Грань Теней (СИ) - Марина Суржевская

— А, может, ее стрелки были не слишком умелые? — раздумывала я, — Четыре стрелка…Странно. из Риверстейн вместе с Селенией пропала ее воспитанница, Рогнеда. И наш старый привратник тоже исчез, его так и не нашли…Хотя зачем они жрице? А даже если так, кто четвертый? Зачем она идет за нами? Хочет отомстить за то, что сорвали ее планы?

Он пожал плечами, рассматривая меня. Я же напряженно думала, пытаясь понять…

— У тебя листья в волосах, — равнодушно сказал Арххаррион.

— Что? А… да… — я потрясла головой, пара листочков упали на землю.

— Там еще…

Он обошел меня, встал за спиной. Потянул меня за пряди, вытаскивая сухие веточки и листочки. Горячие пальцы задели щеку. Шею…Надо же, какой он горячий… Может, это оттого, что рожден с огнем Хаоса внутри? И, похоже, не мерзнет совсем. Какие теплые ладони…осторожные…почти нежные…Разве демон может быть…нежным?

Он наклонился, так что губы оказались почти у моего уха.

— Ветряна, — и даже голос…горячий. И хриплый, — иногда ты так громко думаешь,…что это сводит меня с ума.

Я замерла, дыхания, словно не осталось. Я боялась повернуться и посмотреть на него… Но он, как всегда, все решил сам. Отошел, отвернулся.

— Иди к своим друзьям, — не глядя, приказал демон. И я ушла.

Пока я отсутствовала, в лагере все проснулись и даже развели костер, чтобы нагреть воды для травника. Ксеня заплела волосы в несколько кос и переплела между собой, грубо стянув веревками. Похоже, внешняя красота подругу волновать перестала, теперь она думала лишь об удобстве. Данила, как ни странно, на ее преображение никак не отреагировал. Молча собирал свои вещи, кусал засунутую в рот травинку и даже не смотрел в сторону девушки. Лорд Даррелл опять не в духе, и когда я вышла из леса, посмотрел так, что я почувствовала себя виноватой. Только сама не знаю в чем.

Я вздохнула. Как же все… сложно!

Я тоже свернула свое одеяло и плащ, солнышко уже поднялось, и было достаточно тепло в одном платье.

Арххаррион вернулся с мокрыми волосами, с которых текло ему за воротник рубахи, но он, похоже, не замечал. Ни на кого ни глядя, он закинул свои вещи на жеребца, запрыгнул в седло, и тронул поводья. И даже не оглянулся посмотреть, двинулись ли мы следом.

Лес вокруг нас темнел и становился все гуще. Порой меня это беспокоило, казалось, что еще чуть — чуть и мы застрянем в непроходимой чаще, но нет. Почти незаметная, но устойчивая тропа все так же петляла между деревьями. Вскоре я поняла, что имел в виду Арххаррион, когда говорил, что этот лес- другой. Я осознала это, когда мелькнуло что-то между деревьев, белое и серебряное, пропало… и замерло на тропе, рассматривая нас. И мы тоже замерли, я, так и вовсе откровенно открыв рот от изумления.

Потому что под вековым дубом, склонив голову с перевитым серебром рогом, стоял единорог. Белая грива опускалась почти до земли, черные удлиненные глаза слишком разумны для животного. Мгновение единорог рассматривал нас, а потом ударил копытом, взметнув в воздух сноп серебряных искр, и скрылся в чаще.

На мой изумленный восторг от произошедшего, отреагировал только Данила, разом растеряв свою молчаливую хмурость. Лорд Даррелл и Арххаррион только переглянулись и хмыкнули, а Ксеня и вовсе промолчала.

Иногда своим внутренним взором я ловила внимательный взгляд желтых глаз, наблюдающий за нами из чащи. Иногда этот взгляд задерживался на мне и тогда я ощущала все то же любопытство и непонятную заинтересованность.

В полдень остановились перекусить и размяться у маленького стоячего озера, подернутого желто- зеленной ряской. Я спешилась и радостно пошла к воде, в надежде освежиться. Но меня схватил за руку Арххаррион и повернул обратно.

— Там брох, — сказал он. Я подняла брови, — брох, болотник. — пояснил он.

Я смотрела все с тем же недоумением.

— Сиди у костра, — нахмурился Арххаррион, — вода в бурдюках есть.

Я согласно кивнула, развернулась и пошла к озерцу. Демон ошарашено на меня посмотрел, не ожидал, что я ослушаюсь. А потом пошел следом, чуть усмехаясь. Ксенька и Данила увязались за нами. А потом и лорд Даррелл подошел.

Озерцо было маленьким, около четырех десятков аршин в длину и сильно заболоченным, поддернутое тиной и заросшее кувшинками. Я послушала голос стоячей воды. Присела на бережку, разглядывая желтые цветы. Ксеня опустилась рядом.

— Что там? — шепотом спросила она.

— Что-что, — ворчливо ответил за меня Данила, — болото там!

— Там брох, — сказала я.

— Это кто?

Я пожала плечами. Мы втроем вытянули шеи и склонились над водой, пытаясь заглянуть в ее темную и густую глубину. Водица всколыхнулась, пошла легкой рябью и… с ног до головы окатила нас вонючей болотной жижей!

Мы вскочили, как ошпаренные, хватая ртом воздух и пытаясь вытереть с лица липкую гадость. Ксеня выдала весь набор ругательств, которые знала, Данила пыхтел и стонал, а я старалась не дышать, что болотная вода не попала еще и в рот!

Зато Шайдер и Арххаррион изрядно повеселились, наблюдая это представление! Вот уж не думала, что они могут так слаженно смеяться!

Потом мы посмотрели друг на друга, и не удержавшись, тоже начали хохотать. Картина впечатляла: чумазые, в комьях грязи, с ряской в волосах, и кувшинками, зависшими на ушах! Вот уж славное зрелище!

Чтобы отмыться пришлось идти до речушки, так что болотная грязь успела на нас засохнуть. А Даниле еще потребовалось ждать, чесаться и терпеть пока отмоемся мы с Ксеней и отстираем платья. Зато когда вернулись к костру, замотанные в одеяла, все улыбались и подшучивали друг над другом. Даже страшная маска, столь пугающая меня на Ксенином лице, исчезла, и подруга снова стала той смешливой девчонкой, которой я ее знала.

Так что, я тоже улыбалась, рассматривая своих друзей. И раздумывала о болотном духе брохе, невидимом, безобидном, но весьма вредном существе, обитающем в таких вот заросших озерцах. Болотники не любят людского внимания, и всех любопытствующих норовят окатить вонючей жижей со дна. Однако, порой, даже столь каверзные существа бывают весьма полезны.

Я потянулась к уже успокоившейся болотной воде и мысленно поблагодарила болотного духа. Но он общаться не захотел, и скрылся на дне, размышляя о дурных человеках и загубленных кувшинках.

Я прихлебывала травник, обернув горячую глиняную кружку лопухом, чтобы не обжечься, улыбалась и никак не отреагировала на внимательный взгляд слишком темных глаз. Ну что ж поделать, догадался и ладно. Слияние крови не только меня делает излишне прозорливой.