В кольце его рук - Натали Уэстон

— Линни, ты так страдала в тот вечер…

— И ты пожалел меня, да? — Ее голос прозвучал резко, как удар хлыста.

— Не совсем, — ответил он тихо. — Я боялся за тебя. На террасе у меня мелькнула мысль, что ты хочешь прыгнуть вниз. Вот и решил быть рядом. Но события вышли из-под контроля, и все кончилось еще хуже.

— И ты почувствовал, что попал в ловушку, — заметила она с горькой усмешкой.

— В ловушку? Нет. Линда, будь справедливой и признай хотя бы, что я никогда не пытался избежать ответственности.

Она слегка нахмурилась.

— Если ты не думал, что ребенок твой…

— Я определенно знал, что он мог быть моим.

Линда стала рыться в памяти, но ничего не могла вспомнить.

— Ты никогда не спрашивал меня, твой ли это ребенок, — укорила она Джеральда.

Ей и самой не приходило в голову, что этот важный вопрос ни разу не возникал, когда они говорили о ребенке. Для нее это было само собой разумеющимся; она считала, что и для него это так же бесспорно. Факт оставался фактом — он никогда не высказывал сомнения в своем отцовстве.

Джеральд неловко переминался.

— Я не спрашиваю об этом и сейчас. Это не имеет значения, Линда.

— Как благородно с твоей стороны! — заметила она с издевкой. — Конечно, в действительности это означает, что ты не поверил бы мне, если бы я сказала. Так что зачем тратить время? — Она повернулась к нему спиной, стараясь сохранить остатки самообладания.

Что же мне теперь делать? — спросила себя Линда. Ведь что бы он ни говорил, это имело значение. Конечно, существуют генетические тесты, рано или поздно она может заставить его признать, что ребенок его… Но это не самое главное. Вопрос отцовства менее важен, чем вопрос доверия. Если он не доверяет…

Да, она могла бы разделить с Джеральдом его жизнь, его дом и его ребенка, зная, что он никогда не будет любить ее так, как она любит его. Но как можно жить без доверия с человеком, который думает, что она способна солгать?

Линда уже видела, какой вред причинили их отношениям сомнения. Его сдержанная реакция на сообщение доктора Кэтрин Марлоу, как будто ему было все равно. Отсутствие особого энтузиазма, когда ее обследовали ультразвуком. Факт, что он даже с лучшим другом не поделился новостью о скором отцовстве.

— И ты никому не сказал, да? Ты держал это в себе, словно кошмарный сон, который скоро кончится? За исключением Криса…

Как он сказал о своем отце? «Крис — это совсем другое дело». Если бы не было необходимости объяснить свои действия, он не рассказал бы правду и отцу.

Джеральд прервал затянувшееся молчание:

— Если хочешь знать всю правду, Линда, я и Крису тоже ничего не говорил. Он сам сказал мне после того, как увидел тебя на этой нелепой временной работе.

— Он догадался? — Краска болезненной волной залила ее щеки. — Когда ты пришел в тот день в парк…

— Я не удивился, услышав новость.

— Как же он догадался?

Джеральд пожал плечами.

— Об этом нужно спросить его. Я знаю только, что он пришел в мой офис, сел, положил ноги на стол и взял свою проклятую сигару. Ты заметила, наверное, что он зажигает ее, только когда что-то не так? Сказал, что видел тебя и что, по его мнению, грипп — наименьшая из проблем, от которых ты страдаешь.

— Почему бы не сказать ему, что ты здесь, возможно, ни при чем? — спросила Линда с сарказмом.

— Я не говорил ему ничего. Хорошо, если бы ты примирилась с мыслью, что твои чувства к Брайану не были большим секретом.

Линда постаралась взять себя в руки.

— Крис тоже знал об этом?

Джеральд кивнул и продолжал:

— Отец думал, что мне будет интересно об этом узнать. Он видел, как мы вместе уходили с вечеринки…

— И сделал собственные выводы, — прошептала Линда. И тут же другая, более ужасная мысль обожгла ее огнем — А может, он хотел, чтобы ты женился на мне и таким образом спас от унижения Деллу?

— Не будь смешной, Линда. Полагаю, не имеет большого значения, чем руководствовался Крис, результат в любом случае один и тот же, не так ли?

— Так вот почему ты сказал мне тогда, что я не могу вернуться на работу, если не выйду за тебя замуж. Крис рассвирепел бы…

Лицо Джеральда помрачнело.

— Крис не может заставить меня что-либо сделать, Линда.

— Но у него здорово получается делать кое-какие намеки, не так ли? Интересно, он настаивал на твоем присутствии при рождении ребенка, чтобы ты почувствовал себя настоящим папашей?

— Черт возьми, Линда…

Она вздернула подбородок и уставилась на Стронга, сверкая глазами.

— Я освобождаю тебя от всех обещаний, всех долгов и обязательств, Джеральд. И считаю себя также свободной от них. А теперь оставь меня одну, чтобы я могла упаковать вещи. Через час меня здесь не будет, и ты никогда больше не услышишь обо мне.

Он шагнул к ней и взял ее за руки.

— Ты не можешь так поступить.

Линда отшатнулась.

— Тебе больше нечего мне сказать, — оборвала она мужа.

— Ты, возможно, удивишься, но ты моя жена, Линни.

— Это положение можно изменить.

— Тем не менее это дает мне определенные права.

— Какой неожиданный энтузиазм! — заметила она с издевкой. — О, я понимаю, ты обеспокоен, как мой уход воспримет Крис. Не переживай. Я объясню ему, что это была моя ошибка и ты здесь ни при чем.

Она резко развернулась и пошла через холл в свою спальню, но на секунду остановилась, чтобы бросить через плечо последнюю колкость:

— В конце концов, мне абсолютно нечего терять, от моей репутации уже ничего не осталось. Так что мне ничего не будет стоить помочь отбелить твою!

— Если ты собираешься говорить с Крисом, не забудь передать ему от меня, что он был прав, когда год назад советовал мне тебя уволить, — донесся ей вслед хриплый голос Джеральда.

Линда замерла, не сделав и шага, и почувствовала, как у нее потемнело в глазах. Она ждала чего угодно, но только не этого! Бедняга готова была поклясться, что никто не может придраться к ее работе. Она сама знала, что справляется с ней отлично, и никто никогда не говорил ей ничего иного. Да и сам Джеральд часто очень хорошо отзывался о ее работе, даже после женитьбы. А Крис? Разве он не утверждал, что она незаменимый работник для компании?

Линда почувствовала страшную слабость и, чтобы не упасть, прислонилась к стене.

Нет! Крис никогда не сказал бы такого. Тогда остается только одно — Джеральд придумал это, чтобы причинить ей боль. О существовании такой черты его характера она и не подозревала, и это еще больше укрепило решение уйти. Лучше быть одной, чем подвергать своего ребенка риску когда-нибудь испытать на себе такое отношение.