Мираж цвета индиго - Наталия Володина

— Нет у тебя больше брата. И мамки нет, — сказала санитарка. — Сирота ты у нас болезная.

Маша коротко вскрикнула и опять провалилась в темноту. Когда ее удалось привести в чувство, она не произнесла ни слова. Врачи лишь через несколько дней поняли, что девочка потеряла дар речи. Она не ела, не пила, не хотела жить. Ее кормили насильно, нянечка следила за ней даже в туалете. Через три месяца она вышла из больницы с обугленным сердцем и небольшой суммой, которую, морщась от жалости, сунул ей врач.

— Говорить ты научилась, — сказал он. — Теперь учись жить сначала.

Маша села в междугородний автобус, доехала до какого-то поселка, сняла там угол у древней глухой старухи и билась там головой о стенку, пока не умерла прежняя Маша и не родилась новая — ко всему безразличная, лишенная любви и надежды.

Глава 14

Алеша Ветров справлялся со стрессами, пользуясь собственным проверенным рецептом. Неприятность следовало оттеснить в ограниченный уголок памяти и заполнить мозг другими впечатлениями. Это всегда срабатывало, парень даже не догадывался, как ему повезло: мысли не задерживались в его голове. Они там были не дома. И в этот день он проснулся в своей московской квартире в два часа дня. Сел на огромной круглой кровати, потряс головой, чтобы определить степень похмелья. Зевнул с протяжным звуком, добрел до бара, плеснул себе чего-то в стакан. Затем наполнил водой «джакузи», но в последний момент зябко поежился, закутался поплотнее в халат, осторожно побрызгал теплой водой в лицо и поводил во рту зубной щеткой без пасты. Он такие бешеные деньги платит стоматологу, что может не мучить себя каждый день этой тошнотворной дрянью. Он провел ладонью по лицу, но побриться и не подумал. Наоборот, вспомнил, что какая-то телка восхищалась его щетиной. Вроде бы небритость придает ему мужественности. А что? Точно придает. Он позвонил шоферу Семену, натянул тонкую шелковую водолазку, дорогой серебристо-серый костюм, надел туфли ручной работы, спустился во двор элитного дома на Фрунзенской набережной и сел в подогнанный водителем темно-синий джип «Ниссан». Семен мельком взглянул Алексею в лицо и не стал спрашивать, куда они едут. В определенном смысле его хозяин был консерватором. И в такое время дня, в таком виде и настроении он всегда направлялся в казино.

К вечеру Алексей проиграл восемьсот долларов, выпил несколько рюмок коньяка, почувствовал прилив вечерней активности и сильный голод. Стало быть, нужно ехать в свой клуб — поесть, потрепаться с приятелями и снять кого-то на ночь. Алеша уже неделю спал один, не анализируя причин. А дело было в том, что неприятность, оттесненная в ограниченный уголок памяти, все еще не испарилась сама собой.

Он нажал потайную кнопку на дубовой двери «Приюта одиночек», дверь открылась, охранник почтительно склонил голову, но тут кто-то сильно сжал локоть Алексея.

— Да ты че, бля! — грозно развернулся Алексей к двум неприметным типам, выросшим за его спиной.

— Алексей Ветров? — бесстрастно спросил один из них и показал ему удостоверение. Неприятная аббревиатура бросилась Алексею в глаза — «МВД».

— А в чем дело? — возмутился он, но тут же почувствовал, что и второй локоть будто сжали тисками. — Полегче! Что вам нужно? Вы знаете, кто я такой?

— Несомненно, — деловито ответил невозмутимый тип. — Вы поедете с нами для дачи показаний по делу об убийстве. Как свидетель или соучастник.

— Вы че, свихнулись? Какое еще убийство?

Но дверь клуба почему-то захлопнулась перед Алешей, что повергло его в панику.

— Мне нужно позвонить.

— У вас будет такая возможность.

Когда Славе Земцову, капитану убойного отдела МУРа, поручили расследовать убийство лейтенанта Михайлова, он сразу заметил, что в деле существует щекотливое обстоятельство, мешающее работе следователей районной милиции. Следствие наткнулось на сына известного, влиятельного и амбициозного чиновника из администрации президента. Оболтус, прикрытый со всех сторон папиной фамилией — Ветров, — мог быть замешанным в чем угодно, судя по его репутации, а мог в данном случае оказаться совершенно ни при чем. Но без его привлечения разобраться в этом не представляется возможным. Слава послал ребят на задержание Ветрова, а сам погрузился в изучение имеющихся фактов.

Женщина, появившаяся в ночь с первого на второе марта в отделении милиции, где служил Михайлов, приехала на такси. Таксиста нашли, и он показал, что взял пассажирку у ночного клуба «Приют одиночек». Никаких особых примет он не рассмотрел, сказал лишь, что девушка была ярко накрашена и броско одета. И при ней была корзина, которую дают в ресторанах для выносимых продуктов. Та самая корзинка, которая запомнилась и дежурному отделения. Метрд— отель клуба сообщил, что в эту ночь к нему обратился постоянный посетитель Алексей Ветров с просьбой собрать подарочный набор для своей девушки, которая вроде бы собралась кого-то навестить. Девушка уехала, через какое-то время вернулась и присоединилась к компании Алексея Ветрова. За его столиком сидели парень и еще одна девушка, давняя гостья клуба — Ксения Бройдо, дочь нефтемагната из Уренгоя. Парня метрдотель и официанты видели впервые. Девушку, для которой заказывали корзину с едой, Ветров с друзьями называли Инессой, но одна танцовщица стрип-балета узнала в ней проститутку Дашу, промышляющую в ночных клубах. Охранник видел, как ночью все четверо сели в машину Ветрова. Охранники дачи Ветрова в Малаховке подтвердили, что хозяин приехал на рассвете с тремя гостями — мужчиной и двумя женщинами, — а около семи утра в таком же составе компания уехала в Москву. После той ночи ни одну из девушек в клубе не видели. В своей московской квартире Ксения, как сказали соседи, появляется редко. Консьержка сказала, что несколько раз видела, как Ксения с очередным бойфрендом загружали ее вещи в машину, отправляясь, скорее всего, в путешествие. Так что застать ее дома проблематично. А у проститутки Даши дома нет вообще, равно как и постоянных друзей и подруг. Последнее странно. Обычно приезжие девушки, выбравшие такой род занятий, держатся своего круга.

Скорее всего, размышлял Слава, Алексей Ветров заявит о том, что компания в ту ночь подобралась случайная, он всех видел в первый и последний раз и понятия не имеет, где они сейчас. И для него это будет самой верной политикой в любом случае — имеет он отношение к тому, что произошло в отделении милиции в ту ночь или нет. Его придется отпустить, а папины слуги постараются сделать невозможным наружное наблюдение. Стало быть, нужно так построить разговор, чтобы парня не испугать, не разозлить, не дать замкнуться. Чтобы он успел о чем-то проболтаться до приезда своего адвоката. А еще лучше будет, если Ветров решит, что ему адвокат и папина помощь не нужны.