Простой советский спасатель-2 - Дмитрий Буров

— Это не простая женщина. Это как раз таки жена вашего соседа. Во всяком случае, так я понял из разговора с твоим отцом.

— Может, правда, какой-то родственник? Но на прадеда не тянет. По имени отчеству не подходит. На карте полный тезка сына дяди Степана. А он по отчеству Иванович. Какой же тогда дедушка? Может, просто случайное совпадение?

Да нет, дорогая моя Леночка, не верю я в такие совпадения. И в случайности не верю. Случайность — это что карта старых подземелий оказалась в моих руках. Случайность — встреча с тобой, с учетом того, чья ты дочка. С другой стороны, если прикинуть всю ситуацию в целом, может все это не такие уж и случайные стечения обстоятельств? А кем-то хорошо спланированный спектакль? Только кем? Уж не теми ли, кто меня вернул в прошлое? Смешно. И непонятно.

Я глубоко задумался и совершенно забыл про Лену. Думай, Леха, думай. Но пустота в голове отзывалась начинающей головной болью. Организм начал чудить, как маленький, одновременно требуя пить в туалет, поесть и поспать. Я со вздохом поднялся.

— Ты куда? — всполошилась Лена. — Тебе лежать велено.

— Лен, ну, в самом деле, я что, маленький? Или беспомощный? Мне… надо…

— Я тебе провожу! Обопрись на меня! — категорично заявила будущая врач.

Я снова вздохнул. На этот раз демонстративно-показательно, но это не подействовало. Пришлось позволить девушке взять себя под руку и повести в туалет. Как говорится, если женщина что-то просит, надо ей это обязательно дать. Иначе она возьмет это сама.

В дверях мы едва не столкнулись с медсестрой — той самой молоденькой девчонкой, которую старшая смены постоянно шпыняла.

— Больной, вы куда это собрались? — подозрительно окинув нашу парочку взглядом, уточнила она.

— Да вот…до ветру, — улыбнулся я чуть смущенно.

— Скоро завтрак. И обход, — строго уточнила медичка.

Затем вдруг быстренько оглянулась по сторонам, и, н заметив никого любопытного в коридоре, шепнула:

— Там ваш дедушка в себя пришел. Откачали. Вас звал. Говорит, правда, очень плохо. Но точно вас.

— Меня?

— Ты же Лесаков?

— Я же он, да, — озадаченно подтвердил я.

— Значит, тебя. Могу вечером после отбоя провести к нему в палату. Надо? — вопросительный короткий взгляд на меня и на Лену.

— Надо, — подтвердил я.

— Тогда марш в туалет и быстро в постель. Вам прописан полный покой! А вас девушка, попрошу покинуть отделение. Скоро обход и процедуры, — тон медсестры внезапно изменился, девушка развернулась на каблуках и быстрым шагом пошла в сторону рабочего закутка.

Мы недоуменно переглянулись с Леной, но когда увидели фигуру старшей смены, все поняли.

Глава 13

— Лен, не будем дразнить драконов, — проникновенно глядя в глаза недовольной девушки, попросил я. — До туалета я уж точно дойду, вроде ноги целы. Спасибо, что пришла. Будет время, забегай вечером, — ляпнул я и мысленно застонал, увидев, как глаза девчонки загорелись огнем предвкушения.

Теперь точно припрется во время вечерних посещений и сто пудов придумает, как остаться в больничном крыле, чтобы увязаться со мной к Федору Васильевичу. Чет, надеюсь, старикан выкарабкается и встанет на ноги. Заинтриговал он меня знатно, голова уже опухла от идей и предположений.

— Хорошо, — немного подумав, согласилась Лена. — Я тогда прогуляюсь к Ленину и посмотрю передовиков на стене.

— Куда? — я пытался сообразить, к какому Владимиру Ильичу собралась девушка и зачем.

Памятников отцу революции, лучшему другу детей в нашем городе поставлено прилично. В мое время тоже стоят. Один год большой радетель городской красоты и архитектуры кинул клич в сети с призывом снести памятник Ленину на Театральной площади, чтобы, значит, показать перспективу. Времена, говорит, были страшные, к чему эти памятники кровавым вождям революции?

Сто лет с лишком прошло, кому оно нужно, даешь современную скульптуру на мотив новых трендов. Популярность воронежской Аленушки, что ли покоя не давала? Но горожане резко воспротивились. Разрушить часть собственной истории, на это способны только нелюди. В братских бывших республиках, да и в некоторых иностранным государствах, на разрушались на славу, теперь творится не пойми что…

— Леш, ты точно в порядке? — прохладная ладошка легла мне на лоб.

— Э-э… Да шучу я, шучу!

Сообразил, наконец, главный Ленин стоит и ныне на театралке напротив Дворца культуры. Стало быть, и площадь ленинская в это столетье. По ней шагали труженики заводов и фабрик на демонстрациях, здесь же и парад заканчивался в честь Дня Победы. Красивое было зрелище: курсанты училища при полном параде с выправкой, знаменами и военный оркестром по Первомайской улице. Эх, нынешние парады в Энске больше похожи на клоунады, не строя, ни порядка. Толпа. Только и радует что Бессмертный полк.

— Лен, а ты схему случайно не прихватила с собой? — хоть чем-то заняться, пока в больничке торчу.

— Прихватила, — девушка достала из сумочки тщательно сложенную бумагу. — Уж прости, как смогла, так скопировала. Держи.

— Спасибо. Все, беги. До вечера, — хотелось остаться одному, подумать, да и в туалет под присмотром дамы оно как-то не комильфо.

— Все, пока, — Лена заколебалась, но все-таки быстро поднялась на цыпочки и чмокнула меня в щеку, как обычно порозовев от смущения.

Так Лесаков, ты что это, отношения решил завести? А как же свиданка с Ниной? При мыслях о жгучей брюнетке внизу как-то дрогнуло, я отогнал картинки нашей горячей встречи и двинул в туалет, забивая голову мыслями о Федоре Васильевиче. Интересно зачем я ему понадобился, раз старик едва вернувшись с того света. Захотел со мной увидеться?

Как я не напрягла память, остатки студенческого прошлого канули в лету. ни черта не вспомнилось. Вот и гадай теперь: знавал я деда в прошлой своей жизни здесь? Или старого интригана чем-то фамилия моя зацепила, потому что он с кем-то из моей родни знаком. Утешает одно: после приступа Васильич вряд ли устроит мне допрос с пристрастием: откуда, куда, зачем. Так что шанс не спалиться весьма и весьма большой.

За моей спиной в коридоре раздалось звяканье и цоканье. Я оглянулся. На запах больничной еды из палат потянулись ходячие больные со своими тарелками и кружками. Низенькая кругленькая санитарка гремела крышками, ляпая