Императорские изгнанники - Саймон Скэрроу
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Персефона» пришвартовалась в полдень, и Катон немедленно повел свою группу на берег, чтобы взять на себя командование гарнизоном. Теперь они беспрепятственно прошли вдоль рва под арку сторожки. У подножия бревен ворот росли пучки травы — доказательство того, что они не закрывались уже многие месяцы. Казармы и конюшни внутри форта, казалось, были в хорошем состоянии, но никаких признаков активности не было. Они могли слышать обрывки разговоров изнутри и заметить немногочисленных солдат через открытые створки, когда они проходили мимо, но никто так и не появился, чтобы остановить их. Ближайший из двух часовых на стене остановился, чтобы посмотреть на них на мгновение, а затем продолжил свое неторопливое вышагивание.
Плацин огляделся по сторонам. — Я мог бы взять этот форт с одной лишь рукой, — пробормотал он.
Катон был слишком разъярен, чтобы ответить, его губы плотно сжались, пока группа продолжала двигаться в направлении штаба когорты в центре лагеря. Впереди из-за длинных блоков барака вышли двое мужчин в туниках без ремней, остановились и уставились на приближающихся офицеров.
— Эй, вы! — проревел Плацин, ткнув в их сторону своим витисом. — Командир идет!
Ауксилларии, зашаркав калигами, встали прямо, расправив плечи и выпрямив грудь. Однако они продолжали глазеть на Катона и остальных.
— Глаза вперед, фурии вас растерзай! — проревел Плацин. Он подбежал к ним и дернул подбородком вперед, так что их лица разделяло пространство не более чем в ладонь. — Какого хрена вы болтаетесь здесь словно в субурском борделе? Где ваши ремни? Ваши гладии?
Когда более высокий из двоих начал заикаться, извиняясь, центурион перевел дух и крикнул: — Что это я чувствую? Вино? Вино! От тебя разит. Ты пьян, солдат?
— Н-нет, господин. По крайней мере, мы выпили и…
— Заткнись! Я не хочу дышать воздухом того борделя, из которого вы выползли! Понятно? Кивать в ответ, ублюдки. Клянусь, если кто-то из вас снова откроет свои дырки, я засуну этот витис так глубоко, что вы целый месяц будете выхаркивать его из другой дырки!
Оба мужчины быстро кивнули.
— Хорошо. А теперь возвращайтесь в ваш барак и экипируйтесь. В следующий раз, когда я увижу вас, я хочу, чтобы вы были у ворот, и они должны быть надежно закрыты. Если на ваших туниках будет какая-то грязь, если ваши шлемы не будут блестеть, если на ваших мечах обнаружится ржавчина, то, клянусь всеми богами, я скормлю ваши вонючие задницы первой попавшейся собаке, которая пробежит мимо ворот. Понятно?
Они снова кивнули.
— Хорошо. А теперь пошли к Плутону отсюда.
Когда двое солдат побежали обратно тем же путем, которым пришли, Плацин повернулся и присоединился к Катону и остальным со злой ухмылкой на лице. — И это только начало, господин, а?
— Действительно. Судя по всему, нам нужно будет еще многое что сделать, прежде чем эта когорта будет готова к тому, что грядет.
Они продолжили свой путь, миновав большую подводу возле пустой мастерской, за которой находилось здание штаба. Единственный ауксилларий стоял у входа, опираясь на древко своего копья, пока он полудремал на ярком солнце. Когда он очнулся от хруста калиг по гравию, он моргнул и застыл.
Катон одарил его коротким кивком, когда он прошел через арку во двор, где трава и сорняки росли в щелях между плитами. Аполлоний заметил его гневное выражение и улыбнулся. — Кажется, что здесь служит довольно много садоводов, не так ли?
— Я заставлю их стоять на четвереньках и перебирать каждую травинку и пучок сорняков до конца этого дня, — кисло ответил Катон. — Я давно не видел такого беспорядка.
— Похоже, здесь все-таки будет какое-то развлечение.
— Для тебя, может быть. Но не для меня, и не для моих офицеров, и уж тем более не для этой кучки бездельников, которые притворяются солдатами.
В тени небольшой колоннады, идущей вдоль двора, спала горстка мужчин, и Катон повернулся к Плацину и кивнул ему, прежде чем войти в здание штаба. После яркого солнечного света снаружи внутри было мрачно, и он остановился за порогом, пока его глаза привыкали. Позади него Плацин начал кричать на спящих, предупреждая находящихся внутри, чтобы они повернулись к офицерам, стоящим у входа. Катон разглядел двух писцов, вскочивших со своих стульев. Третий так и дремал, положив голову на скрещенные руки, и продолжил храпеть. Быстрый толчок со стороны одного из его товарищей заставил его заворчать. Потом он увидел шлемы с гребнями и поспешно встал.
— Где командир когорты? — спросил Катон.
Мужчины переглянулись, прежде чем один из них откашлялся и заговорил.
— Центурион Массимилиан в своих покоях, господин.
— Я не хочу видеть Массимилиана; Я хочу поговорить с префектом Вестином.
— Префекта здесь нет, господин.
— Ну, так пойди, найди его и приведи ко мне немедленно.
— Господин, он в Каралисе.
Катон нетерпеливо вздохнул. — Что он там делает?
— Там он проводит большую часть своего времени, господин. Он возвращается в Таррос только раз в два месяца.
— Понятно. Тогда пойди и приведи Массимилиана. Скажите ему, что его новый командир хочет поговорить с ним. Выполняй.
— Да, господин. — Писарь отсалютовал и поспешил мимо офицеров на солнечный свет.
Катон отпустил оставшихся писцов, а затем обратился к Аполлонию и остальным. — Офицеры, похоже, что перед нами стоит более сложная задача, чем я думал. Нам нужна эта когорта, чтобы как можно быстрее подготовиться к кампании во внутренней части острова. Пока я представляюсь Массимилиану, я хочу, чтобы вы, центурионы, посетили каждый клочок лагеря. Переверните все верх дном. Сделайте как можно больше шума и соберите людей на плац за пределами стен. Потом посмотрим, с каким материалом нам придется работать. — Он улыбнулся им. — В бой! Развлекайтесь и не позвольте им засомневаться ни на секунду в том, что с этого момента им придется начать по-полной отрабатывать свое жалованье. Это касается как офицеров, так и солдат одинаково. Разойтись.
Когда Плацин и остальные повернулись и вышли из здания, Аполлоний повернулся к Катону. — А что делать мне? Какую роль ты собираешься выделить мне в своих планах?
— Вернувшись в Рим, ты сказал мне, что у меня впереди многообещающая карьера. Я не совсем уверен в этом. Но если ты прав, тебе придется заслужить свое место рядом со мной, как и
