Янус: Суд на Янусе. Победа на Янусе. Тайна затерянной расы - Андрэ Нортон

Часовой появился в поле зрения, и Нейл, не веря своим глазам, уставился на него: это было не чудовище из прошлого Януса, не чужеземный кошмар, а то, что Нейл уже видел, и не один раз. И теперь, когда его растерянность прошла, он осознал, что эта штука неправильна лишь в одной детали.

Инопланетник в космическом скафандре шел прыгающей походкой человека, одетого в неудобную одежду. Щелкающий звук издавали магнитные пластинки на подошвах — обычное снаряжение инопланетника, сошедшего с космического корабля. Скафандр был тяжелым, объемным, шлем марки Форс-Дженала имел на затылке что-то вроде петушиного гребня. Эти гребни перестали ставить много лет назад. Нейл вспомнил дни, когда он свободно расхаживал по отцовскому кораблю. На всех скафандрах были шлемы Хэлмейкера. Ну, конечно, Форс-Дженалы можно увидеть только в музеях устаревшего оборудования. Да, шлему на голове незнакомца по меньшей мере сто лет.

Нейл хотел удостовериться, что это не галлюцинация, вызванная его слабым дневным зрением, и с нетерпением прислушивался, когда вернется щелканье сапог по камню. Зачем патрульный носит скафандр на планете, условия которой благоприятны для человека? Ведь, судя по всему, он — землянин или потомок землян.

Щелк… Щелк… Нейл поднял голову как можно выше, но не высовывался из-за маскирующего куста. Да, конечно, Форс-Дженал! Установив Этот анахронизм, он обратил внимание на другое: сам скафандр тоже был древним. Ни один современный космолетчик, в каком бы плачевном состоянии ни находился, не доверит свою жизнь скафандру из далекого прошлого. Конечно, он не мог пользоваться им, возможно, даже не знал, как приводятся в действие некоторые детали этого архаичного сооружения.

Дрожа от нетерпения, Нейл подождал, пока щелканье затихнет, и быстро вернулся в ствол дерева.

— Что там? — спросила Эшла.

Нейл замялся. Странное дело: он частично принимал незнакомое летающее существо за инструмент чужого разума. Он принял собственное перерождение, принял память Айяра, как часть его, Нейла, мозга — но принять все это оказалось куда легче, чем существо в столетней давности скафандре, методично шагающее по краю оврага. Может, из-за того, что силы ифтов были чужды ему, Нейл принимал их на веру, как ребенок верит старой сказке, в то время, как скафандр — вещь конкретная, не связанная ни с памятью, ни с эмоциями, являющаяся просто фактом, — и вдруг этот факт оказывается ошибочным.

Скафандр шел, но кто был внутри? Со своего наблюдательного пункта Нейл не мог разглядеть черт лица за пластиной шлема. Было только странное, полностью непонятное и тревожное ощущение пустого скафандра, оживленного кем-то, кого Нейл не воспринимал и кому повиновались и скафандр, и летающее существо.

— Что там? — Эшла села рядом и положила руку на его здоровое плечо. — Что ты видел?

— Идущий скафандр, — ответил Нейл.

— Скафандр… Кто?

— Что, — поправил Нейл. — Это космический костюм, только этот очень уж старый.

— Старый? Однажды говорили, что охотничий отряд из порта потерял…

— Этот даже древний. Ни один охотник не наденет здесь скафандра. На Янусе никто их не носит. Эта планета полностью подходит для землян.

— Я не понимаю.

— Я понимаю только отчасти, — сказал Нейл. — Тот, кто завел здесь слугу, бывшего инопланетника, но теперь он… или оно…

— Через два часа зайдет солнце. Сумерки более благоприятны для нас. Этот твой скафандр неудобен. Тот, кто носит его, не может свободно передвигаться.

— Ты права, — Нейл тоже пришел к такой мысли. Но он видел также, что на фигуре был пояс для оружия. Если там висел не бластер, то инструменты, которыми можно пользоваться, как оружием. Нейл сказал об этом Эшле.

— Все очень старое, — сказала она. — Могли ли сохранить активность заряды в кэлкоте или симере?

Нейл опять удивился ее знанию инопланетных машин и инструментов.

— После смерти матери я несколько дней пробыла в порту. Там было на что посмотреть и над чем поразмыслить, — сказала она в ответ на его немой вопрос, — и там не было тех, кто сказал бы, что такое знание — зло.

— Тебя всегда интересовали иноземные загадки?

— После порта — да. Как раз тогда я захотела побольше узнать о Лесе — не об уничтожении его, как делалось на участке, а узнать, какой он — свободный, высокий, прекрасный. Такие желания у меня появились еще до того, как я стала Иллиль. Но все это не относится к скафандру и к тому, на что он способен. Я не думаю, что мы сможем переждать его здесь.

— Нет, — Нейл наконец решился. — Вода у нас на исходе, пища тоже. Пойдем, как только стемнеет. Овраг, насколько я помню, идет с северо-востока на юго-запад.

Эшла закрыла глаза, представляя себе местность.

— Ты прав, другой конец оврага очень узкий. Если мы сумеем проползти его незамеченными, будет просто здорово. Но… Тут слишком многое зависит от случайностей.

— Ну так рискнем или будем сидеть здесь, пока не сдохнем, или пока нас не выкурят отсюда, как крыс! — обозлился Нейл.

К его удивлению, Эшла мягко улыбнулась:

— Нет, воин, я не ставлю под сомнение твой план, потому что у меня в мыслях тоже только это. Но есть ли у нас сила в ногах, хватит ли у нас ловкости, чтобы выбраться отсюда?

— Увидим.

Против его ожидания это утверждение прозвучало не так искренне, как хотелось. Пока они ждали темноты, Нейл окончательно осознал степень безумства того, что они собирались делать. Отмеряя время по биению пульса, он мог точно измерить шаг часового и прикинуть, сколько времени тому потребуется, чтобы обойти весь овраг.

Эшла легла снова и положила голову на руки. Нейл удивлялся, как она может сейчас спать.

Солнце заходило. Тени росли. Ритмично раздавалось щелканье часового. Наконец Нейл слегка толкнул девушку.

— Пошли. Держись пониже, пригибайся к земле, но старайся не касаться растений.

— Ты имеешь в виду плотоядных? Да, я наблюдала, как они обедали. Может, тебе стоит подвязать руку?

— Нет. Пусть уж висит сбоку — вдруг придется ползти. А теперь держись сзади и старайся не шевелить кусты.

Нейлу хотелось вскочить и бежать на врага с обнаженным мечом, а приходилось осторожно ползти; короткие перебежки чередовались с долгим прислушиванием и выжиданием.

Так они добрались до узкой щели. На высоте десяти футов — открытая безжизненность Пустоши. Идти назад, к реке, означало в открытую показаться патрульному, а на это Нейл пока не решался, разве что не будет другого выхода.

Он начал подниматься, прося Силу Леса, чтобы не соскользнули пальцы, упираясь носками сапог. Снизу его подталкивала Эшла. Наконец он лег на край расселины и опустил вниз здоровую руку, чтобы помочь девушке подняться. Часовой шел по другой стороне оврага.