Почём цветочек аленький? - Татьяна Луганцева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Яна не чувствовала ног и боялась подумать, что могла сломать их в момент аварии. Ужас усиливался из-за того, что неумолимая вода сковывала тело ледяным панцирем. Яна понимала, что над ними сейчас уже тонны воды, которые вскоре их поглотят. Она не могла кричать, а только смотрела расширившимися от ужаса глазами в тёмные, как окружавшая их мгла, глаза Жени. И тут он четко и твердо произнес:
– Вдохни поглубже и держись за меня!
Яна беспрекословно подчинилась. Наверное, впервые в жизни она так вот, без оговорок и выяснения причин, подчинилась мужчине. В тот же миг вода накрыла их с головой. Яна успела вдохнуть последний кислород, но не понимала, для чего. Чтобы дольше мучаться? Дверцы-то в машине не открывались.
«Как все глупо… Глупее не бывает… Погибнуть во фьорде в Норвегии вместе с мужчиной… А прилетела я сюда, чтобы сообщить девушке, что ее дружок жив, несмотря на то, что она видела его могильный памятник. Я представляю, как будет смеяться Ричард, как вытянется лицо у следователя Виталия Николаевича. Они точно решат, что я заслужила такой конец. Мы еще с Женей первое место возьмем в конкурсе, который ежегодно проводят в Соединенных Штатах на самую нелепую смерть. И вот что странно, прошло-то всего несколько секунд, а я уже о стольких вещах успела подумать. Мысли нелепые, смерть нелепая, все сходится», – пронеслось в ее бедовой голове.
Мутная, темная вода залила глаза Яне, и последним, что она увидела, был ботинок Жени, пробивший лобовое стекло. Невиданная сила потащила ее наверх, но еще сильнее были руки Жени, крепко державшие ее инертное тело. И тут Яна неожиданно стала сопротивляться, она безумно испугалась, что попадет в эту бездну без воздуха, откуда не было выхода. А здесь, в машине, ей казалось спокойнее, и она на долю секунды вдохнула спасительный воздух…
Потом-то Яне уже стало понятно, что она просто теряла разум вместе с сознанием. Но очень красиво было куда-то плыть среди осколков лобового стекла, словно по Млечному Пути, среди метеоритного дождя. Да и вода проникла в нее, чтобы мгновенно отобрать жизнь. Сопротивляться килотоннам было бессмысленно…
Глава 12
Яне было холодно, болело все тело до кончиков пальцев. И немного придя в себя, она сначала подумала, что Евгений ее душит. На самом деле он ей делал искусственное дыхание. Они только что коснулись кромки берега, ее ноги еще были в воде.
Яну вырвало, а жуткий, раздражающий клокочущий кашель просто раздирал ей легкие. Так плохо могло быть только человеку, вернувшемуся с того света. Евгений взял ее лицо в свои ладони и покрыл поцелуями. При этом он все время что-то говорил и руки у него были теплые.
Яна, как только силы вернулись к ней, оттолкнула его.
– Напугал меня! Тьфу!
– Я не виноват! Ты жива! Жива! – возликовал он.
– Ты на каком языке говоришь?
– Извини, – перешел он на русский, – это я в состоянии аффекта не заметил, стал говорить, как привык…
– Вот-вот… – недовольно заворчала Яна. – А мое состояние представляешь? Только что пришла в себя, вижу твое лицо и шевелящиеся губы и понимаю, что ничего не понимаю… Я подумала, что у меня мозги отказали, так сказать, отмерли!
– Извини, Яна. Я очень испугался, что не откачаю тебя. Яночка, дорогая, как я рад, что ты жива!
И на какое-то мгновение Евгений стал для Яны очень родным и близким. Ее затрясло.
– Ничего-ничего… Приходи в себя…
– Что это было? – спросила она.
– Нам повезло, что мы упали в воду, – сказал он.
– Да, уж… повезло, сомнительное удовольствие!
– Если бы разбились о скалы, мы бы уже не разговаривали.
– Лопнула шина? Авария? Я ничего не поняла… – честно призналась Яна, еще не чувствуя в себе сил подняться на ноги.
– Помощь уже в пути. Вызваны и полиция, и врачи. Люди, ехавшие за нами, увидели, что мы тонем. Они сразу же связались со службой спасения. Здесь всё и все быстро работают! – похвастался он.
– И не помогли нам, – вздохнула она.
– Яна, о чём ты? Подними глаза! Сюда без альпинистского снаряжения не спуститься… Ну и полет… Это просто чудо, что мы живы.
– Шина лопнула? – спросила Яна, все еще не верившая, что она на этом свете.
– Яна, в нас стреляли. Пуля попала мне в плечо, и я не справился с управлением, – опустил он голову.
Яна с тревогой посмотрела на него, выплевывая и выкашливая последнюю воду из легких.
– Пулевое ранение? – выдохнула она. – Очень больно?
– Да уж, – с трудом улыбнулся Евгений.
– Так эта дырочка в лобовом стекле… – начала Яна.
– Нет, дырка на ветровом стекле не от того, что мы столкнулись с мотыльком или бабочкой, – сразу же ответил Женя. – Стреляли два раза. Первая пуля попала в меня, вторая повредила колесо, я думаю. Шина спустилась, машину развернуло и выкинуло с трассы, – пояснил Евгений.
А Яна не могла отвести взгляд от его плеча, на одежде проступала кровь.
– Ты кровью истечешь…
– Не бойся, помощь близко! Еще минут десять! – успокоил он ее.
В этот момент они услышали тарахтение мотора, и показался катер. Правильно. Подобраться к ним можно было только по воде. Яне сделали какой-то укол, и она совершенно успокоилась… Она подняла глаза к небу, по которому плыли беспечные облака, и слабо улыбнулась. «Я так хотела увидеть Норвегию, и вот я здесь… Ничего себе поездочка… Так сказать, во фьорд с головой – прямо из аэропорта! Как кружится голова…» – подумала Яна, закрывая глаза.
Катер укачивал ее на волнах, страх уступил место спокойствию. Она выжила, теперь они вне опасности, и это главное. Яна погружалась в спасительный сон, стараясь не думать о покушении. Мысли путались, ее обволакивала мягкая сонливость, и через минуту она уснула.
Яна Цветкова частенько бывала в разных больницах – посещала знакомых, да и саму ее госпитализировали много раз, поэтому норвежский госпиталь она смогла оценить по достоинству, ей было с чем сравнить! Больше всего поразили обилие света в палате и абсолютная чистота. Ощущение стерильности, словно в операционной, причем по всей больнице. При этом никаких запахов – ни тебе моющих средств с хлоркой, невкусной пищи из пищеблока и медикаментов. Чистый, свежий воздух. Кислород явно не давал залеживаться в кровати, поднимал на ноги, способствовал быстрому выздоровлению.
Яна сползла с кровати. Постельное белье хрустело от чистоты и свежести. Она запахнула ярко-синий больничный халат и вышла в просторный холл. Холл оказался безлюден. Яна решила прогуляться и отправилась по стеклянному переходу, соединяющему два корпуса, в соседнее здание. По дороге она столкнулась с Евгением. Он тоже был в халате, тапочках на босу ногу, но с букетом цветов.
– Ого! Ничего себе, ты тут уже принимаешь цветы от поклонников? – усмехнулась Яна, стараясь скрыть смущение.
– Вообще-то я иду тебя навестить. Но если уж ты повстречалась по пути – идем позавтракаем… Столовая здесь за углом – «кафе-быстро».
– Пойдём, с удовольствием… Я никогда не лежала в норвежских больницах, поэтому даже не могу предположить, чем здесь кормят.
Столовая при больнице оказалась просторной и необычайно светлой, и так же блистала чистотой. Свободных мест было вполне достаточно. Вокруг было тихо, мирно и спокойно.
– Совсем как в санатории, – отметила Яна. – А сколько мы будем должны?
– Насколько я понимаю, еда для пациентов бесплатная. Все расходы покроют страховые выплаты, и лечение, и пребывание, и питание…
– Но ведь у меня же нет заграничной страховки, – забеспокоилась Яна.
– Это тебя не должно волновать, я заплачу любую сумму. По моей милости ты вляпалась в эту неприятную историю, это я пригласил тебя, – напомнил Женя.
– Да ты-то тут при чем? Я сама принимала решение… – несколько успокоилась Яна, решив, что судьба ей благоволит.
Яне, как всегда, попался надежный человек, за спиной которого можно чувствовать себя как за каменной стеной.
Она с удивлением отметила, что больным не подают стандартных крошечных порций манной каши и засохших бутербродов с тончайшим куском сыра. От такой лишенной витаминов пищи человек вряд ли мог быстро поправиться, только не умереть с голода.
В этой столовой обслуживали по принципу «шведского стола». Глаза разбегались от обилия здоровой, полезной и экологически чистой пищи. Широко были представлены блюда из яиц и молока, запеканки, пудинги. Видов десять салатов, фрукты, выпечка, чай, кофе. Отдельная стойка с диетической пищей.
– Вот это да! – Яна набирала себе на поднос все подряд. – При такой-то кормежке я согласна полежать в этой больничке хоть месяц. А то и перееду сюда на постоянное место жительства! Попрошу политического убежища!
– Нет уж… Больница не то место, где приятно находиться. Куда ты столько берешь? Лучше потом возьмешь добавки. Что ты жадничаешь?
– Все такое вкусное! – не унималась Яна. Она, как всякий русский человек, обожала халяву.
Они разместились за столиком у окна с видом на город. Яна накинулась на еду, а Женя с улыбкой смотрел на Яну.
