Метод книжной героини - Алекс Хилл

– Еще.

Он шутит? Зачем играть вслепую? Совсем ненормальный?! Елисей замечает мой испуганный взгляд, но остается к нему совершенно равнодушен:

– Сдавай, Лана.

Если он продует, я ему эту колоду так глубоко запихну, что никогда не вытащит. Снимаю еще две карты и кладу их перед парнями. Дьяков собирает тройку и опускает ее на стол, открываясь:

– Десятка, король и дама. Семнадцать очков!

Елисей спокойно переворачивает свои карты, но смотрит не на них, а на командующего. Идиот! У него две десятки и валет. Твою ж галактику! В первой раздаче ему пришло двадцать очков, он бы выиграл!

– Перебор, – довольно произносит Дьяков. – Вам пора собираться.

– Нет. Это вам пора.

– У тебя не только глаза узкие, но еще и память короткая?!

– Ты сказал, вы приехали сыграть в карты. Вот, мы сыграли. А все, что было после, только твои хотелки, я не давал согласия с условиями.

– Ли, не путай берега, – поднимается с места Дьяков и смотрит на меня. – Иди целуй победителя!

– Я лучше ершик лизну, – грубо бросаю я, и по залу прокатываются тихие смешки.

– Что ты сказала?!

Дьяков обходит стол, надвигаясь темной грозовой тучей, но передо мной в момент появляется Елисей.

– Андрюш, если ты хочешь со мной потягаться, то знаешь, как это сделать, а еще знаешь, чем все закончится.

– Я тебя уничтожу, Ли. Ты еще вспомнишь, каково это…

– Ну так давай. Попробуй.

Шагаю назад, потому что воздух рядом с парнями искрится, предвещая драку. Дрожащая от напряжения рука командующего гимназии взлетает вверх, а Елисей стоит на месте, даже не собираясь защищаться. Да что это с ним? Снова провоцирует на первый удар? Для него это главная игра?! Вдох перекрывает горло. Раз! И Дьяков отступает, убирая руку в карман кожаной куртки.

– Тухло у вас здесь, – говорит он и шагает к выходу.

– Пока, Андрюш, – сухо бросает Елисей.

Командующий выходит первый, а за ним банда. Сева оборачивается, напоследок ударяя меня взглядом, и закрывает за собой дверь. Что это было вообще? Загорный подходит к Елисею и покровительственно хлопает его по плечу. Гости молчат, и только сверчков не хватает, чтобы ситуация наполнилась абсурдом до краев.

– У меня есть тост! – громко заявляет Загорный. – За генерала тридцать третьей школы! Лучшего из лучших!

Ребята с готовностью поднимают шум, музыка снова звучит громче. Набираю полную грудь воздуха, глядя на сумасшедшую радостную толпу. И это я ненормальная? Правда?! Елисей кивает Загорному и делает шаг вперед, опуская голову. Куда это он?! Я не хочу оставаться здесь одна! Порываюсь уже кинуться следом, но Елисей сам оборачивается. Его глаза чуточку теплеют, рука тянется к моей:

– Лана, идем подышим воздухом.

Вечерняя прохлада остужает разгоряченное лицо, за воротами слышится рычание двигателя уезжающей машины. Елисей ведет меня за руку по темной территории, вокруг мрачные обветшалые здания, жухлая трава и приятное безветрие. Подходим к пирамиде из машинных покрышек, Елисей отпускает мою ладонь и взбирается на самый верх. Звучит короткий щелчок, маленький огонек освещает лицо, лишенное эмоций, а после в небо поднимается тонкая струйка серого дыма. Мнусь на месте и достаю из кармана куртки телефон. У меня много вопросов, и, кажется, сейчас тот самый момент, когда стоит их озвучить.

– Хочешь, я вызову тебе такси? – спрашивает Елисей.

– Нет, – отвечаю я и включаю диктофон.

– Во сколько ты должна быть дома?

– Мечтаешь избавиться от меня? – усмехаюсь я, возвращая мобильник в карман, и забираюсь на пирамиду.

Елисей поднимает лицо к небу и едва заметно качает головой:

– Как будто это возможно.

Усаживаюсь рядом и складываю руки в замок поверх согнутых колен. Теперь главное – не напортачить и не взбесить его раньше времени. Даю себе пару секунд для концентрации и озвучиваю первый вопрос:

– Тебе ведь не нравится быть генералом, верно?

– Верно, – эхом отзывается Елисей. – Вся эта система – полнейший бред, придуманный кучкой скучающих идиотов, которые хотели быть значимее, чем есть на самом деле. А теперь эту традицию хватают другие идиоты, представляя себя великими и ужасными. Честь школы, защита учеников, показушное превосходство… Чушь! Каждый должен сам отвечать за свои поступки, а не бежать жаловаться и просить помощи.

– То есть…

– Да, Лана! Плевать я хотел на глупые проблемы учеников, футбольные матчи, олимпиады и прочую ерунду, которой должен заниматься генерал. Меня это не волнует.

Я хотела сказать совсем не это, но да ладно. Елисей разговаривает со мной предложениями, в которых больше двух фраз, и этим стоит воспользоваться.

– Тогда зачем тебе титул? Почему ты согласился? Вряд ли у тебя не было выбора.

– А почему люди встают по утрам?

– Потому что им надо на учебу или работу.

– А зачем они туда ходят?

Поворачиваю голову, приподнимая брови:

– У нас минутка постижения человеческого бытия?

Елисей опускает подбородок и смотрит перед собой. Холодок грусти исходит от его кожи и касается моей. Красный огонек вылетает из длинных пальцев и тонет в окутывающей нас темноте.

– У всех есть цель или мечта, Лана. Именно поэтому мы встаем по утрам и иногда делаем то, что нам не нравится.

– И какая у тебя цель?

– Месть.

Это слово рассыпается крупными мурашками по линии позвоночника. Елисей ловит мой взгляд, и его губы вздрагивают в подобии улыбки:

– Не ожидала?

Не совсем, догадки были, а теперь они складываются в мутную, но цельную картинку.

– Ты хочешь отомстить Андрею?

– Бинго, – бесцветно отвечает он.

– А он – тебе, – с пониманием киваю я.

– Да ты сегодня в ударе.

– И в чем причина? В его дурацких шутках?

– Эта фигня меня не трогает.

– Тогда…

– Допрос окончен.

– Ты поспорил на меня и проиграл, я имею право знать, куда ты меня втянул!

– Он при любом раскладе не получил бы того, что хотел. Это ведь твой первый поцелуй, а я не такой козел, как ты думаешь.

Я уже так не думаю. Может быть, иногда, но все остальное время… Взгляд прилипает к его губам, щеки вспыхивают ощутимым теплом. Черт! Поправляю волосы и отворачиваюсь. Вокруг ни души, мы вдвоем в тусклом свете молодого месяца, и мое воображение вступает в сговор с сердцем. Как бы это было? Понравилось бы мне? А ему? С трудом останавливаю карусель из романтических кадров и отвешиваю себе парочку мысленных подзатыльников.

– Ты хотел проиграть, да? Провоцировал драку, как и тогда с Яровым. Хотел, чтобы Дьяков ударил первым.

– И снова в точку, Лана. Ты меня раскусила.

– И в чем прикол?

– В драке всегда виноват зачинщик.

– Таким образом ты снимаешь с себя ответственность?

– Таким образом я