Белая субмарина: Белая субмарина. Днепровский вал. Северный гамбит - Владислав Олегович Савин

На экране кадр, зафиксированный на видео в короткие секунды подъема перископа: американский авианосец типа «Эссекс», их самый массовый в эту войну (не считая эскортников). В кадр попал даже самолет, взлетевший с палубы. Бомбят Нарвик, пока без особого успеха. Ну а мы пока тихо-мирно ходим себе в глубине. Подвсплыли вот, глянули, что точно, они, без ошибки, и снова на триста метров вниз. Пока приказа не было – ждем.

– Судя по тому, что нет команды, гэдээровцы еще держатся. Хотя пиндосы явно ведут – интересно, с каким счетом?

– Товарищи офицеры! – это наш «жандарм». – Еще не хватало такое при экипаже сказать! Чтобы они к нашим злейшим врагам, как к почти союзникам относились? Война не кончена еще!

– Так, тащ комиссар третьего ранга, это мы в будущем времени, – не растерялся Петрович, – поскольку те из фрицев, кто не будут гэдээровцами, не будут вообще. А насчет того, кто тут у нас союзники, так ведь… хм!

– Товарищ капитан первого ранга, пока приказа нет, они для нас союзники, – отрезал Кириллов. – А вот когда придет, тогда и будем думать.

Несколько раз в сутки мы всплываем на перископную для сеанса связи. Сначала поднять антенну радара, убедиться, что не крутится над нами самолет, затем аппаратура ЗАС выстреливает в эфир сжатый пакет – сообщение, что у нас всё хорошо и одновременно «квитанция», что мы на связи, слушаем. Там, на берегу, эту волну должны отслеживать постоянно – и через несколько секунд нам прилетает их пакет информации, более объемный и повторяемый два раза, как положено при передаче на подлодку. Там оперсводка обстановки на театре в той мере, в какой ее надо знать нам, и приказ. Одно кодовое слово из трех.

Или пока мир. Тогда мы просто тень в океане, нас нет, мы мираж. Готовый легко и быстро перейти в другое состояние.

Или «ограниченная» война. Тогда мы аккуратно бьем авианосцы, не насмерть, но чтобы повредить, лишить их возможности продолжать операцию – как тогда «Айову». И не возбраняется после подвсплыть и скинуть в эфир сообщение от «немецкой» лодки, координаты жирной и подбитой дичи. Для «Айовы» это окончилось печально, но наша совесть чиста, мы-то тут при чем?

Или «полная» война. Не подранивать, а убивать насмерть. И после опять же сообщение… Ну, а что будет после с лодкой U-675, истребившей цвет американского флота, отчего она, сообщив о победе как положено, своим шифром и кодом на установленной радиоволне, так и не вернулась домой – знает лишь бог Нептун. И мы, конечно – потому что мы потопили эту лодку три дня назад. По подсказке с берега вышли в примерный район, откуда эта субмарина последний раз выходила на связь, прошлись зигзагом, акустикой засекли цель. Ночью, сблизившись на две мили, подняли антенну и стали передавать «междулодочным» шифром: «Вызываем 675-ю, ответьте», – свои позывные неразборчиво. Вот вышло бы, если это другая лодка, а после на берегу очень удивились бы, как это раздвоилась U-675, и кто передает от ее имени? Но немцы ответили – и получили две торпеды. Спасшихся быть не должно – в радиусе десятков миль не было слышно ни одного судна, а вода холодная. Так что наша «легенда» лишь момента ждет перейти из виртуальности в реальность.

С чего это мы на союзников ополчились? Так «жандарм» Кириллов политическую обстановку прояснил (сам же, надо полагать, получил инструкции от Лаврентия Палыча, а тот – от Самого). Не будет в этой реальности Тегерана-43, по понятным причинам (немцы там рядом совсем, в Ираке), а обеспокоенность тамошних «хозяев мира» даже больше, чем была, – а вдруг СССР слишком много достанется? Так что встреча состоится в другом месте, пока же в Москву прилетели их министры иностранных дел – решать предварительно. И вот тут началась нехорошая возня вокруг Швеции. Конечно, победа союзникам тоже нужна, а то договариваться и требовать как-то неудобно, но главное, впервые за эту войну нам решили указать место! Ведь им не Нарвик нужен, сам по себе имеющий ценность (не считая рыбного порта) лишь как конечная станция железной дороги от шведских рудников – а успеть встать на шведской границе «миротворческими силами», нас не пуская. Ну и конечно, Швецию в своей орбите удержать. То есть взятие Нарвика союзниками, СССР крайне невыгодно. Значит, надо помешать, но так, чтобы самим остаться вне подозрений. Нет, если будущие гэдээровцы управятся сами, мы тихо пойдем домой. Но если союзники будут близки к успеху, придется поработать регулятором в обратную сторону.

Обнаружить авианосцы было нетрудно с нашей акустикой и их шумом. В охранении шли легкий крейсер и шесть эсминцев, завесой впереди и по флангам. Мы не приближались, после опознания целей отойдя на десять миль севернее. И слушали акустику на глубине.

– Александр Михайлович, – обращаюсь я к Кирилову, – ну а не оружием, а советом подыграть гэдээровцам можно? Если, допустим, сейчас U-675 выйдет в эфир, сообщив координаты авианосцев? Глядь, и кто-то еще подтянется на банкет. Радиограмма не торпеда в борт, и уж точно никто ничего никогда не докажет.

«Жандарм» подумал – и кивнул. Мы отошли еще миль на десять к северу, подвсплыли, выпустили антенну и, после обычного сеанса связи, перешли на немецкую волну и отправили подготовленное сообщение. Никто нам не помешал, мы ушли на глубину и снова сблизились с американской эскадрой.

Шло время. Наверху уже скоро должно начать темнеть.

– Контакт, пеленг 70. Подводная лодка, «тип XXI», под дизелем!

Взгляд на планшет. Авианосная эскадра идет курсом норд, скорость четырнадцать узлов. Взаимное положение такое, что янки немца пока еще не слышат, но могут засечь уже скоро. А вот фриц отчего гонит над водой – он, похоже, амеров обнаружил и пытается выйти наперехват, погрузится за несколько миль – и бросок на аккумуляторах. Саныч прикидывает – нет, не догонит, когда выйдет на дистанцию, если амеры не повернут, то будет у них на кормовых курсовых углах. У нас положение для атаки идеальное, но нам нельзя. Ну а если подыграть? У амеров не противолодочное, а ударное соединение, им вступать с лодками в ближний бой противопоказано. Как поступит любой вменяемый командир, обнаружив вражескую подлодку почти прямо по курсу?

Быстро ставлю задачу всем. Кириллов удивлен, но соглашается: «Под вашу ответственность, Михаил Петрович». Саныч рассчитывает выход в заданную позицию. Сирый докладывает: «БЧ-5 к даче самого полного хода готова». Буров – готовы и имитатор, и патроны газовой завесы, и на всякий случай торпеды тоже; если не отвяжутся, придется топить. Ну а старший мичман (вообще-то младлей) Сидорчук, как знаток немецкого,