Хвост судьбы (СИ) - Валин Юрий Павлович

Поздно — Безликий показал на дверь, Лу подтолкнул в ту сторону девушку.

Гиана должна оставаться гианой. Клэ-Р вернула на лицо улыбку. Безликий потянул тяжелую дверь…

В первое мгновение девушка испытала облегчение. Конечно, это не Угол Честности. Та, столь знаменитая каморка, затерянная в норах Хомпа, куда король забирал упорствующих в нераскаянии преступников. Там, наедине с Его Величеством, начинали говорить и самые упорные глупцы. Рассказывали, что достаточно оставить человека в каменном мешке на ночь, и он сходил с ума без всякого прижигания железом и использования тех клещей, что хитро выкручивают ноздри.

Здесь же была довольно просторная комната. Хорошо натопленная и освещенная, даже уютная. С ширмами, большим гобеленом на стене, столом и резными креслами, устланными мехами…

Потом Клэ-Р увидела Раму.

Собственно, это была никакая не рама. Стена, сбитая из массивных потемневших брусьев, украшенных замысловатым кованым железом: кольца разного размера, крюки, зубья и цепи. Были там украшения и заметнее: три обнаженных человеческих фигуры, словно взлетевшие между полом и потолком, растянутые цепями. Они светились. Нет, о защити гиан Добрый бог, конечно, не светились. Просто свет факелов и жаровен делал обнаженную кожу яркой, почти розовой на фоне темного дерева.

И было тихо. Потрескивало пламя факелов и светильников. Люди-куклы молча смотрели на вошедших. Были еще люди: стоял, помешивая угли в жаровне, еще один Безликий в столь же нелепом и пугающем глухом капюшоне. Сгорбился за столом в дальнем углу старик — этот что-то сосредоточенно выводил пером в большой книге. Маски-капюшона на писце не было, но лицо в тени всё равно не удавалось рассмотреть. Лишь клок длинных седых волос свешивался едва ли не в чернильницу. Сжалась в кресле девушка в отличном (несомненно, конгерский привозной бархат) платье. Лицо девушки казалось смутно знакомым…

Сосредоточиться Клэ-Р не могла. Мешал едва слышный звук — словно мышь бежала по полированной крышке стола. Нет, это зубы стучат. От изумления в голове гианы чуть просветлело. Барабанной дроби собственных зубов Клэ-Р слушать еще не приходилось. Такое поведение совершенно недостойно гианы и…

Какие зубы⁉ Какие мыши⁉ За что⁉

Клэ-Р смотрела на свободное место на Раме. Как раз для одного человека. Цепи и круглые штуковины, чтобы схватить руки и ноги, пока висят без дела. Рядом большая жаровня. Гиане будет тепло…

За что⁈

— Ты хорошо погулял, мальчик? — белое крупное пятно, расположившиеся у ширмы, шелковой, расшитой желтыми и зелеными змеями-стурвормами, чуть шевельнулось.

Ли порывисто упал на колено:

— Молю о пощаде! Я едва её отыскал. Гулящая дарк таскалась по всему замку.

— Не называй её так, маленький грубиян, — мягкое пятно обернулось к Клэ-Р.

Очевидно, то, что мама называла чудным словом «инстинкт» работало и в самой жуткой ситуации. Клэ-Р упала на колени:

— О, Ваше Величество, если бы ничтожная дарк знала, что вы её ждете…

Клэ-Р изумилась своему голосу и тому, что язык выговорил именно то, что и необходимо было сказать. Кажется, сознание еще и не успело до конца поверить в то, что перед гианой сидит сама королева, но остроухая дарк уже замерла в подобающей позе и даже серьги в кончиках ушей раскачивались с величайшим смирением…

Ранее королеву Кордейлу молодой гиане доводилось видеть лишь с почтительного расстояния. Её Величество (как впрочем, и абсолютное большинство дам и простолюдинок Авмора) терпеть не могли гиан и не делали из этого секрета. И Иво-Онн, и младшая гиана благоразумно держались подальше от покоев королевы. Конечно, едва ли кто в замке не помнил, что когда-то король взял себе в жены белокурую деву с крошечных Толстуньих островов, дабы навсегда прекратить распри и соперничество между кланами. Так и вышло. Теперь наследнику, принцу Ферису, надлежит стать столь же мудрым правителем, как и его отец. Его Величество на всякий случай озаботился рождением и второго наследника — принца Лори. После сего повторного славного свершения предназначение королевы Кордейлы оказалось полностью выполненным. Впрочем, король проявил надлежащее великодушие — законная супруга ни в чем не нуждалась, и о роскоши её личных покоев в Хомпе ходили целые легенды. Естественно, королева, как и следовало ожидать, вела крайне уединенный образ жизни, весьма редко появляясь на людях, и еще реже спускаясь в Авмор.

— Встань, ночная дарк, — рука королевы на миг вынырнула из необъятных снежных мехов, блеснули массивные браслеты. — Ты понадобишься нам как свидетель. Едва ли найдется горожанин, у которого хватит глупости заподозрить, что дарки симпатизируют какому-то клану. Любезный, подними же её!

Клэ-Р довольно резко поставили на ноги. Безликий отпустил локти девушки, но остался стоять за спиной. Гиана чувствовала запах пота и масла, идущий от мужчины. Вновь захотелось заскулить. Несмотря на свой образ жизни, Клэ-Р так и не научилась спокойно переносить присутствие за спиной непредсказуемых незнакомых самцов. А этот наверняка еще и не из благородных.

Грудь пощипывал амулет. Опять кто-то прибегал к чародейству, и совсем рядом.

К демонам чародейство! Сейчас Клэ-Р пугало одно — то свободное место на Раме. Помоги Добрый бог избежать…

— Да приведите её в чувство, — морщась, приказала королева.

Что-то мягко ударило девушку в лицо, Клэ-Р ошеломленно замотала головой. Водой плеснули. Целая кружка. Мерзкий Лу. Отомстил. А если макияж потечет⁉

На коварного мстителя паж похож не был. Сжимая пустую кружку, косился на людей на Раме. На лице юнца был и ужас, и нечто, весьма напоминающее восторг.

— Итак, — королева уютнее устроилась в кресле и снова превратилась в пышный ком драгоценного белоснежного меха. Казалось, даже лицо женщины почти утонуло в огромном вороте. — Гиана, известная под именем Клэ-Р, узнаешь ли ты этих людей? Взгляни внимательнее, твои слова будут тщательнейшим образом записаны, как показания важного свидетеля. Тебе понятно?

— Да, Ваше Величество, — выдавила гиана, испытывая новый приступ ужаса.

Клэ-Р послушно назвала всех троих.

Ис Морлан — старший сын Ак-Морлана, главы клана Угря. Элек Терайк — единственный сын Ак-Терайка, главы клана Рыбы. И Норт Гоури — племянник Ак-Гоури, главы Китовых Трав.

Трое самых известных молодых бойцов королевства сейчас висели в цепях обнаженные, беспомощные, с отчаянно выпученными глазами. О, Добрый бог, должно быть им вырвали языки. Или они разом онемели от изумления?

Клэ-Р вдруг поняла, что сошла с ума. Должно быть, это от голода. Странное последствие, но куда более вероятное, чем разом спятивший Хомп. Три молодых воина, надежда и гордость кланов, будущие вожди Авмора, висят на цепях подобно вялящейся рыбе. Что скажут в септах? Ис Морлан уже этой осенью должен принять родовой меч — его отец стар и вполне готов передать власть в клане. Элек Терайк моложе, его отец еще в силе, но уже сейчас в Авморе нет лучшего мечника, чем молодой Элек. Истинный красавчик — мечта всех благородных невест Хомпа. Норт Гоури — утешение и надежда любящего дяди, чьи родные сыновья погибли два года назад. Уже давно весь замок болтает о предстоящей свадьбе Норта Гоури с одной из бесчисленных дочерей Терайка. Действительно, значимое событие, ибо такой союз означает…

Клэ-Р метнула ошеломленный взгляд на девушку в кресле. Бледное лицо, заплаканные глаза, тонкий чуть длинноватый нос — родовой признак Рыб. Точно, она — Тара Терайк.

Закончило поскрипывать перо писца. В полной тишине Клэ-Р осознала, что все смотрят только на нее. Даже Безликие изучают её лицо. Только бы краска с глаз не потекла…

— Ты вовсе не глупа, — мягко сказала королева — губы её крупного, сочно накрашенного рта шевелились, словно пара парящих в белизне меха, сытых червяков. — Признайся, с кем из изменников ты в сговоре, и мы обойдемся без пыток. Даю слово, ты будешь наказана милосердно. Мы понимаем, что гиан не стоит судить как людей.

Клэ-Р пожалела, что позволила поднять себя с колен. Стоять на коленях перед сильными гиане намного удобнее и привычнее.