Они среди нас - Дмитрий Федотов

— Ну и что? — я все еще находился в обиженно-стыдливом состоянии и не желал понимать, куда он клонит. — Он спит в объятиях самой Любви! И отключил все телефоны, чтобы никакие самодуры до него не добрались. Я бы тоже так сделал!

— А, черт! Т-ты же не в курсе! — с досадой ругнулся Николай. — Вадим уже д-два дня работает наживкой!

— Что-о?! — теперь все сомнения разом закончились, и внутри похолодело от простой и страшной мысли: случилось!

— И он д-должен был мне сегодня утром позвонить и д-доложиться!

— А вчера он тебе звонил? — задал я самый очевидный и жуткий вопрос и снова на миг почувствовал холодное дыхание в затылок — «ветер смерти»!

— Конечно! Как б-было уговорено, — комиссар еще не понял моего намека. — Сказал, что все идет нормально, что… Д-димыч, ты к чему это ведешь?

Дошло наконец!

— К тому, о чем ты подумал, Коля…

— Я не верю, что она…

— Верить потом будешь! Где живет Вадим? — я договаривал уже на бегу, в прихожей, забыв про яичницу. — Адрес!

— Тверская тридцать восемь, квартира д-девять! Через десять минут! — Берест бросил трубку.

Я схватил куртку, проверил ключи от машины и выскочил на лестницу. Уже в лифте вспомнил про невыключенную плиту, чертыхнулся и вернулся обратно. В результате едва не опоздал. Николай в старом спортивном костюме (надел первое, что попалось под руку) и сандалиях на босу ногу приплясывал от нетерпения у подъезда дома, где жил Руденко. Молча мы поднялись на второй этаж и позвонили в обитую дерматином железную дверь. Никто не отозвался.

— Наверное, он остался у той красотки? — я сделал последнюю жалкую попытку отстроиться от своих мрачных предположений и сам в нее не поверил.

Вместо ответа Берест вытащил из кармана связку ключей, подумал и выбрал один.

— У нас правило: каждый в группе имеет ключи от квартир остальных. На всякий случай, — пояснил он и отпер дверь.

Внутри было темно и тихо. Как в склепе — пришло на ум мрачное сравнение. Молча, мы обошли кухню и обе комнаты. Везде были следы присутствия минимум двух человек. На кухне в мойке — две тарелки с разводами масла и два стакана из-под кофе. В гостиной на журнальном столике — два бокала с остатками шампанского и раскрытая коробка конфет. В спальне — разобранная кровать с двумя смятыми подушками. Только вот людей, пользовавшихся недавно всем этим, нигде не было. Я уже раскрыл рот, чтобы предложить Николаю по-тихому удалиться, но в этот момент он заглянул в ванную комнату и, охнув, отпрянул назад.

Да, Вадим был там, рядом с джакузи, наполненным уже остывшей водой. Вернее, там лежало то, что от него осталось — полтора пуда костей и ссохшейся кожи. Смерть настигла его, очевидно, в ту минуту, когда он выходил из воды, точнее, пытался выйти, потому что тело лежало навзничь, зацепившись одной ногой за край джакузи. Скорее всего они занимались сексом прямо в воде, и когда это произошло, Вадим в последнее мгновение попытался спастись, не ведая, что уже умер!.. С минуту мы не могли произнести ни слова, потом Берест все-таки выдавил из себя каким-то глухим, чужим голосом:

— Как она выглядела?

— Как Василиса Прекрасная рядом с Иваном-царевичем, как амазонка эвксинская рядом с Ясоном, точнее не скажешь, — так же тихо ответил я.

— Шестой вариант?

— Нет, Коля, всего лишь второй!

— О чем ты?!

— Вот, полюбуйся, — я протянул ему все пять фантомов. — Второй, третий и шестой случай, это — другая, Коля! Я ее видел!

Берест с минуту молча разглядывал изображения обоих «прекрасных монстров», так же молча вернул их мне и лишь потом процедил:

— Вторую оставишь мне, если найдешь!

— Вот гадина! — я со злостью шарахнул кулаком по косяку, посыпалась штукатурка. — Что же ты, комиссар, не предупредил меня, а?..

Николай, не отвечая, набрал номер на мобильнике:

— Это Берест, бригаду Ракитина — на выезд! Тверская тридцать восемь, квартира девять. Убийство!

— Нам никогда их не поймать, Коля! — сказал я с какой-то ледяной уверенностью, мгновенно захлестнувшей изнутри все мое существо. — Наш Колобок прав: они — нелюди!

— Даже если мне придется потратить на это всю жизнь, я доберусь до нее! — жестко отозвался Берест, даже не заикаясь. — Но никакого ареста не будет!

Он посмотрел на меня, и в глазах его, посветлевших от гнева и боли утраты, плеснулась такая решимость и непреклонность, что я содрогнулся, представив на миг их последнюю встречу, исхода которой предположить не смог бы никто.

Бригада примчалась через пять минут. Хмурые и молчаливые, ребята быстро провели стандартную процедуру описания и обследования места преступления, потом вынесли останки из ванной, упаковали в пластиковый мешок и увезли. Ракитин, тоже потрясенный случившимся, отправился вместе с сержантом Бульбой опрашивать соседей. А эксперт прошелся по комнатам, снял отпечатки пальцев с бокалов, посуды на кухне, сфотографировал все помещения и тоже тихо удалился.

Мы с Николаем еще какое-то время бесцельно бродили по осиротевшей квартире, разглядывая интерьер, читая корешки книг на стеллаже, рассматривая коллекцию морских раковин на полке в спальне. И там, в спальне, у меня возникло непонятное ощущение, как будто я уже бывал здесь, как будто мне что-то здесь знакомо. Но что? Обстановка?.. Освещение?.. Звуки?.. Нет!

Я чувствовал очень слабый, на грани восприятия запах. Очень знакомый и в то же время необычный. Нет, просто очень редкий запах! Он витал в спальне до сих пор только потому, что никто не вздумал нигде в квартире открыть форточку, иначе его бы уже не было. Он растворился бы в сотне других, самых обыкновенных и знакомых, и тогда…

Почти не сознавая что делаю, буквально по наитию, я подошел к кровати, нагнулся к подушкам и осторожно втянул воздух. Всс! Это они, без сомнений! Пробные духи от Дюбоне! Новая коллекция!.. Но откуда?! Это же эксклюзив! Мне их Пашка Шабала два дня назад показывал, мол, вот, прямо с презентации привез, шик модерн! И я у него взял флакон. Для Ирины!..

От этой внезапной мысли мне стало плохо. В глазах потемнело, сердце ухнуло куда-то в низ живота, ноги стали какими-то пластилиновыми, заплелись друг об друга так, что я едва не упал на мертвую смятую постель.

«Господь Всемогущий, ну скажи, что это неправда! Ведь не может же Она заниматься такой мерзостью?! Ни за что не поверю! Нет! Глупость вселенская! Конечно, нет! Исключено! Да Она же сама свою энергию больным раздает. Прямо светится от нее! И потом, Она же врач?!.. Стольким людям помогла, мне помогает!.. Господи, спаси и сохрани Ее от беды непоправимой!..»