Воля императора 3. Дебют - Евгений Васильевич Шалашов

— Поэтому… — (сделал я пазу) — генерал Говоров станет помогать своему заместителю входить в суть дел. — Предупреждая возглас Леонида Александровича, сказал. — Знаю, что вы и сами на должности всего ничего, но что поделать. Итак, как я уже сказал, мы стоим на пороге непростой войны.

Я опять выдержал паузу, ожидая, у кого же из моих генералов сдадут нервы и они начнут задавать вопросы? Например — кто станет являться вероятным противником? Все-таки, определить неприятеля — это задача политиков, а уж выкручиваться приходиться военным. Ну, и русскому народу. Не может армия воевать неизвестно с кем, а я ведь сейчас и ставлю такую задачу. Ну, не к войне с инопланетянами, так и уже хорошо. Однако и в моём времени, та же Америка проводит военные учения в случае боевых действий с любым из противников, в наглую приближаясь к границам потенциальных врагов.

Ладно, генералы у меня правильные. Лишних вопросов не задают, все понимают.

— Борис Михайлович, — обратился я к Шапошникову. — Разведка уже может что-то сказать?

— Пока рано, ваше величество. — покачал головой начальник Генерального штаба. — Начальник разведки приступил к работе, но результатов пока нет.

Охотно верю, но вопрос все равно следовало задать, хотя бы ради проформы. А заодно высшие воинские чины поймут, что император имеет представление о разведке. А ещё, как я полагаю, генералы знают полковника Генерального штаба Артура Фраучи. Что бы не говорили, но генералитет — это своего рода узкий мирок, где все знают обо всём.

Я встал со своего места, жестом показал генералам, чтобы они оставались сидеть, прошелся вдоль своего стола. Но заходить за спины генералов не стал, понимая, что это действует на нервы, заставляет людей быть в напряжении. Может, как-нибудь этим и воспользуюсь, но потом, позже.

— Готовимся к отражению наступления неприятеля на западном направлении, — сообщил я. — Будем считать, что Германия начнет наступление из Восточной Пруссии, вторгнется в наши Прибалтийские земли, а Австро-Венгрия, вкупе с Францией, начнет атаку в Польше.

Я снова попытался оценить реакцию генералов. Кажется, не считают, что их император сошел с ума. Значит, они тоже просчитывали подобную ситуацию, хотя, по сути она и странная. Германия с Францией ведут войну, Австро-Венгрия придерживается нейтралитета, Великобритания продает товары обеим враждующим странам. Пока западные державы не разберутся между собой, нелепо думать о войне с Россией.

— Господин военный министр, военно-морские базы, поддержка Балтийским флотов сухопутных частей нам обеспечена?

— Так точно, ваше величество. — вытянулся в струнку адмирал. — Флот готов к отражению атак противника, а также оказание необходимой помощи. На всякий случай, разрабатывается план эвакуации флота из Риги и Ревеля, а также минирование фарватеров. Штаб флота анализирует возможность размещения кораблей в Кронштадте. Как водится, увеличение численности судов означает дополнительную нагрузку на персонал, и прочее.

— Но вы ведь справитесь? — поинтересовался я.

— Так точно. Думаю, Гельсингфорс пока трогать не стоит?

— Пока не стоит, — кивнул я, делая вид, что и сам понимаю — почему Гельсингфорс пока можно не трогать. Он имеет в виду, что финские порты можно пока не готовить к эвакуации? Согласен. Адмиралу виднее.

— Ваше величество, у нас имеется план проведения крупномасштабных учений Балтийского флота.

— Считаете, что их стоит провести?

— Считаю, что да. Флот давно не тренировался. Нужно отрепетировать военную тревогу, выход в море в условиях нападения противника, деятельность на случай атаки подводных лодок. У меня уже подготовлен рапорт, требуется ваша подпись.

Учения… Что ж, пусть будут учения. И для матросов полезно, пусть жирок растрясут, и для нашего потенциального противника хорошо. Пусть почешутся.

— Давайте рапорт.

Чтобы не откладывать дело в долгий ящик, я сразу же наложил резолюцию — мол, разрешаю. И подпись, само собой. Печать, при наличие моей подписи уже не нужна.

Разогнувшись, я посмотрел на Говорова.

— Господин военный министр, у вас имеются вопросы?

— Так точно, ваше величество. Численность армии русской армии составляет один миллион человек. Мне непонятно — будет ли мобилизация, или мы ограничимся призывом части запасников?

А ведь этот вопрос мы уже обсуждали. Значит, не до конца обсудили. Или господин Шилов не довел до «сменщика» приказ.

— В таком случае, военный министр готовит Указ об увеличении численности вооруженных сил до четырех миллионов человек. Я подпишу немедленно. Возраст призывников — на ваше усмотрение. Пока берем только запасников, имеющих опыт, чтобы не тратить время на обучение. Сами понимаете, нельзя людей вытащить из гражданской жизни, и не обеспечить им сносное существование. Впрочем, в таких делах вы лучше меня разбираетесь. Соответственно, мобилизационное управление Генерального штаба срочно начинает работу. Леонид Александрович, как быстро вы сможете составить все необходимые документы и приказы для военных округов?

Вообще-то, военные округа уже должны иметь планы на случай объявления мобилизации. Но кто знает? Пусть проверит.

— Я думаю, не меньше двух недель, — ответил Говоров.

— Хорошо, пусть будет три недели, — кивнул я, увеличив время. — Каков реальный срок доведения численности армии до четырех миллионов?

Вместо Говорова ответил Шапошников:

— Реальный срок — от двух до трех лет. Нужны дополнительные казармы, обмундирование. На базе имеющихся запасных частей мы сейчас сможем развернуть не более восьми корпусов.

Восемь корпусов. Корпус, если не ошибаюсь, четыре дивизии? Получается, тридцать две дополнительных дивизии. Не так, чтобы и много, но кое-что. Сорок сибирских (точнее, дальневосточных) дивизий когда-то Москву спасли.

М-да… Четыре миллиона человек нужно где-то поселить, их нужно одеть, их нужно кормить, лечить, в баню водить. Про оружие и воинскую подготовку я пока молчу. И казармы из кармана не вынешь, а школы да театры, как в случае войны, не заселишь. Четыре миллиона — один процент от численности населения. Именно столько экономика мирного времени выдержит без напряжения. Но все равно, потребуется время. Три-четыре года — не так и много, но есть ли они у нас?

— Значит, начнем набор постепенно, — решил я. — Готовьте план по увеличению армии плавно, без рывков. Приказываю — до конца этого года увеличить армию на двести тысяч человек, а к весне следующего года — ещё на пятьсот тысяч. Адмирал Столетов подготовит соответствующее распоряжение по своему ведомству. Финансы и прочее я изыщу. Иосиф Виссарионович, — повернулся я к Джугашвили. — Свяжитесь с министром финансов, пусть спешно ищет деньги на строительство казарм, и на все прочее. Если у него мало своих резервов, пусть обратиться к управляющему моим кабинетом господину Титову. Все необходимые деньги вы получите.

— Слушаюсь, ваше величество, — не совсем по-военному ответил канцлер Российской империи Джугашвили, но ему и не нужно стучать каблуками. Ему дело делать.

— Дмитрий Михайлович, когда вы сможете приступить к строительству оборонительных укреплений?

— Да хоть завтра, — поднялся с места генерал-лейтенант Карбышев. — Общие данные, привязка к местности, необходимые планы у меня есть, самое главное определить конкретные места укреплений и утвердить линию обороны. Про сроки сказать ничего не могу, потому что не знаю ни длины линии обороны, ни средств, которые мне будут выделены. Одно дело, если я получу приказ устанавливать укрепления по границе с Австро-Венгрией, другое — если мне поставят задачу ставить инженерные сооружения в Прибалтике.

— —Укрепрайоны, — хмыкнул я, вводя в обращение новое слово. Немного помолчав, сказал, обращаясь ко всем присутствующим:

— Господа, сегодня я подпишу Указ о создании Ставки Верховного главнокомандующего в мирное время. Все присутствующие теперь являются членами ставки. Мои заместители — канцлер Джугашвили и генерал Рокоссовский. В случае войны руководство вооруженными силами переходит к генералу Рокоссовскому. Я думаю, что после нашего совещания вы уже самостоятельно сможете выработать план действий. Вы — люди военные, слабые места нашей обороны знаете прекрасно. Общая задача — как мы можем воевать в условиях превосходства противника? Возьмем за основу, что вся Европа обрушивается на нас, как это было… предположим, в Крымскую войну, только это будет гораздо хуже. Дмитрий Михайлович Карбышев вместе с вами определит линии укреплений. Думайте. Понадобится моя помощь — обращайтесь.

— Ваше величество, — позволил себе обратиться с вопросом Говоров. — Нам необходимо ваше политическое решение — мы должны подготовить оборонительные планы или наступательные?

Хороший вопрос. Сидя в обороне, как известно, врага не победишь. В тоже время, начинать наступления, имея недостаток сил и средств, отсутствие резервов —