Тайник. Сборник детективных рассказов - Светлана Рощина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я не мог этого сделать, – продолжил повествование Марк, – потому что Женька меня шантажировал.
– Час от часу не легче! – снова перебил Колесникова Борис. – Теперь наш Женька ещё и шантажист! Ты его уже совсем в грязь втоптал! Хоть что-то светлое, по-твоему, в Женьке было?
– Может, и было, да только мне о том не ведомо, – глубокомысленно произнёс Марк и посмотрел на Алису.
В её глазах была такая боль, что на мгновение Колесникову стало стыдно за то, что он не смог удержать в себе тайну, которую хранил много лет. Но только теперь отступать было поздно, поэтому он продолжил.
– За год до окончания школы, в наши последние летние каникулы мы с Женькой тусовались вместе. Ходили на рыбалку, курили тайком от родителей и подглядывали за девчонками. И вот однажды, когда его родители уехали куда-то с ночёвкой, я снова пришёл к Женьке. Мы запаслись пивом, взяли в прокате парочку видеокассет и собирались славно потусить без родительского присмотра. И когда мы уже порядком набрались, у нас с ним зашёл спор. И я уже даже не помню о чём именно, но только я проспорил и за это должен был выполнить любое желание Женьки. А фантазия у него была ого-го! Просто била ключом! И пожелал он, чтобы я отправился в ближайший ночной магазин и объяснился в любви самой пожилой продавщице, которая там будет.
– Ну, пока ничего криминального в фантазиях Евгения я не вижу, – высказал свою мысль вслух Борис Измайлов.
– Слушай дальше и всё поймёшь, – ответил ему Колесников и продолжил. – Мне тоже поначалу показалось это забавной шуткой. Но когда мы подошли к магазину и через витрину отыскали самую пожилую продавщицу, которая там работала, то Женька велел мне раздеться. Причём не просто скинуть рубашку и штаны, а раздеться догола. Мол, так веселее будет.
После этих слов Марка его одноклассницы захихикали, а одноклассники смачно закряхтели.
– Признаться, я был тогда порядком подшофе, и мне тоже показалось это довольно-таки остроумно. И я, не тушуясь, скинул с себя всю одежду, вбежал в магазин, напугав при этом весь немногочисленный персонал, и, подбежав к пожилой продавщице, выкрикнул: «Я тебя люблю!» и выскочил из магазина на улицу. И пока я натягивал на себя одежду, Женька хохотал, согнувшись в две погибели, и хвалил меня на смелость. В общем, в тот вечер мы от души повеселились, а на следующее утро я вообще слабо помнил о том, что произошло. Но не Женька.
Оказалось, что в том магазине были установлены камеры, и Женька каким-то образом договорился с владельцем магазина и уговорил отдать ему видеоплёнку с моей пьяной выходкой. И с этого дня всё началось.
Тут Марк замолчал. Он опустил взгляд и заскрежетал зубами.
– Но ведь двадцать лет назад не было Интернета, а запустить эту видеоплёнку по телевидению Разумовский никогда бы не смог! Ты же должен был это понимать! – сказал Марку Борис. – Даже если бы несколько человек увидели эту съёмку на домашнем видеомагнитофоне Евгения, вряд ли бы твоя репутация от этого сильно пострадала! Ведь было же очевидно, что это всего лишь пьяная выходка глупого подростка!
– Он не этим меня шантажировал, – покачал головой Марк. – Он грозился показать эту плёнку на выпускном вечере, чтобы все девчонки могли оценить меня с разных ракурсов! Думаешь, после этого у меня хватило бы духу с кем-нибудь из вас разговаривать? Да после этого все девчонки обходили бы меня стороной, а ребята смеялись бы и тыкали пальцем! – горько вздохнул Марк. – Вот если бы с тобой такое приключилось, и вся школа увидела тебя голым, ты бы мог потом вести себя как ни в чём не бывало? – обратился он к Измайлову.
– Да запросто! Мне скрывать нечего! – с готовностью ответил тот. – Я даже думаю, что моя популярность среди девчонок после этого только выросла.
– Это ты сейчас такой смелый! – сокрушённо произнёс Марк. – Сейчас бы, может, и я не так переживал из-за этого. Но тогда мне было семнадцать, и у меня даже девчонки не было. А тут такой позор! Я в голом виде объясняюсь в любви какой-то старушке! И я испугался. А Женька воспользовался моей слабостью и стал заставлять делать за него домашние задания, доставать сигареты и выполнять разные поручения. И я терпел, так как надеялся, что этим всё и ограничится. Да, я буду для него дворовой шавкой, но через год мы расстанемся, и у каждого будет своя жизнь. Возможно, так оно бы и было, но тут случилось неожиданное. Незадолго до выпускного вечера его девушка забеременела.
В этот момент Марк виновато посмотрел на Алису, словно заранее извинялся за всё, что он собирался сказать, а затем продолжил.
– Женька не хотел этого ребёнка. Он сам неоднократно говорил мне об этом, заявляя, что ребёнок может помешать его планам. Сначала он думал уговорить Алису сделать аборт, но она так воодушевилась предстоящим материнством и стала мечтать о свадьбе, что Женька понял, что так просто проблему не решить. И он начал искать способ, который бы однозначно заставил Алису передумать. И ему в голову пришла мысль о сногсшибательном путешествии для них двоих. И эта идея так понравилась Женьке, что он каждый день рассказывал мне во всех подробностях о том, как шикарно он будет проводить время вместе с Алисой, попивая коктейль и загорая под жарким солнцем среди богатых иностранцев.
Сначала Женька надеялся уговорить своего папашу дать ему достаточно денег для того, чтобы отвезти Алису на океанского побережье. И даже рассказал ему о беременности своей девушки и необходимости уговорить её сделать аборт, чтобы ребёнок не мог помешать его далеко идущим планам. Но отец ему отказал, заявив, что если у Алисы достаточно ума, то она сама поймёт, что становиться матерью в таком юном возрасте ни к чему. А если не поймёт, то лучшим решением будет расстаться с такой девушкой. И чем раньше, тем лучше.
Тут Марк снова взглянул на Алису. Она закрыла лицо руками и, казалось, хотела отстраниться не только от слов Марка, но и вообще от всего происходящего. Однако все остальные присутствующие, наоборот, с жадностью ловили каждое слово Колесникова, так как впервые за много лет им начала открываться правда о человеке, которого они не только знали и любили, но и благоговели над его памятью,
