Вторая невеста - Инна Бачинская

Савелий задумался. От напряжения он даже шевелил губами. Наконец спросил:

— А та женщина, которую Зинченко изнасиловал?

— Тоже интересный персонаж. Некая Вера Алексеевна Врублева. Но на выставке ее не было. И не было изнасилования, Савелий. Просто ее друг хотел срубить бабки. А она раскаялась и забрала свое заявление. И самое интересное… Знаешь, что случилось потом? Она стала встречаться с Зинченко. Она была старше его лет на десять, а, говорит, влюбилась, как девочка. Представляешь?

— Так бывает! — поспешил Савелий. — Так часто бывает! Никогда не знаешь, как и когда сработает механизм приязни.

— Согласен. Так что мотив мести не канает , как говорит молодняк. Она расплакалась, говорит, он хотел на ней жениться, а она постеснялась разницы в возрасте, а потом всю жизнь жалела. Так тоже бывает. Толстая неряшливая женщина, уже внуки есть — от дочки, и сын-хулиган. Она рассказала, что видела Зинченко спустя год или полтора с девушкой, которая назвалась Мелисентой .

— Как?

— Мелисента. Помнишь, кто такая Мелисента?

— Помню. Принцесса из романа Пристли «Тридцать первое июня», был еще фильм.

— Именно.

— Ну, и… что?

— А то. Мелисента — последний кусочек пазла, Савелий. Но сейчас ты опять скажешь: «Как-то ты, Федя, даже не знаю !»

— Не скажу!

— Тогда слушай. Ты помнишь свидетельницу, с которой Зинченко был накануне свадьбы? А его невесту тем временем убили. Ее звали Людмила. Фамилию пока не установили, вернее, не восстановили — у них в архиве был потоп. Но, я думаю, это дело времени, восстановление то есть.

— Ты хочешь сказать… Людмила и Мелисента ? — сообразил Савелий. — То есть это была девушка, которая обеспечила ему алиби?

— Вполне вероятно. Мы мыслим одинаково, Савелий. А капитан против. Лично я думаю, это была она. Ну? — Он сверлил приятеля взглядом, словно подталкивая его к решению.

— Тогда… — Савелий задумался, уставившись в пустой стакан. Потом спросил: — А как фамилия Максима?

— Браво, Савелий! Но нет. У них разные фамилии. Его фамилия Тур. Максим Тур. А у Мелисенты фамилия заканчивается на «ская». Но это еще ни о чем не говорит, у них могли быть разные фамилии, она могла носить фамилию матери до замужества. И что у нас в итоге получается?

— Твоя художница… Мелисента ?

— Гипотетически, Савелий. Если она Мелисента, то получается красивая схема — все участники связаны даже не веревочкой, а… канатом! Людмила, Мила, Мелисента и Майя. Как в той английской детской считалочке: Элизабет, Лиззи, Бетси и Бесс. И брат ее…

— А мотив?

— Если у человека проблемы с психикой, то мотив как таковой может отсутствовать. То есть объективный мотив. А субъективный… не знаю — полнолуние, косой взгляд, воображаемый проступок, ревность… месть. Когда я рассказал Майе про Алину, она вспомнила ее. И было видно, как она испугалась — побледнела на глазах. Я думаю, она связала убийство Алины с братом. Тем более занести девушку в склеп мог только мужчина, тут нужна сила. Я помню, ты говорил о ревности и сделал вывод, что убийца женщина. А если не женщина, а… мужчина с женскими мозгами?

— Тем более что была психическая травма в детстве… — пробормотал Савелий. — И туфли уносит… тоже странность. А Зинченко?

— Он мог знать Зинченко, если его сестра с ним встречалась. На мотив, конечно, это не тянет с точки зрения нормального человека, но, как говорят, за неимением лучшего… Соседка Зинченко сказала, что Павел жил в этом доме уже лет тридцать. Максим… опять-таки гипотетически мог знать его адрес. И вот тут самое интересное, Савелий. Представь себе, что он зачем-то решил нанести визит Зинченко, впрочем, не зачем-то, а с целью сообщить ему, что Майя-Мелисента в городе. Пришел по старому адресу и встретил около дома девушку, которую днем мог заметить на выставке. Он обратился к ней и сказал… ну, что-нибудь вроде: я вас видел, как вам выставка, а я пришел к старому другу, и назвать его. Алина была девушкой общительной, тут же сообщила ему, что… Что, Савелий?

— Что она невеста Павла Зинченко!

— Именно! Дальше — дело техники. Узнав, что Павел приедет только завтра, Максим огорчился и попросил вызвать ему такси, так как забыл дома мобильник. Живет он у сестры, замечательной художницы Майи Корфу, которая так понравилась Алине. Еще одно прекрасное совпадение! И что она ему ответила, Савелий? Как по-твоему?

— Она предложила сама отвезти его! Но тогда… почему он не пошел с ней на стоянку?

— Не знаю, Савелий. Не суть важно. А важно то, что она предложила отвезти его и… что было дальше, ты знаешь. Такое абсолютно нелепое и трагическое стечение обстоятельств. Помнишь, я говорил тебе, что убийство, как мне кажется, было спонтанным, что он не готовил его?

Савелий кивнул.

— Вот так гипотетически это могло быть. Это была чистая случайность. Хотел бы я с ним поговорить…

Они помолчали.

— И что теперь? — спросил Савелий.

— А теперь капитан попытается найти Максима. Он поговорит с Майей и афганцем завтра же, с утра. Он бы помчался туда прямо сейчас, если бы Ирочка не разбила его «Хонду». Почему-то я думаю, что меня он с собой не позовет. Такое у меня чувство. Надеюсь, он будет держаться в рамках. — Зотов задумчиво покивал. — Иногда, Савелий, я думаю, что мешаю ему. Он и сам все знает. Он спросит у Майи, где Максим, по каким притонам прятался раньше, есть ли у него друзья, не звонил ли он ей в последние дни и когда добрый дядька афганец видел его в последний раз. А также принадлежит ли еще семье городская квартира — ее могли продать, и адресочек. Потом он посоветует мадам Корфу запирать замки на ночь… и…

Невольно в его голосе прозвучала горечь, и Савелий не преминул это отметить, но, как человек тактичный, промолчал. Хотя ему страшно хотелось спросить, прав ли капитан Астахов, называя Федора бабником…

Федор разлил коньяк, и они выпили. После чего Алексеев сказал задумчиво:

— Что-то не так с убийством Кристины, Савелий.

— В каком смысле?

— Кристине незачем было являться в «Сову» самолично, он мог просто позвонить. Но он пришел и сказал об отмене концерта, и это было около шести. Стеллу-Максима там никто не видел. Если предположить, что его там и не было — они, как правило, приходили в семь или чуть позже, — то напрашивается вопрос, вернее, два. Даже три! Первый : откуда Кристина узнал, что у Стеллы приступ депрессии? Его мобильный телефон проверили, ему звонили разные люди, но Стеллы среди них не было. Так что депрессия под сомнением, Савелий. Зачем-то Кристина выдумал ее как предлог для отмены концерта, так получается. А вот зачем ему понадобилось отменять концерт, что там у него произошло… тут еще нам работать и работать.

Второй : зачем Кристина приходил в «Сову»? С кем у него была назначена там встреча? Он не бросил свои старые сомнительные дела, на что администрация «Совы» смотрела сквозь пальцы.

И третий : почему Максим скрылся? Если предположить, что он не знал об убийстве Кристины, то зачем бежать? Получается, знал? И возможно, не только знал…

Савелий беспомощно смотрел на Федора… 

Глава 21. Мелисента

Майя Корфу позвонила около четырех. Федору показалось, что она плакала. Голос ее был глух, говорила она с трудом. «Мы не могли бы встретиться? — спросила она. — Мне нужен ваш совет, я совершенно растеряна и плохо соображаю, пожалуйста, Федор…»

Они встретились у входа в парк и побрели в густую тень старых лип. Обогнули детскую площадку с вопящей малышней, прошли вдоль длинной клумбы с красными каннами и майорами [5] и оказались у пустого кафе — несколько белых пластиковых столиков с такими же пластиковыми креслицами вокруг.

Федору показалось, что Майя осунулась и похудела, была она по обыкновению в черном, с неизменной омегой на шее. Они уселись за столик, девушка принесла местную минеральную воду — солоноватую, со слабым запахом сероводорода. Бутылка сразу же покрылась испариной — в городе третий день стояла жара.

— Федор, я не знаю, что мне делать… — Майя подняла на него глаза. — У меня сегодня утром были люди из полиции, провели обыск…

— Как обыск? С какой стати? У них был ордер?

— Я не знаю! Я в этом ничего не понимаю.

— Они представились?

— Да. Капитан Астахов и еще один, я не запомнила имени. Они спрашивали о Максиме и его друге Кристине. Эту… этого Кристину убили, и они подозревают Максима.

Федор подумал, что она сейчас расплачется, но Майя не заплакала. Он взял ее за руку, и она благодарно сжала его ладонь.

— Они решили, что я прячу его у себя в доме. Этот человек… капитан попросил разрешения осмотреть дом, я хотела позвонить нашему адвокату Рыдаеву, но Сережа незаметно покачал головой, что не нужно. Он показал им дом, открыл все комнаты, потом увел их к себе. А когда они уехали, сказал, что не стоит наживать лишних врагов, нам нечего бояться, пусть смотрят! Максима у нас нет, Федор, он не хочет меня видеть… Он никогда не придет ко мне!