Триумф операции «Багратион». Главный Сталинский удар - Руслан Иринархов

К исходу дня к реке Березина вышли и кавалерийские дивизии корпуса генерала Осликовского, которые внезапным ударом захватили переправы юго-восточнее Бегомля и восточнее Зембина. В этом конникам помогли партизаны, проведя их незаметно для противника по лесисто-болотистой местности к объектам атаки.

С боями в район Рожно пробились и батальоны 9-й гвардейской механизированной бригады, сумев утром 29 июня передовым отрядом с боем захватить небольшой плацдарм за рекой. В районе Брод удалось навести мост и саперам подошедшей 8-й механизированной бригады.

Обнаружив наводившиеся через реку Березина переправы, по ним немедленно начала действовать вражеская авиация, замедляя, а то и полностью срывая переход на правый берег мотострелковых подразделений и боевой техники. К тому же части мехкорпуса после длительных маршей уже стали испытывать недостаток ГСМ и боеприпасов, что вынудило танкистов и мотострелков ждать подхода колонн тыловых подразделений.

Продолжали быстро продвигаться к переправам на Березине в районе Чернявки, сбивая с дороги отступавшего врага, и бригады 2-го гвардейского танкового корпуса генерала Бурдейного, прикрывая открытый левый фланг войск 11-й гвардейской армии. А вот от 5-й гвардейской танковой армии командование 3-го Белорусского фронта и маршал Василевский ожидали большего результата ее деятельности.

Утром 28 июня перешедшие в наступление бригады 3-го гвардейского танкового корпуса встретили сильное огневое сопротивление противника и, понеся потери, были вынуждены приостановить атаку. А вскоре 26 вражеских танков при поддержке бронетранспортеров с пехотой и артиллерией предприняли попытку обойти наших танкистов с флангов, вынудив их на некоторых участках отойти на другой рубеж. Но вот дальше противнику не удалось продвинуться, в бой вступили главные силы корпуса, поддержанные штурмовой и бомбардировочной авиацией 1-й воздушной армии, которые и отразили вражескую атаку.

Под прикрытием действий своего авангарда главные силы 5-й немецкой танковой дивизии вместе с частями 286-й охранной дивизией заняли оборону по реке Бобр в районе Крупок, выполняя поставленный перед ними приказ – задержать продвижение русских к Борисову.

Командованием танковой армии и 3-го гвардейского корпуса было принято решение атаковать оборону противника с фронта и флангов, разгромить его части и овладеть рубежом Игрушки, Крупки, очистив для себя пути дальнейшего продвижения к реке Березина. Гвардейцы 2-й мотострелковой бригады были направлены для обхода правого фланга вражеской обороны, а на ее левый фланг выходили батальоны 3-й и 18-й танковых бригад.

Маршал Ротмистров для усиления намечавшегося удара и обеспечения его со стороны м. Гапоновичи приказал командиру 29-го танкового корпуса силами танковой бригады тоже атаковать противника с северного направления.

Вечером две танковые бригады, при поддержке артиллерии и авиации, атаковали оборону противника с северо-восточного направления, которая одновременно подверглась и удару мотострелков с юга. Разгорелся ожесточенный бой. Горело все: подбитая техника, близлежащий лес, земля. Сильные удары советских танкистов и понесенные значительные потери вынудили части 5-й танковой и 286-й охранной дивизий в ночь на 29 июня оставить Крупки и начать отход к Борисову, прикрывшись заслонами, усиленными артиллерией и подразделениями саперов.

Встречный бой бригад 5-й танковой армии с противником в районе Крупки 28–29 июня 1944 г.

На преследование врага вдоль Минской автострады перешли только две танковые бригады корпуса генерала Вовченко. 25-я танковая бригада корпуса генерала Фоминых, овладевшая к этому времени местечком Гапоновичами, продолжала преследовать отходившего противника в направлении Каменка. А главные силы танковой армии так и продолжали оставаться в районе Крупки, Бобры, хотя до Борисова им оставалось пройти только 47 км.

И хотя танкистам Ротмистрова при продвижении от реки Бобр к реке Березина удалось нанести значительный урон 5-й Силезско-Судетской танковой дивизии немцев, но та свою задачу выполнила, выиграв некоторое время для усиления обороны в районе Борисова, сбив темп продвижения целой гвардейской танковой армии.

В это время дивизии 8-го и 16-го стрелковых корпусов 11-й гвардейской армии подходили к рубежу Обчуга, Бобр, разгромив в этом районе остатки 95-й пехотной дивизии и взяв в плен ее командира – генерал-лейтенанта Михаэлиса. Таким стремительным продвижением стрелковые части этой армии буквально наступали на пятки танкистам маршала Ротмистрова.

Как известно, в задачу танковой армии, действующей, как правило, на острие наступления войск фронта и введенной в сражение после обозначившегося прорыва вражеской обороны, входит стремительный выход на оперативный простор, чтобы внезапными ударами громить выдвигавшиеся к фронту резервы, органы управления, тылы, нарушать коммуникации противника, вынуждая его начинать отход с занимаемых рубежей.

Ставка, недовольная действиями 5-й гвардейской танковой армии, 28 июня указала ее командарму, что танкисты не проявляют должной маневренности, привязав свои действия к Минской магистрали и наступая на линии общевойсковых армий, так и не вышли на оперативный простор, своевременно не выполнив поставленной задачи.

Это был вполне справедливый упрек. Даже приотставшие соединения 31-й армии, выполняя форсированные марши, стремились догнать быстро продвигавшуюся на запад линию фронта, громя встречавшиеся им по пути части и подразделения немецких войск. Так, 174-я стрелковая дивизия, выйдя на реку Друть южнее Толочина, разгромила в завязавшемся бою отходившие остатки 256-й пехотной дивизии, уничтожив и ее командира барона фон Вьюстенгагена.

В своих воспоминаниях главный маршал бронетанковых войск П.А. Ротмистров действиям 5-й гвардейской танковой армии при освобождении Борисова почти не уделил внимания. Да это и понятно, хвалиться особенно было нечем. Вместо этого маршал пустился в рассуждения о вводе танковой армии в сражение. Он писал: «Я просил командующего 3-м Белорусским фронтом не торопиться с выдвижением армии до тех пор, пока точно не определится место успеха наступавших войск… Пример ввода в сражение 5-й гвардейской танковой армии свидетельствует о некоторой торопливости, проявленной командующим фронтом… В результате пришлось возвращать армию назад в исходное положение, а затем направлять ее для ввода в прорыв, но уже по второму варианту… а противник за это время успел перебросить к участкам прорыва 3-го Белорусского фронта танковую дивизию, которая в условиях белорусских лесов и болот заняла ряд дефиле и доставила нам много хлопот…

Я с большим сожалением вспомнил безрезультатность своего разговора в Москве, когда меня принял накануне Белорусской операции Верховный Главнокомандующий. Я обратился тогда к И.В. Сталину с просьбой, чтобы в состав 5-й гвардейской танковой армии включили еще один механизированный корпус… Видимо, я недостаточно был настойчив»[79].

Не умаляя достоинств и способностей главного маршала, я бы отметил, что точно определить, на каком именно участке фронта сразу будут созданы условия для ввода в сражение целой танковой армии, невозможно, поэтому командованием фронта и были предусмотрены два варианта этого решения на разных направлениях. Была надежда, что ее ввод произойдет вдоль Минской магистрали (по кратчайшему пути), и, чтобы не терять время, на этом направлении и были сосредоточены танковые корпуса. Но эти надежды не оправдались. И здесь проявился полководческий талант командующего фронтом генерала Черняховского, который не стал ожидать результатов, а перенацелил танковую армию на богушевское направление, которое позволило танкистам стремительно выйти в район Толочина.

А вот дальше отмечается замедленность действий танкистов, которые не использовали свое главное качество – маневр и быстроту действий, тем более что армию поддерживали значительные авиационные силы. Не удалось гвардейцам и полностью разгромить противостоящую ей танковую дивизию противника, хотя все условия для этого были, но они так и не были использованы в бою под Крупками. И хотя при преследовании противника до Борисова ему были нанесены значительные потери, передовым отрядам танковой армии так и не удалось с ходу захватить переправы в районе Борисова. Да и понесшая потери 5-я германская танковая дивизия после Борисова продолжала активно действовать в районах Красное, Городок, Молодечно, умело сдерживая наступление наших частей.

Что касается недостатка сил в танковой армии, то это очень спорный вопрос. Ведь имевшие намного меньшие силы и средства танковые и механизированные корпуса фронтов в Белорусской операции действовали намного эффективнее целой танковой армии. И не зря генерал Черняховский в разговоре с генералом Галицким высказал тому свое недовольство замедленным продвижением танковой армии[80].