Коллекционер - Андрей Коткин

самую, уничтоженную нашими совместными с Дианкой действиями магичку. Ведь она много лет тренировалась, росла в знаниях и навыках…. А потом всего лишь раз расслабилась, пренебрегла опасностью, которую могли представлять для нее обычные школьники — и все! Отправилась на перерождение.

Все же, выйдя от дознавателя, на последний урок в класс решил не возвращаться. Вряд ли учительница литературы вдруг затеет сверять время, в которое я ушел с допроса из учительской, да и если проверит…. Ну, нет у меня сегодня настроения растекаться мысью (ну, или если более понятно, белкой) по древу, пытаясь определить, что хотел донести до своих читателей сто лет назад почивший писатель своей сценой в бальном зале. Мне бы со своей девушкой разобраться, не до этих древних вымышленных красавиц.

Кстати о девушках. Когда уже вышел из школы, возле школьного крыльца меня окликнула одна из десятиклассниц. Кажется, она в одном классе с моей сестрой учится. Как на мой вкус, немного упитанная, но еще вполне так ничего.

— Иван… можно тебя на минуточку.

— Слушаю тебя… Катерина, — имя девицы вспомнил буквально в последнюю секунду, но, судя по всему, то, что я вообще знаю ее имя, придало ей уверенности. Во всяком случае, в дальнейшем она разговаривала со мной куда более уверенно.

— Скажи, как ты смотришь на дружбу с такой девушкой, как я?

— … .

От столь откровенного предложения я просто онемел на секунду. Очень двойственное ощущение. С одной стороны, конечно, почти моментально, как только осознал, что же именно мне предлагают, испытал немалый душевный подъем. Ну, и, чего скрывать, в штанах моментально стало тесно. С другой же, стало неловко и как-то немного страшновато. Даже в прошлой моей жизни гораздо более раскованные девушки, обычно первыми с подобными предложениями к парням не подходили.…Хотя вру, разок со мной все же что-то подобное было. Но все же предложение тогда прозвучало не на трезвую голову. А вот от абсолютно трезвой молодой девицы услышать подобное, да еще в здешнем обществе, с намного более строгими правилами взаимоотношений между полами…. Прямо скажу, это предложение очень сильно похоже на ловушку, в котором прелести девицы являются всего лишь кусочком приманки для одного зверька, как оказалось, обладающего неожиданно ценным мехом.

Однако отвечать что-то надо.

— Прости, Катерина, ты красивая, — промямлил я, отводя взор в сторону от весьма даже выдающихся рельефов собеседницы, — но, видишь ли, у меня уже есть подруга, которая мне очень нравится.

— Это Сорокина, что ли? Пф-ф! — Пренебрежительно хмыкнула Катерина. — Вы с ней, наверняка, только за ручки держались. А я предлагаю тебе настоящую, взрослую дружбу. Понимаешь? — И она, закатив глаза, со значением облизала кончиком языка свои губы.

Охо-хо! Проклятые гормоны! Даже в ушах зашумело от этого зрелища, а в голове поползли предательские мыслишки: «А может, согласиться? С Дианкой мы, похоже, каши теперь точно не сварим, а тут практически сама себя предлагает».

Повезло! Из дверей школы вышли две десятиклассницы, одна из которых окликнула мою искусительницу:

— Катя, в Лавке Ашкенази сегодня должны новые модные журналы с утра привезти. Пошли быстрее, пока, как в прошлый раз, все не разобрали!

Похоже, в словосочетании «модные журналы» что-то для Катерины обладало изрядной притягательной силой, поскольку она вдруг отступилась от покорения почти павшей перед ней крепости, бросив мне только:

— Ну, ты, Ваня, подумай до завтра над моим предложением. — И уже в сторону подруг: — Девчонки! Подождите! Я с вами!

Убежали девчонки. Я так и провожал взглядом их округлые попки, фигурно натягивающие ткань юбок при ходьбе, пока те не скрылись среди ближайших от школы строений.

Однако сильно меня это неожиданное предложение вывело из себя. Пробовал заняться намеченными делами, а мысли все время в ту сторону съезжают. Не удержался, пошел к Аньке консультироваться. Точнее, конечно, не совсем консультироваться, а так, кое-какие сведения наводить об этой смутившей меня чертовке.

— Катерина? У нас их две, тебе про какую интересно? — Посверкивая глазами от любопытства, уточнила у меня сестра.

— Темненькая, ростом чуть ниже меня, упитанная такая, — описал я предмет своего сегодняшнего вожделения.

— А-а, Митрохина. Ну, ты и выбрал, братик! Она ж голимая мещанка, ни одной одаренной во всей родне. Тебя мама проклянет, если такую в дом приведешь. Да и поведение у нее, знаешь… не хочу сплетничать, но, скажем так, не очень твердое.

— А что, мне обязательно на ней жениться что ли? — Я удивленно взглянул на Анну, пытаясь сообразить, всерьез это она такие далеко идущие планы с нашим участием выстраивает или просто, произнося такие речи, издевается надо мной.

— Ну, если в результате твоих действий забеременеет, и ее родители поднимут шум, то и до такого запросто может дойти.

Хе-хе, что там говорили про то, что лекарство от болезни должно быть обязательно горьким? Вот эти рассуждения Анюты уж точно должны были сойти за лекарство. Меня аж передернуло, когда я описанную ситуацию примерил, что называется, на себя. И сразу же интерес к прелестям смуглой пышечки резко приугас.

— Ух, ты! — Вдруг восхитилась Анюта. Мне Система сейчас единицу в Разум добавила! Ты, братик, почаще ко мне приходи для вправления тебе мозгов, у меня в моем справочнике как раз имеется несколько сложных заклинаний, которые я никак не могу выучить.

Думал, на этом тема с женским полом для меня на этот вечер закончится. Как бы не так. Примерно через пару часов со двора возвратилась сестра, она там что-то с компостом для посадки своих саженцев мудрила.

— Ну, и ловелас же у меня братишка растет! — Утрированно восхищенно объявила она, отыскав меня, по десятому разу изучающего свой учебник по магии камня на предмет отыскать там хоть что-то доступное к исполнению на моем теперешнем уровне. — Уже вторая девица добивается его благосклонного внимания.

— Ты это о чем? — Поинтересовался я, отрываясь от текста учебника.

— Иди, там тебя твоя Сорокина спрашивает, — объявила Анюта, всем своим видом показывая, как ее не устраивают подобные мои знакомые.

— Спасибо, Аня, — поблагодарил я, захлопывая книжку и отыскивая под кроватью свои тапочки.

— Ты только не очень-то там резвись, — запустила мне вслед последнюю парфянскую стрелу моя ехидная сестрица. — Помни, что я тебе о возможной женитьбе по залету говорила. У Сорокиной мать вообще императорский летун. У нее уж точно, случись что, не отвертишься.

Дианка обнаружилась у ворот дома.