Крестовый поход на миры Саббат: Омнибус - Дэн Абнетт

— Что ж, верное замечание.

— Разве неправда, что истинное призвание имперского воина — честно нести свою службу и сражаться, не задавая лишних вопросов? Это-то вы не ставите под сомнение?

— Нет, но немного любопытства никогда не повредит. Вот скажи, зачем вы здесь воюете?

— Как зачем? Чтобы вырвать Энозис из лап Архе-неми!

— Это конечно, ну а помимо этого?

— Ну… чтобы продолжить великий Крестовый поход и освободить священные миры Саббат.

— И какова, значит, главная цель?..

— Победить!

Каутас опять хлебнул из фляжки. На этот раз, правда, он предложил и Маркволу. Гордый сын Фантина замотал головой.

— Почему же миры Саббат так важны для нас? — допытывался айятани.

— Ну, со стратегической точки зрения…

— Нет, Марквол. Я хочу от тебя услышать, почему они нам так дороги.

Тысячи лет назад святая Саббат от имени Бога-Императора очистила эти миры от полчищ Хаоса. Теперь мы вновь хотим себе вернуть то, что когда-то она Даровала нам.

— Вот именно. Эти миры принадлежат святой Саббат. Они стали священными благодаря ее святому прикосновению. Моя главная обязанность как айятани — служить Богу-Императору, но прежде всего я — жрец Саббат, великой Беати. Нас, айятани, обычно делят на две группы. На тех, кто постоянно пребывает в ее великих храмах и усыпальницах, и тех, кого называют «имхава», — бродячих проповедников, которые, как и я, решили последовать по ее стопам и поклялись всю жизнь скитаться среди звезд, распространяя ее великое учение.

— Пока все ясно, — сказал Марквол.

— Этот Крестовый поход продолжается уже почти двадцать лет. Военмейстер Макарот, если только моя информация достоверна, сейчас гонит свои войска вперед, приняв очень рискованное решение атаковать Архе-неми в самое сердце, захватывая его центральные планетные системы. Но тем самым он оголил фланги, и враг тут же направил свои силы в это слабое место, надеясь сбить наступательный порыв Крестового похода и, изолировав Макарота, поставить его армии в крайне уязвимое положение. Мы и есть эти фланги, Марквол. Как Энозис, так и планетные системы скопления Хана. Именно здесь исход боевых действий предопределит полный успех или полное поражение всего Крестового похода. Если мы проиграем здесь, то будет уже не столь важно, каких успехов смог достичь Макарот в своих авангардных боях. Все его победы будут сведены на нет. Враг прекрасно понимает это, А теперь, если верить слухам, у него появилась еще даже более сильная мотивация. Говорят, что на Геродоре возродилась Беати…

Марквол глупо заморгал:

— Такое что… возможно?

Каутас поджал губы:

— Конечно, это непростое испытание даже для веры имхава-айятани, но, похоже, это все-таки правда. Сейчас Геродор, как и Энозис, подвергся ужасному натиску орд Хаоса. Если один из этих миров падет, наш фланг будет прорван и Крестовый поход окончится крахом. Но если падет Геродор и вместе с ним погибнет Беати, то для Империума это будет еще более страшная потеря.

— И вы хотели бы сейчас быть там? — понимающе спросил Марквол.

— О, если б ты только знал, как я хочу этого! В сердце каждого айятани сейчас горит желание быть на Геродоре, рядом с Саббат. Но такова уж моя судьба, мой жребий — застрять здесь и, повинуясь служебному долгу, оказаться вовлеченным в круговерть совсем иного сражения, вместо того чтобы совершить долгожданное паломничество пред ее светлый лик.

Подул свежий ветерок, который поднял рябь на поверхности озера. Зашелестели и закачались ветви папоротниковых деревьев, растущих вдоль берега.

— Мои собственные проблемы кажутся мне теперь такими незначительными… — признался Марквол. — Возможно, вы не такой уж плохой советчик и утешитель, как я подумал сначала.

Каутас сокрушенно покачал головой:

— Нет, у меня хорошо выходят только две вещи, Вандер Марквол. Я хорошо умею напиваться и жаловаться на свою судьбу. Я теперь лишь бессмысленно коротаю день за днем в ожидании конца.

— Конца чего?

— Конца этой войны. Конца этого мира. Моего собственного конца. Уж не знаю, какой из них придет первым, но любой будет означать для меня встречу с великой Беати.

Марквол поднялся:

— Не смейте так думать. К чему столько пессимизма? Мы еще вполне можем победить: и здесь, и на Геродоре. Так и запишите. Крестовый поход окончится триумфом, а Беати будет жить в веках! Только не забывайте, что пораженческие настроения даже одного из нас неизбежно прибавляют силы врагу. Кстати, — Добавил он, — вам не приходило в голову, что, быть может, именно по воле Беати вы находитесь сейчас здесь?

Каутас не ответил. Юноша пожал плечами и пошел вверх по пологому берегу в сторону базы.

— Марквол!

Летчик обернулся. Жрец стоял на берегу и смотрел ему вслед.

— Что, святой отец?

— Ведь то, что ты сказал, означает, что и тебе также было предначертано появиться здесь.

В небе над пустыней, 09.35

Небо буквально потемнело от «летучих мышей». Тут уж, без преувеличения, стало страшно. Огромная волна стратегических бомбардировщиков — наверное, сотен пять, не меньше, — темной штормовой тучей проходила над ними на высоте примерно десять тысяч метров. Еще два роя примерно такой же численности шли следом с интервалом десять километров.

Большинство из них летели к намеченным зонам бомбометания на морском побережье и никак не отреагировали на незначительные боевые действия на самом краю пустыни, но небольшая группа — двадцать, или около того, — все же покинула свой строй и, ведя с собой несколько десятков истребителей сопровождения, очевидно, собиралась атаковать отступающую колонну Содружества.

Джагди услышала, как Дель Рут и один из пилотов «Рапторов» принялись отчаянно выкрикивать предупреждения:

— Массовый налет! Числом не менее пятисот, летят на северо-восток из внутренних районов пустыни, высота — десять тысяч.

Сама же Джагди сейчас была слишком занята, преодолевая перегрузки, возникшие из-за маневров, предпринятых ею, чтобы уйти от атаки стремительно приближающихся истребителей противника. В основном «Адских бритв», но попадались и машины совсем другой конструкции, с длинными двугранными крыльями и оттянутыми назад кабинами, из-за чего они были похожи на причудливых длинношеих птиц. Перегрузки сейчас крайне негативно сказывались на ней: кишки, казалось, просто заворачивало.

Джагди как раз выровняла самолет, когда услышала приказ из Командного Центра, предписывающий имперским летчикам немедленно покинуть район воздушного сражения.

— Говорит ведущий «Умбры», — заявила она по вок-су. — Вынуждена отклонить приказ. Повторяю, вынуждена отклонить ваш приказ. Необходимо немедленно поднять в воздух все самолеты, иначе колонна будет уничтожена.

При нынешнем положении вещей менее чем через двадцать минут у нее, как и у других пилотов звена «Умбра», горючего останется только на то, чтобы дотянуть до родной базы. У «Рапторов», вероятно, и того времени нет — минут десять, не больше.

Между тем вражеские истребители-бомбардировщики — все как один броско выкрашенные «Адские когти» — уже с пронзительным воем налетали на осажденные сухопутные соединения Империума. Они сбрасывали на них свои смертоносные комплекты, которые, падая, озаряли поверхность пустыни ослепительными разрывами воздушно-топливных бомб. Горело все — танки, ракетоносители, военные грузовики… Какая-то «Гидра» яростными очередями прошивала воздушное пространство.

Тут Джагди увидела, как черный клин — «Раптор» — скользнул вниз, под ее самолет, преследуя один из пикирующих «Когтей». Он атаковал, промахнулся, затем на бреющем полете прошел над танками противника. Ни Дель Рут, ни Ван Тула сейчас не было видно, но затоона могла слышать их голоса по воксу. Все в порядке — они оба уже ввязались в драку, они в игре.

Не сбрасывая скорости, Джагди выполнила «бочку», провернув свою «Громовую стрелу» вокруг продольной оси, и тут же атаковала «Коготь», который как раз начинал проход над уже рассеянными группами бронетехники Содружества. Ее первые лазерные разряды прошли далеко от цели, но и этого было достаточно, чтобы вспугнуть вражеский бомбардировщик и заставить его круто уйти вверх, преодолевая тяжесть так и не сброшенного бомбового запаса. Джагди сразу же развернула самолет, скорректировала его скорость и вновь открыла огонь, выпустив несколько лазерных разрядов, которые прошили хвостовую часть «Когтя». Машина противника мгновенно рассыпалась на части. Не было никакой вспышки, но в результате «сухого» взрыва вслед за вылетевшим легким облачком последовали целые металлические секции и части фюзеляжа. Отскочив назад, громадные обломки неожиданно оказались на пути истребителя Джагди. Все произошло слишком быстро, чтобы можно было избежать столкновения. Она услышала звуки многочисленных ударов по стальной обшивке. Какой-то бешено вращающийся черный объект врезался в капсулу кабины, оставив в ее армированном стекле разветвленный звездообразный след. Следующий удар потряс одно из крыльев, серьезно повредив руль высоты, так что командиру тут же пришлось компенсировать этот дефект в управлении, энергично используя руль направления и регулятор наклона. Но и это было еще не все. Что-то большое — похожее, как ей почудилось, на обломок моторного отсека — со всего маху влетело в корпус и, произведя удар, отскочило от носовой части серийного номера Ноль-Два. Такое столкновение вполне могло оказаться фатальным.