Огонь и дождь - Диана Чемберлен

– Где-то здесь, – наконец сказал Джефф. Он вскарабкался на широкий плоский выступ скалы, белесо отсвечивавший в лунном сиянии, и кивком пригласил ее следовать за собою.

Камень под ними все еще излучал накопленное за день тепло. Миа уселась возле Джеффа, который привалился спиной к утесу над ними, а магнитофон пристроил у себя на животе.

– Ах, – сказал он. – Как здорово. Вот это действительно свобода. Ни одна душа не пронюхает, где я сейчас. Ни одна. Даже миссис Перес.

– Я знаю, – ответила Миа.

Он обернулся к ней, и лунный свет подчеркнул четкую форму его черепа, щек, подбородка.

– Да. – сказал он. – Но вы не в счет.

– Что вы хотите сказать?

– Вы не в счет, потому что вы тоже в бегах – Он взял ее за руку, и хотя по спине у нее побежали мурашки, и этом прикосновении не ощущалось ни капли романтизма, ни капли чувственности. Его пальцы нежно пожали ей запястье. – Вы цените свободу не меньше, чем я сам, – сказал он – Мне неизвестны причины вашего бегства, да я и не желаю знать. Однако мы с вами явно родственные души, Миа.

Она тихонько освободила свою руку якобы для того, чтобы откинуть с лица мешавшую прядь волос, однако улеглась на каменном уступе не очень близко к нему. Небосвод над ее головой сиял мириадами звезд.

– Ну, что касается меня, – сказала она, – так это временное явление Я сбежала сюда не по своей воле.

– Но ведь я тоже оказался здесь не по своей воле, – рассмеялся Джефф – Можно подумать, что в одно прекрасное утро я решил испытать жизнь отверженного.

– Что вы собираетесь делать с записью голосов койотов?

– Держать ее всегда при себе, где бы я ни был.

– Почему?

– Потому что они – свободны. – Его голос звучал нежно, необычно. – Они живучи. Они могут жить в вечных снегах и возле экватора. По натуре они одиночки, но способны объединиться, когда их добыча велика и быстронога, вроде антилопы или кролика. Вот почему, кстати, я не собираюсь записывать на пленку ни антилоп, ни кроликов. – Он усмехнулся. – И к тому же койоты осторожны. Роя себе нору, они никогда не забывают позаботиться о запасном выходе, через который можно сбежать от опасности.

– А у вас есть запасной выход? – мягко спросила Миа.

Он молчал так долго, что она уже засомневалась, понял ли он ее вопрос.

– Был один, – ответил он наконец, – но он оказался таким грязным и неприемлемым, что я решил не прибегать к нему – да к тому же я не вижу больше для этого причин.

– Почему?

– Потому что я околдован. Долиной Розы. Ужасами засухи. Вызовом моему искусству. Все это сломило мою решимость, и я... Тс-с-с.

Он снова сжал свои пальцы у нее на запястье, и она тоже уловила отдаленный лай, привлекший ею внимание Стая приближалась с северного конца каньона. Джефф отпустил ее руку и целиком обратился в слух.

Лай прервался на звонкой высокой ноте, а после перешел в тот берущий за душу, леденящий вопль, что заполнил собою все освещенное луной пространство каньона. Миа закрыла глаза и вздрогнула, скрестив руки на груди Далеко позади них раздалось ответное завывание, и еще один вой ответил с востока. Звеневшие в ушах у Миа звуки словно разливались вниз по всему телу, и на глазах навернулись непрошеные слезы Она хотела было прикоснуться к Джеффу, чтобы напомнить себе, что не одинока, и успокоить готовое выскочить из груди сердце, но, будто очарованная, не в силах была расцепить скрещенные на груди руки.

Прошло немало времени, пока голоса койотов не затихли вдали Джефф выключил магнитофон, но еще долго они неподвижно лежали на скале, молча, даже почти не дыша.

– Эти звуки будят в вас радость или грусть? – спросил наконец Джефф.

– Грусть, – тут же ответила Миа.

– А, – сказал он, и по голосу Миа поняла, то он улыбается. – Похоже, что наши души родственны не на все сто процентов.

ГЛАВА 19

Барбара Роланд, изящная женщина, сохранившая свою привлекательность несмотря на то, что ей было уже пятьдесят, сидела напротив Кармен за кофейным столиком, держа на коленях чашку из дорогого Леноксского фарфора. Они находились в доме Барбары, в городе Саммит, штат Нью-Джерси. Это был прекрасный дом в истинно колониальном стиле, очень старый, но содержащийся в отменном состоянии. Паркетный пол ярко блестел в тех местах, где его не закрывали пушистые восточные ковры ручной работы, стены просторных комнат с высокими потолками были оклеены дорогими узорчатыми обоями.

Имя Барбары она нашла на месте, в Нью-Джерси. Покупая билет на самолет за свои деньги, Кармен окончательно подорвала свой бюджет. Прочесав в архиве все колонки объявлений, она выудила наконец информацию о старом «доме для незамужних матерей», со державшемся на деньги католической миссии в Маплвуде, штат Нью-Джерси, за пределами Нью-Йорк-Сити. Ей повезло: она застала дома одну из сотрудниц этого дома, но а отказалась снабжать ее столь конфиденциальной информацией. Однако она посоветовала Кармен обратиться к Барбаре Роланд, ныне курировавшей охватывавшую весь штат программу помощи забеременевшим незамужним девушкам. Кармен не совсем понимала, какую пользу может извлечь из этой встречи, но, поскольку иного пути у нее не было, все же позвонила Барбаре Роланд, которая тут же согласилась принять Кармен у себя дома. Однако, оказавшись в комфортабельной гостиной Барбары, она очень скоро по-иному взглянула на ситуацию.

– Вы говорили со старой сестрой Франсуазой, – с улыбкой сказала Барбара. – И она вовсе не случайно переадресовала вас сюда. Я была одной из постоялиц этого дома, когда туда попала Бетти Кабрио.

– Ох – Кармен откинулась в кресле, забыв про свою чашку с чаем, стоявшую на стеклянной поверхности кофейного столика. Услышанная новость потребовала от нее мгновенной переоценки личности элегантной седовласой женщины, сидевшей напротив.

– Мое прошлое не является секретом, – сказала Барбара. – Всем давно известно, что моя заинтересованность в этой программе основана на том, что в свое время я сама побывала в шкуре таких девушек.

– И вы были знакомы с Бетти? – Кармен уже было ясно, что она не собирается разглашать подоплеку расследуемой ею истории и использует лишь то, что может быть связано с сыном Бетти Кабрио.

– Мы с Бетти были лучшими подругами, – продолжала Барбара. – Это была вдохновенная личность. Появившись в приюте Св. Марии несколько раньше, она уже успела стать матерью, тогда как все остальные, в том числе и я, лишь ожидали роды. Большинство из нас, и я тоже, предполагали оставить новорожденных в приюте и вернуться к старой жизни, словно ничего и не происходило. Однако Робби был таким неотразимо очаровательным малышом, что многие сменили свое мнение, – ее взгляд стал задумчивым. – Хвала Господу, я никогда не расставалась с Дэвидом, моим сыном. Мой муж, Эл, родной отец Дэвида. Мы поженились, когда Дэвиду было три года, и вот теперь собираемся отпраздновать тридцать вторую годовщину нашего союза на будущей неделе.

– Примите мои поздравления, – улыбнулась Кармен. Ей нравилась эта дама, она с удовольствием послушала бы продолжение истории ее явно неординарной судьбы, однако время заставляло ее вновь направить разговор в сторону Бетти Кабрио и ее сына. – Вы знали Стивена Блекуэлла? – спросила она у Барбары, но та лишь рассмеялась.

– Как, вы говорите, его имя? – сквозь смех переспросила она. – Стивен? А то я уже позабыла. Это был не Стивен Блэкуэлл. Бетти сочинила это имя для метрики. Если говорить честно, она сама не имела понятия, кто мог бы быть отцом ее ребенку, так что попросту выбрала то, которое ей нравилось, и использовала его. – Снова задумавшись, Барбара прижала палец к губам. – Бетти была весьма бесшабашной девицей. Нет-нет, по-своему она была неплохой, веселой и жизнерадостной, вот и не могла отказать ни в чем ни одному из знакомых парней. Мне почему-то кажется, что в родном доме она никогда не ощущала к себе настоящей любви – если вы понимаете, что я имею в виду.

Кармен лишь кивнула. Уж она-то знала это.

– Она ухитрялась протаскивать парней даже в свою комнату в приюте Св. Марии, а это, уверяю вас, было для них смертельным грехом. Монахини хотели уже приказать ей покинуть приют, но в этот момент она встретила своего мужчину и сама ушла оттуда.

Барбара вздохнула и устремила взгляд за окно, где красовалась огромная цветущая ива. Кармен молчала. Она не знала толком, о чем ей расспрашивать дальше. Ей хотелось бы наконец самой понять, чего же она ищет.

– Я ушла из приюта примерно в то же время, – продолжала Барбара, – и переехала в дом моего брата в Маплвуде, однако постоянно поддерживала связь с Бет. Я беспокоилась о ней и о ее ребенке. Она выбрала себе отвратительного типа. Она прожила вместе с тем первым мужчиной что-то около недели, а потом он вышвырнул ее с ребенком на улицу. И после этого она то и дело переезжала с квартиры одного мужчины к другому – лишь бы тот был согласен ее впустить. Это продолжалось в течение нескольких лет. У нее не было даже чемодана. Робби начал подрастать и пытался каждого последующего мужчину Бетти считать своим отцом, Это было душераздирающее зрелище, но Бет не видела для себя другого пути. – Барбара отпила глоток чая и покачала головой. – Все эти мужчины откровенно использовали ее, так или иначе. Некоторые даже избивали ее, и она терпела, пока дело не доходило до Робби. Это было единственное, чего она не в состоянии была выносить. Тогда она отправлялась на поиски другого компаньона, чтобы прожить у него еще какое-то время. Я помню одного типа, который очень хорошо обращался с нею, и она была полна надежд, что их отношения перерастут во что-то стоящее. Но тут Робби угораздило свалиться с дерева и сломать ногу. – Барбара снова засмеялась. – Боюсь, он многое унаследовал от своей матери. Джентльмен, с которым они тогда жили, с трудом переносил выходки Робби и постоянно придирался к нему, а тот не давал ему спуска. В итоге их снова попросили убраться восвояси. Жизнь была для Бет постоянным экзаменом на выживание. Ведь вы встречались с подобными судьбами? Управиться с одной неприятностью только для того, чтобы нарваться на другую. И так нескончаемая череда лет.