Цветок змеиного дома (СИ) - Галина Нигматулина

— Ух ты!!! — А вот открывшийся новый вид, не смотря на свою помпезность мне понравился!

Гигантская зала из материала похожего на бело — изумрудный мрамор с темно- синими по серебру прожилками и…

Огромный искрящийся голубым светом бассейн, утопающий в зелени вьющихся растений и удивительно красивых нежно — розовых цветов, лепестки которых к краю переходили в сиреневый фиолет. А как эти цветы пахли!!! Тонкий, чувственный аромат, похожий на аромат сандала и орхидеи, усиленный ноткой душистого персика и свежестью цитруса, и еще чего непонятного, инопланетного, чуждого, но такого манящего и странно знакомого. Нежность, чистота и невинность. Красота и хрупкость. Волшебный аромат! И волшебные бутоны, словно сотканные из утреннего рассвета, затронутые уходящей тьмой ночи…

И все это, на фоне прозрачной воды, отражающей эти цветы словно зеркало и усиливающей мое впечатление от увиденного в разы. И мои восторги…

— Нравится? — Чарующий голос полный довольства, своим домом и моей на него реакцией. Сильная рука на талии, удерживающая меня на краю гигантской чаши.

— Да!!! А как…

— Альффин, это альффин, Лена. Мой брат и ниид видят тебя именно такой…

От услышанного, мое глупое человеческое сердце забилось быстрее. Все-таки, женщине много не надо. Пара ласковых слов. Признаний…

— А ты? — Облокотилась на стоящего за спиной мужчину, положив свою ладонь поверх его, переплетая наши пальцы, в знак любви. — Какой меня видишь ты? — Подняла голову, чтобы встретиться с горящими аметистами полными тепла.

— Все это и гораздо больше, надин. — Улыбка, смягчающая нааганитские черты. — Гораздо больше… — Легкий поцелуй, смакующий мне губы. — Ты мое дыхание жизни, Лена. Мой гуар-р-р. Самочка, в глазах которой я вижу свое отражение. И не потому что я иссаэр, а потому что она привязана ко мне узами, которые в ее мире зовутся любовью. Ко мне — холоднокровному нааганиту, — развернул к себе, чтобы видеть мое лицо, — ты даже кровавого зверя империи Амморан умудрилась ими оплести. — Насмешка. — Моего брата. А малыши?! Не знал, что привязанность со-рин к детенышам может по силе превзойти привязанность их отца. Любовь той кто дарит жизнь, оказывается, так греет. Как и любовь женщины. Жаль, что нааганитам никогда этого не познать. И я бы тоже в это не поверил, если бы не одна маленькая, нежная, привязывающаяся к нам вопреки логике и ее положению, эмоциональная землянка. — Погладил по щеке, незлобно усмехнувшись. — Женщина — детеныш. Глупый и доверчивый. Очень доверчивый, и такой теплый! Моя, надин…

Подхватив на руки, мужчина меня поцеловал. Так осторожно, так трепетно — сладко.

Пытаясь сдержать глупую улыбку, невольно расползающуюся по лицу, после такого признания, чувствуя желание обнять весь мир, ответила на его призыв.

Как же я люблю, эту…заразу!!!

Вот сволочь! Коварный смешок, и словно подтверждая свои слова о моей доверчивости, меня взяли и без предупреждения скинули в воду прямо в одежде. Проследив как я, путаясь в шелках, заменяющих в гареме платье, всплываю на поверхность, и, держась за бортик, вспоминаю все самые «нежные» и «ласковые» эпитеты в сторону одной белобрысой несносной рептилии, нааганит начал свою трансформацию.

Поняв, что задумал этот змей, заткнулась и попыталась уплыть вглубь огромного бассейна, принимая игру. Давно мы так с ним не развлекались. Последний раз на Адаманарре…

Только вот мое бегство было недолгим. Всплеск за спиной и едва я успела набрать в легкие воздуха, как меня резко утянули на глубину, избавив от мокрых лоскутков парой движений сильных рук. Попытка освободиться ни к чему не привела. Смеющиеся огромные сапфиры. Довольная клыкастая морда, потому что «спасаясь», я по инерции обхватила ногами мужской торс. Всплыли. А потом еще минут двадцать резвились в воде как дети, забыв обо всем. Играя в любимую игру белого нааганита. Я уплываю. Меня ловят и топят, оплетая хвостом. Целуют. Лапают. Отпускают, давая возможность подняться и отдышаться. Только вот эта свобода мнимая. Потому что змеиный силуэт, хищно кружащий по дну, очень уж напоминает охоту акулы. Поймали… Легкое соблазнение, и возможность прокатиться на широкой мужской спине на манер наездницы, вцепившись в длинные мокрые белые пряди руками, чтобы не соскользнуть. Уход вместе на глубину. Поверхность. Зеркальная гладь, которую мы разрезаем…

Столько восторгов!!! Вся зала была наполнена моими, визгами, писками и криками, — давай быстрее! Эге, гей, мой конь!!! Что так медленно?! Ползешь как улитка!!! Нааганит называется!!! — даже забывшись, в запале игры, пришпорила своего «скакуна» босыми пятками, не замечая, что мы вообще — то в купальне уже не одни, и за нами весьма внимательно наблюдают зелеными змеиными глазами, искрящимися от еле сдерживаемого смеха. И черными, полными легкого потрясения и в тоже время любопытства. Такого заинтересованного! С улыбочкой, которая мне не понравилась и напрягла. Слишком уж коварная и хищная.

Вон как нехорошо ниид облизался, сверкнув насмешливо своими жуткими глазами, услышав мое испуганное, — ой!!! — и увидев, как я прячусь, за зашипевшего в недовольстве, иссаэра.

Еще раз. — Ой!!!

Потому что Шэйтассс, тряхнув в предвкушении головой, начал трансформацию, разрывая траурные одежды…

Через пару минут, в бассейн скользнула черная громадина!

Мне там детей не пора кормить?!

Хорошо хоть Дэй из-за ранений не присоединился…

Н-да… Игры с Шэйтасссом — это, я вам скажу, не для слабонервных. Потому что его добычей была не только я, ею стал и иссаэр. Ниида не волновало, что Анаишшш не хотел расставаться со своей любимой надин. Догнали нас быстро. И это в огромном бассейне размером в половину футбольного поля!!! Ну и скорость! Хотя, надо отдать иссаэру должное, в объятиях эбонитового гиганта с кровавыми разводами по чешуе я оказалась не сразу. Минут пять белый змей черного все же по периметру объемной чаши погонял. Мог бы и дольше, вон как стремительно уворачивался от играющего с нами, как кот с мышками, ниида, ускользая от соперника юрким угрем, но… заметив, что такие выкрутасы не идут на пользу прижатой к его телу маленькой громкоголосой надин, «сдался». Эх… Ну и что, что я кричала и иногда нецензурно выражалась, увлекшись! (На «американских горках» и не такое услышишь).

Ну, да, пару раз чуть об дно не ударили, увернувшись от «атаки» ниида…

Ну, не рассчитав силу, во время «отступления» сдавили так, что из легких весь кислород улетучился, явив моему взору дивные узоры из разноцветных пятен…

Слегка задели бедром о бортик…

Нечаянно оцарапали ногу черными когтями, когда пытались забрать желанный «приз»…