Большие дела - Дмитрий Ромов

В углу стоит деревянный топчан, закиданный тряпками.

— Давай, туда, — киваю я на это ложе.

Мы подтаскиваем Пашку и аккуратно укладываем. Бедный, ему в больницу нужно, но пока медицинская помощь видится в густом тумане, поскольку ближайшее будущее практически не просматривается.

Я оглядываю наше убежище. Никакого телефона нет и в помине, зато есть две лопаты и даже лом. Можно им дверь подпереть, а в случае чего, кому-нибудь и голову проломить. Это очень даже вероятное событие.

Окно имеется и даже без решёток, но по размерам оно скорее форточку напоминает и пролезть в него… блин, не знаю даже… пролезть в него та ещё задача. Нетривиальная, мягко говоря. Нужно на что-то встать и попытаться дотянуться до этой бойницы.

Слева от окна широкий покатый жёлоб, похожий на детскую горку. Он упирается в железный двухстворчатый люк, вынесенный за стену, туда где обычно делают световые приямки. Это для подачи угля, судя по всему. Я толкаю эти створки черенком лопаты, пытаясь открыть, но там, похоже, висячий замок снаружи. Ладно… Я снова обшариваю взглядом кочегарку.

В углу стоят две здоровые полиэтиленовые фляги. Если поставить одну на другую, по высоте будет достаточно, но они довольно лёгкие, так что забраться на них и не улететь тоже непросто. Ладно, надо попробовать.

Я подхожу к двери и прислушиваюсь. Менты возятся с той стороны, что-то измышляют. Стенобитное орудие что ли мастерят? Я беру лом и упираю в крепление засова. Засов мощный, а вот проушина, кажется, не слишком хорошо держится. Ладно… Нам бы день простоять да ночь продержаться.

— Айгюль, иди, помоги мне, — машу я ей рукой. — Становись у окна.

Она молча повинуется. Я подтаскиваю фляги и устанавливаю одну на другую. Впервые на манеже, блин… Чудеса эквилибристики…

— Короче, смотри. Мне нужно выбраться в это окно. Поняла?

Она молча кивает, никаких «а как же мы» и «я здесь без тебя не останусь». Молодец. Стреляная птичка. Она такая гибкая, что, может быть, лучше меня пролезла бы в это окошко, но попадись она в руки тем оркам, что носятся снаружи, участь её была бы незавидной.

— Хорошо. Придержи вот эту флягу, чтобы она не упала, а я попытаюсь на неё забраться.

Айгюль обхватывает её руками и крепко прижимает к себе. Хорошо, правильно.

— Голову осторожно… Отверни.

Блин, не получается… Фляга соскакивает, а эти крокодилы за дверью начинают стучать. Кувалды у них там что ли? Я снова делаю попытку и опять неудачную. Мы придвигаем обе фляги к стене. Айгюль прижимается к ней спиной, придавливая со всей силы, а я пытаюсь подпрыгнуть, будто выполняю джигитовку.

С третьего раза мне это удаётся. Расставив руки в стороны и балансируя, я медленно выпрямляюсь и хватаюсь за раму. Всё. Теперь нужно подтянуться и попытаться вылезти. Не попытаться, а вылезти. И, кстати, не будет ничего странного, если меня там будут встречать… Но приходится рисковать, делать-то, в общем, нечего.

Я кое-как пролезаю в окно и, на удивление довольно легко, выбираюсь наружу. Уже темно. Фонари не горят, здание выглядит недействующим и даже немного заброшенным. Интересно. Никого не видно, но я понимаю, что это затишье, скорее всего, обманчивое.

Панельное одноэтажное строение, света нет, людей нет, ничего нет… Крадусь вдоль стены и заглядываю в зарешеченные окна. Территория изрядно заросла, насколько я могу видеть в темноте. Такое ощущение, что вся жизнь этого учреждения протекает на уровне подвала.

Подхожу к бетонному выщербленному крыльцу, над которым нависает мрачный козырёк. Табличка на стене облупившаяся. Кое как я разбираю надпись: «Управление внутренних дел исполкома Мосгорсовета. Медицинский вытрезвитель». Ни номера, ни района…

Понятно… Берусь за ручку тяжёлой железной двери и тихонько тяну на себя. Она поддаётся и открывается, оглашая округу скрипом. Но скрип внезапно тонет в звуках подъезжающего автомобиля, и по зданию проскальзывают яркие лучи от фар. Чуть поодаль за ёлочками останавливается милицейский «уазик». Рядом с ним я замечаю и «жигули», похоже те самые, что участвовали в захвате. А вот автобуса и автозака нет. Возможно, в таком случае, и личный состав, тоже не весь. Это хорошо.

Фонари «уазика» гаснут, хлопают дверцы, и я различаю двух человек. Они тихонько переговариваются и явно идут сюда. Прятаться мне некуда. Бежать вдоль стены хоть в ту, хоть в другую сторону не вариант, они сразу меня заметят. Идти им навстречу? Блин. В бобике наверняка есть рация, только как она мне поможет?

Времени на размышления не остаётся, и я ныряю в приоткрытую дверь, оказываясь в тускло освещённом холле. Под потолком горит едва живая лампочка. Справа оборудовано помещение для дежурного. Стойка, стекло, облезшая надпись масляной краской. Запустение и уныние. Явно это медучреждение не работает. Из холла ведут три двери. Я ныряю в правую и замираю. В этот же момент слышу, как бахает входная дверь.

— Плешивцев твой совсем охренел по-моему… — глухо доносится до меня из холла.

Потом раздаётся скрип и голос затухает. Хорошо. И чего они сюда прутся? Посмотреть, как мучают пленников? Или у них здесь клуб по интересам? Вытрезвитель не работает, а доступ они к нему имеют. Устроили здесь логово. Извращенцы. Впрочем, у них, могут быть и другие интересы.

Ладно, надо торопиться. Я вхожу в каморку дежурного и поднимаю трубку телефона. Но нет, чудес не бывает… В смысле, бывают, но не так часто. Телефон молчит. Ничего полезного здесь я не нахожу. Кроме ещё одной связки ключей. Даже не связки, всего-то два ключа. Ладно, беру, вдруг пригодятся, тут же настоящий квест, а в квесте, насколько мне известно, нужно обращать внимание на любую мелочь.

Выхожу из каморки и прохожу чуть дальше по коридору. Ничего не видно, тьма. Щёлкаю выключателем. Ноль эффекта. Приоткрываю дверь в холл и пускаю тусклый луч. И… вот она, удача.

Ваше благородие, госпожа удача.

Для кого-то добрая, для кого иначе…

Это пожарный щит! Сердце радостно отзывается. Точно квест. Багор, топор, ведро, лопата. Надо же и не разграбили ещё. Я беру топор и багор. Лопата тоже могла бы пригодиться, да только раненый боец у меня не сможет лопатой махать, да и есть уже лопаты в кочегарке.

Прохожу чуть дальше и запинаюсь, устраиваю страшный грохот, роняю багор и чуть на него не налетаю. Сколько раз говорил себе, не радуйся раньше времени. Бляха-муха… Я затихаю и прислушиваюсь. Откуда-то издалека доносятся редкие ритмичные удары. Суки. Дверь вышибают.

Я вскакиваю на ноги. Обо что хоть запнулся. Ёлки, это же стремянка, малярная лестница. Вот это удача. Я хватаю лесенку и… испытываю разочарование. Она невысокая и сломанная, разделённая на две части. Блин. Ладно,