Антигерой - Наталья Евгеньевна Шагаева

— Понятно, еще не определились, — кивает Глеб. — Мы, я смотрю, вовремя. Позавтракаем, — внаглую садится за стол, отодвигает стул, стоящий рядом, хлопает по нему. — Садись, детка, — кивает мне. Кусаю губы и иду к нему. Мне вдруг становится смешно. Старший брат такой весь на пафосе, но Глебу все равно.

— Да, конечно, присаживайтесь, — неискренне, с иронией произносит Александр. — Аля, помоги мне, — зовёт свою девушку на кухню.

— Детка, — тянется ко мне мужчина, хватает за подбородок и целует, неожиданно долго, жадно, словно пытается напиться. Сама разрываю наш поцелуй, пытаясь отдышаться.

— Вы не ладите с братом? — спрашиваю шепотом.

— Не обращай внимания, он всегда такой. Социопат. Все привыкли.

— Интересно, — прикрываю глаза, когда Глеб водит пальцами по моей шее, очерчивая свои же засосы.

— Мы здесь ненадолго.

— Как скажешь, — замолкаю, потому что к нам подходит Алевтина, накрывает на стол. Немного неловко, когда Глеб прикасается губами к моему уху, целует, прикусывая мочку. Но стыд теряется за сотнями мурашек, ползущих по моей коже. Это так приятно.

— Ты очень красивая, детка, — нашептывает мне, пока я кусаю губы, посматривая на Алевтину. Рыжуля улыбается, подмигивая. Она мне нравится. Они такие разные с Александром. — И очень сексуально краснеешь, — усмехается мне в ухо.

— Глеб, — шепчу ему, краснея. Он отпускает меня, когда все садятся за стол.

— Так у вас все серьезно? — бесцеремонно интересуется Глеб, указывая вилкой на брата и Алевтину. Он словно провоцирует Александра, а мы с рыжулей с интерном наблюдаем за их отношениями. Интересная семейка.

— Как вы сами заметили, мы еще не решили, — отвечает Алевтина.

— Серьезно, — утверждает Глеб. — Если вы здесь, в святая святых Александра Яковлевича, то это прямой путь в загс.

— Да что вы говорите, — смеется рыжуля.

— А у вас тоже все серьезно? — спрашивает Александр, указывая на меня. — Раз уж ты привёл девушку знакомиться.

И если в голосе Глеба шутливые нотки, то Александр вполне серьезен.

— У нас очень серьезно. Серьёзнее, чем ты думаешь, — вдруг меняется в лице Глеб, а я сглатываю. Его настроение снова кардинально меняется за секунды. И мое, соответственно, тоже. — И поверь, мы не перешагнули бы порог твоего дома по доброй воле.

(Кому интересна история Алевтин и Александра приглашаю в роман «Мой (не) случайный» Бесплатно)

Легкий разговор вдруг переходит на какой-то напряжённый уровень. Братья цепляются взглядами. Это похоже на игру «Кто кого убьёт взглядом».

— Мы поживем у тебя пару дней, — вдруг говорит Глеб.

Как поживем?

Зачем?

Нам есть где жить, да и Глеб обещал, что отца выпустят.

— Даже так, — ухмыляется Александр. — А что, твои три квартиры все разом сгорели? Или ты их просрал, как все в своей жизни? — весьма резко кидает брат.

— Пойдем обсудим в кабинет? — сквозь зубы цедит Глеб. — Детка, я ненадолго. Не нервничай, все хорошо, — шепчет он мне и удаляется с братом, оставляя нас с Алевтиной.

А я не могу не нервничать…

Я ничего не понимаю.

И устала от этого.

Такое ощущение, что происходящее — большой фарс, а все вокруг плетут паутину и улыбаются мне в глаза, обещая, что все будет хорошо.

Глава 25

Рада

Брат Глеба уезжает, оставляя нас в доме одних. В моей голове сотни вопросов, но я держу их при себе, кусая губы, в ожидании, когда мужчина заговорит сам, как обещал.

Глеб оставляет меня в гостевой спальне и уходит во двор. Покурить и, видимо, снова поговорить по телефону подальше от меня. Я так устала от недосказанности, что хочется кричать. Но я молча кусаю губы и смотрю в окно на задний двор.

Все, не могу больше терпеть и ждать. Либо он рассказывает мне все, либо…

Не знаю что, но так больше нельзя. Мы достаточно близки, чтобы доверять друг другу. Я же люблю этого мужчину и всегда буду на его стороне. Все переживу, что бы ни случилось. Я просто хочу прозрачности.

Обнимаю себя руками, слыша, как Глеб входит в комнату. Пахнет табаком, снегом и мужским парфюмом. Мужчина встает позади, обвивает руками мою талию и целует в висок. Мои бабочки, как всегда, трепещут внутри, но я приказываю им успокоиться, не выдавать реакции.

— Рада, — выдыхает мне в ухо, ведет губами по виску, волосам, его руки сжимают мое тело, дыхание учащается.

— Нет, — стараюсь говорить увереннее, не терять себя от ласк и близости. Это почти невозможно, мое тело с этим мужчиной всегда предает, подчиняясь Глебу. Но я должна выдержать.

— Что «нет»? — хрипло выдыхает, забираясь холодными пальцами под мою кофту, поглаживая живот, вжимаясь в меня всем телом.

— Ты обещал все объяснить, — выкручиваюсь из его захвата, разворачиваюсь к мужчине лицом. Заглядываю в серые глаза, показывая всю серьезность. — Я хочу все знать. Хочу, чтобы ты мне доверял, иначе я не могу доверять тебе. Пожалуйста, поговори со мной, — хватаю его руки, отрывая от моего тела.

— А можно как-то отсрочить смерть? — выдыхает он, обхватывая мои скулы, смотрит так, словно не может насмотреться.

— Чью смерть? — шёпотом спрашиваю я.

— Мою… — тянет мое лицо к себе и нежно зацеловывает уголки губ.

— Тебя хотят убить? Нам грозит опасность?

— Не в прямом смысле этого слова, Рада… — горько усмехается и уже целует меня глубже, страстно, то кусая губы, то всасывая. Ноги подкашиваются, дрожь по телу, горячие волны накрывают с головой, но я снова нахожу в себе силы, чтобы оттолкнуть и разорвать поцелуй.

— Если ты хоть что-то ко мне испытываешь, если я что-то значу для тебя… — глотаю воздух дрожащими губами. — Я устала от неизвестности! — говорю громче, обретая голос и силы.

— Значит, смерти не избежать, — ухмыляется Глеб. — Дашь мне минутку?

— Минуту на что?

— Скажи, что ты любишь… — берет мою ладонь, прислоняет ее к своей немного колючей щеке и прикрывает глаза.

— Я люблю тебя, Глеб… — шепчу, наблюдая, как он потирается о мою ладонь и глубоко дышит. — Мне страшно. Что происходит?

Я еще ничего не понимаю, но уже накрывает паникой. От Глеба идет волна надрыва и той самой смерти, о