С неврозом по жизни - Андрей Курпатов

Если же в стаде одни самцы, а самок — раз, два и обчелся, то ситуация меняется с точностью до наоборот. Потомство получит лучший генетический материал, однако его, этого потомства, будет мало, а потому шансы на выживание у этого вида опять-таки снизятся. Вот почему существует стойкое равновесие между количеством мужчин и женщин в отдельно взятом виде.

Движимые своей природной изменчивостью, мужчины и изменяют: ищут местечко, где бы приспособить свой генетический материал. Глазеют по сторонам и тестируют женскую почву на предмет готовности к заветному спариванию. Разумеется, глубинный смысл этого рефлекса мужчинами не осознается, но природе же все равно — осознанно или неосознанно: повезет — будут дети, не дай бог.

Итак, мужчины вынуждаемы природой совершать то, что нашим социальным общежитием не предусмотрено категорически — изменять или, точнее, образовывать временные союзы с разными женщинами. Иными словами, мужчины — существа полигамные, и с этим ничего не поделаешь, они будут постоянно «смотреть на сторону». Вот муж загляделся на какую-то «девушку в красном». Есть повод закатить ему скандал. Но что из этого получится? Бьюсь об заклад, он решит, что та — это мечта и лучшее существо на планете, а эта — его жена — стерва, каких мало! Своими же руками и…

Те, кто хранит супружескую верность, знают лишь банальную сторону любви; те же, кто ее нарушает, познает ее драматическую сторону.

Кто-то скажет: «Одно дело — флирт, другое — серьезные чувства!». Дорогие мои, любимые, отличие между этими двумя феноменами кроется только в интенсивности сексуального влечения, активности половой доминанты. В первом случае сексуальное влечение невелико, а потому надолго его не хватит и существенных изменений мужского сознания за ним не последует. Во втором же случае сексуальное влечение, напротив, весьма и весьма интенсивно, а потому и эпопея затянется, и в сознании виновника торжества возникнет любовный бред с галлюцинациями. Вытекающие отсюда последствия, должно быть, понятны…

Как муж относится к жене? Она то, что у него уже есть, а то, что уже есть, — неинтересно. Оно уже его, что с ним особенно заниматься? Потенциальная любовница — дело другое, она то, чего у этого мужчины еще нет, нечто таинственное и завораживающее. И здесь вопрос отнюдь не в объективном сопоставлении! Жена может быть и на сто порядков лучше любовницы, но проигрывает в другом — она уже имеется в наличии.

Женщины устроили из себя такое орудие воздействия на чувственность, что мужчина не может спокойно общаться с женщиной. Как только подошел к ней, так и попал под ее дурман и ошалел.

И вот женатый мужчина влюбляется, но не в жену. Скажу сразу, что это случай клинический, причем неизлечимый (до поры до времени, по крайней мере). Жена будет переживать, это обязательно. Но выводы, которые она делает в этом своем болезненном состоянии, конечно, далеки от истины. Она начинает думать про себя всякие гадости: что она «хуже той», что она «битая карта», что будущего у нее нет. Полная ерунда! Просто муж приболел на голову, себя не помнит, а других и подавно. Он находится в том состоянии, которое на зоологическом языке называется гоном, а на физиологическом — возбужденной сексуальной доминантой. А вся его лирика, цветы и страдания — это только легенда, как у разведчиков; впрочем, он, будучи временно сумасшедшим, сам в эту легенду и верит. Болезнь, понимаете ли, невроз обострился.

Но не все коту масленица, может и муж получить гранату! Есть измены мужские, но есть и женские, иными словами, измены достопочтенных жен. Адюльтер — это попытка замужней женщины найти счастье «на стороне». Впрочем, всегда, когда затрагивается тема адюльтера, встает вопрос: а не имеем ли мы дела с досадной случайностью? Насколько вообще супружеская измена естественна для женщины, насколько она ей необходима? Эти вопросы отнюдь не бессмысленны, особенно в рамках рассматриваемой нами темы — невротические стили жизни.

Начнем издалека и определимся поначалу с тем, как обстоят дела с «изменами» у наших ближайших «родственников» — приматов. Здесь, можно сказать, измены отсутствует, поскольку все сексуальные партнерши — официальные супружницы. Приматы — существа полигамные, по крайней мере, мужчины-приматы, а потому для них супружеская измена — вещь весьма виртуальная.

Среди человекообразных обезьян одни (например гориллы) — животные стайные, другие (например орангутаны) — территориальные. Однако моногамных среди них нет. Стайные образуют группу, где самец-лидер (вожак), с одной стороны, эксклюзивно покрывает весь свой гарем, с другой — отражает напор прочих желающих поучаствовать в этом процессе. Самцы территориальных обезьян не образуют группы или стаи, но отвоевывают себе жизненное пространство в несколько «га», и всякая забредшая на территорию этого самца самка рассматривается им как его «частная собственность». Сурова Мать-Природа!

Можно ли говорить в этом случае об адюльтере? Решение вступать или не вступать в сексуальные отношения самка приматов не принимает, за неерешает самец. Однако есть один примечательный феномен: «думами тяжкими о детях своих».

Надеюсь, вы не притворяетесь безнравственной женщиной, будучи на самом деле женщиной добродетельной? Это было бы непростительным лицемерием.

Конечно, вожак, он же и ненаглядный супруг, — существо обожествленное в незрелом сознании самки: он ведущий, она — ведомая. Самец защищает, обустраивает пространство и т.д. Такое бы современным мужчинам! Однако супруг — супругом, а главное — дети. Нужно побеспокоиться об их будущем. Будущее же их зависит от благоволения вожака, а вожаки имеют свойство свой пост оставлять, уходить, что называется, на покой, происходит, так сказать, ротация кадров.

Представим себе ситуацию: произошла такая «ротация», вожак поменялся, другой самец теперь верховодит над раболепным гаремом. Как он будет относиться к детям прежнего властителя? Разумеется, без особого энтузиазма! Поэтому-то самки приматов и страхуются. Улучив минуту, когда вожак зазевался, самка тихонько отходит подальше, в укромное местечко, где и встречается на адюльтерном ложе с претендентом на руководящий пост. Тот, особым умом не отличаясь, сменяя-таки своего предшественника на должности вожака и одновременно супруга всех вольнопасущихся самок, рассматривает детенышей этой своей прежней любовницы, а ныне — жены, как своих собственных, и относится к ним соответственно.

Иными словами, адюльтер у человекообразных обезьян открывает дорогу к должности «любимой жены» со всеми вытекающими отсюда последствиями: ее дети будут обласканы. По всей видимости, именно эта бессознательная тенденция и движет женщинами, которые, даже находясь в браке, инстинктивно ищут «другого» мужчину. Впрочем, такие бессознательные думы о детях в нашем «сознательном обществе», как правило, оборачиваются для последних не лучшим образом. Благими намерениями, как известно…

Но посмотрим через некоторое время на того лихого «вожака», теперь это чудо в рейтузах с отвисшими коленками и в тапочках. Впрочем, дело, конечно, не во внешнем виде, а в виде внутреннем. Мужчина ты или не мужчина? — вот какой вопрос возникает у женщины, глядящей из кухни на то, что лежит на диване перед телевизором.

Женщина всегда непременно сексуальна. Она вся уходит в область половой жизни; в сфере полового акта и размножения, и в отношениях к мужу и ребенку она — вся, тогда как мужчина далеко не только сексуален. В этом заключается действительно то различие, которое хотят найти в различной интенсивности полового влечения.

Где былая страсть, пережитое некогда увлечение-восхищение, где прежняя сладость ее девичьей обороны, его молодецкой силы? Канули в Лету милые сердцу душевные трепетания, поскольку даже они — это лишь только игра ее бурного воображения. Да, в тех женщинах, которые всегда Женщины, никогда не угаснет это невротическое, по сути своей, желание — принадлежать всецело страстному мавру, который крепок, как дамасская сталь, и нежен, как узбекский хлопок.

Можно влюбиться и в такого: непонятного, загадочного, холодного, которому все безразлично, которому море по колено, который, кажется, и не хочет от нее ничего, и бросит при первой возможности. Но она-то в этой жестокости и черствости его сердца ощущает страсть, ощущает его величественное одиночество, и кажется ей, что если и нужно что, так это осчастливить его своей любовью, отогреть его ледяное сердце и насладиться истинным счастьем — заслуженным, желанным, еще не изведанным… И неведомо бедной женщине, что все это лишь ее мечты, ее иллюзии. Да, то, что творит иногда с женщиной ее сексуальная доминанта, мужчинам и в самых изощренных снах не снилось!