Дик (СИ) - Форс Элен

— Добрый вечер. — говорю я и поправляю волосы, невольно задумываясь — видно ли по мне, что несколько часов назад я делала минет Дику в машину? Мне кажется, что это у меня на лбу написано, что я поддалась греховности.

— привет, Ангелина! — спокойно говорит Леонид Сергеевич, отец Димы, по его глазам вижу осуждение. Приходится даже прикусить губу, чтобы не ляпнуть ничего лишнего.

Романов старший был очень приятным и воспитанным мужчиной, не очень красивым, но ухоженным. У него были безупречный манеры и очень хитрые глаза. Дима пошёл в мать, намного симпатичнее своего отца внешне, но вот характер и ум у него были от отца.

— Какая приятная встреча на рассвете нового дня. — Дик садится напротив них, закинув ногу на ногу, образуя почти неприличную позу. Слишком вальяжную. Каждым своим движением он демонстрирует своё неуважение и пренебрежение к мужчинам.

Полковник занимает своё место, а я так и остаюсь стоять позади Дика, скрещивая руки, ожидая чего-то, прислоняясь спиной к тумбочке с документами.

— Александр, Вы угрожали моему клиенту табельным пистолетом, это из ряда вон выходящий прецедент. И уже не первый случай. Мой клиент готов отозвать своё заявление при условии, если Вы принесёте извинения и напишите заявление об уходе из органов. С Вашей неустойчивой психикой не стоит позорить форму…

Это уже слишком, даже я вспыхиваю от такого заявления, встречаюсь с Димой глазами и понимаю, что он наслаждается ситуацией. Ему приятно наблюдать за этой сценой, он хочет насолить Дику любой ценой. Неужели он так мелочно себя поведёт? Не могу поверить своим глазам.

— А кто сказал, что Дик кому-то угрожал оружием? — спрашиваю я, перебивая Дика пока он не сказал ничего, что навредит ему еще больше. Романовы смотрят на меня с нескрываемым раздражением, будто я совершила преступление.

— Лина, ты сама все видела. — Дима буквально давит на меня своим голосом, всем своим видом намекает, что я должна его поддержать. Знаю, что это не принесёт мне ничего хорошего, да и родители не оценят такого моего поступка, это скорее всего рассорит наши семьи, но я все равно говорю с уверенностью:

— В том то и дело, что я ничего не видела. — я говорю это ровным и абсолютно спокойным голосом, понимая, что выбор сделан. Это становится очевидным и Диме, который багровеет, приобретает свекольный оттенок, он бросает такой злобный взгляд на Дика, который напротив становится слишком довольный.

Я готова солгать и не дрогнуть ради этого несносного человека.

Они как два мальчика, которые не могут поделить игрушку.

— Свидетели не так важны в этом деле. Слово моего клиента против Вашего слова. Учитывая, что за Вами тянется шлейф правонарушений, поверят не Вам. А девушка лишь влюблённая дурочка, она скажет все, что Вы ей прикажите.

— Давайте не будем говорить в таком ключе об Ангелине. — Романов старший благородно поднимает руку, делая вид, что ему не приятно слышать обо мне плохое. — Девочка тут не причём, не нужно ее вмешивать. Надеюсь, у Александра хватит мужества не впутывать девушку…

— Это уже слишком. — у Дика столько неприязни в голосе, хотя он сохраняет расслабленную позу. И я уже знаю, что это обман. Он хитрый лис, который только делает вид, что на веселе и выпивший, на самом деле — он готов вгрызаться им в глотки. — Я предлагаю другой вариант… Вы убираете свои жопы на хрен отсюда, пока я не привлёк Вас, Леонид, по статье за взяточничество и мошенничество. Думаете, я не знаю все Ваши махинации и сделки? Например, кто снял ограничительные меры с рынка в Алтуфьево, на котором нашли сальмонеллез?

От слов Дика Романов старший белеет, сжимает зубы и гневно раздувает ноздри.

Я всегда знала, что наши семьи живут не на зарплаты отцов, но никогда не предполагала какие махинации они проворачивают.

— Щенок, да никто не пойдет против меня…

— Не был бы так самоуверен. — незнакомый голос заставляет всех присутствующих обернуться. В кабинет заходит высокий мужчина в чёрной рубашке и брюках, в дверях замирает его охранник. Мне не удаётся удержать нервный смешок, который вырывается из меня и некстати нарушает образовавшуюся тишину. — Лёня, по-моему, ты прихуел за эти годы.

Не нужно быть экстрасенсом, чтобы определить на глаз, высокий брюнет — отец Дика. Те же глаза, что и у братьев, те же движения и манера речи. Он заполняет собой все пространство.

— Георгий. Ты очень кстати. — выплёвывает Романов старший и скрещивает руки, он теряет весь свой лоск в присутствии этого человека. Есть в нем что-то царское.

— Чувствую себя отцом, которого вызвали в школу, чтобы разобраться с родителем мальчика, который пострадал. С детства приходится выслушивать, что мой сын кого-то отпиздюлил. — Он садит рядом с сыном, напротив Романовых, и это и вправду смотрится комично. Его слова одновременно и ругает его сына и унижают Романова, акцентируя внимание, что ему надрали задницу.

Два тридцатилетних мужика сидят с папами в кабинете у главы криминального отдела, разбираются с их помощью в своих отношениях.

В моей памяти всплывает, что Дима что-то говорил об отце Дика, но не могу вспомнить, что именно. Значит, отец Дика не последний человек в нашем городе, если Романов старший боится ему перечить, да и как он так быстро узнал о заявлении на его сына. Они что никогда не спят?

— Не смешные шутки — это ваша семейная черта. — цедит Дима.

— Мы стараемся. — почти одновременно говорят Дики и я вновь не удерживаюсь от нервного смешка.

— Давай так, Ленчик. Я не раздавлю карьеру твоего сынули и не отправлю тебя на пенсию, если Вы с сыном не прекратите этот цирк.

Романов старший бросает на меня взгляд. Я стою в стороне, как случайный слушатель. Полковник тоже уткнулся в бумаги и делает вид, что он тут случайно.

— Георгий… Твой сын переходит все границы, не…

Отец Дика очень непосредственен, расслаблен и уверен в своей правоте.

— Лёня, я считаю, что мальчики уже взрослые и могут разобраться сами. Пусть меряются письками, сколько им хочется. Их жизнь и личное дело, но когда ты начинаешь привлекать свои связи, чтобы нанести вред, готовься встретиться со мной.

Романов ничего не говорит. Ни слова. Лишь напряжённо сидит.

Кто же отец Дика?

Романов старший резко встаёт, стул на котором он сидел с грохотом падает, он просто цокает языком и говорит мне:

— Родители будут разочарованы тобой! — с этими словами он выходит. За ним следуют Дима и адвокат. Их война быстро терпит неудачу. Слишком быстро. Внутри меня образовывается зудение — этот бой будет стоить дорого для меня.

Внутри меня еще долго эхом раздаются его словами. Даже не сомневаюсь, что они донесут обо всем моим родителям, Мама будет в печали, не переживет, что я так поступила с ее любимым Димочкой.

— Ты позвонил ему? — спрашивает Дик, поворачиваясь к Полковнику. — какого хера?

— И правильно сделал. — обрывает мужчина и поворачивается ко мне, смотрит с нескрываемым интересом, бегло пробегает по мне лукавыми глазами. — А Вы, я так понимаю, причина скандала?

— Я думала, что причина скандала — нежный характер Вашего сына! — впиваюсь пальцами в свою же кожу. Не то, чтобы мне хотелось бросить вызов этому мужчине, настроить его против себя, но терпеть насмешки я тоже не собиралась.

Просто выдохлась за этот длинный день, слишком насыщенный на события.

— С зубками. — говорит Дик старший и поворачивается к сыну, но тот лишь встаёт, даже не глядя на отца. Впервые вижу Дика таким раздражённым. На виске у него вздулась синяя венка, которая стучит в унисон сердцу, протяжно и мощно. Лицо перекошено, вместо улыбки звериный оскал. Веселый пошляк преображается в дикого мента. На лице проступили глубокие морщинки, которых я раньше не замечала, они появились не от хорошей жизни, делали его старше и серьезнее.

— Саныч, это было низко с твоей стороны. — протягивает Дик, пряча руки в карманы. — Мы поехали домой, завтра опоздаем на работу.

Полковник не смотрит в глаза Дику, вырисовывает круги на белом листе.