.

– Я люблю тебя! – выкрикнула какая-то девочка-подросток.

– Я тебя тоже люблю, дорогая! – ответил он.

– Но я люблю тебя сильнее!

– Не факт…

Меня охватило какое-то странное чувство, когда я наблюдала за всем этим, меня начало трясти. Я вспомнила, как однажды уже испытала что-то похожее, когда один популярный виртуальный ресурс, разместил на своей главной странице маленький юмористический рассказик, написанный мною. Я сама послала им этот рассказ на конкурс, который они проводили, но победа в этом конкурсе почему-то совершенно не обрадовала меня. В тот день я получила несколько сотен сообщений от незнакомых людей. Одним мой рассказик понравился и они благодарили меня за него. Другим не хватило чувства юмора, чтобы его понять, и они ругали меня. Третьи пытались втянуть меня в какие-то дискуссии. А некоторые просто подкатывали ко мне, потому что им понравилось, как я выгляжу на фото. Я читала все эти сообщения и мне буквально становилось дурно от них. Они меня пугали, хотя в большинстве из них не было ничего угрожающего. Я не смогла заставить себя прочитать их все до конца, и уж тем более я не стала никому отвечать. Я сбежала от внезапно свалившейся на меня популярности. Просто больше никогда не заходила на этот виртуальный ресурс.

Наверное, я всё-таки очень правильно сделала, когда решила что актёрская профессия не для меня. Что бы со мной было, окажись я на месте Рафина, если даже наблюдая за ним, и просто пытаясь представить себя на его месте, я прихожу в ужас от мысли, что мне пришлось бы общаться, пусть и не долго, со всеми этими людьми? Нет, увы, но я не наделена такой душевной щедростью, я была бы не в состоянии так раздаривать себя…

– Я уже не первый раз работаю на съёмочной площадке с известными артистами, уже на многих насмотрелся, но такое вижу впервые, – заметил парнишка-администратор. – Я не видел никогда прежде, чтобы кого-то так любили. Причём люди самых разных возрастов! Здесь ведь не только девчонки-подростки, для которых обычное дело фанатеть по каким-нибудь артистам, здесь собрались люди буквально всех возрастных категорий, и все они смотрят на него с одинаковым обожанием! А ещё я никогда не видел прежде, чтобы какой-нибудь артист после двенадцатичасового рабочего дня, не выказывая ни малейшей усталости или раздражения, вот так же терпеливо и сердечно общался со своими поклонниками. Он просто святой,