Звезда Берсеркера (Клуб Любителей Фантастики — « L») - Фред Саберхаген

Митча охватила жалость и страсть, дюжина других чувств, способных, как и эти, свести с ума.

— Карлсен — хороший человек, наконец произнес он.

Кристина с трудом сдержала дрожь.

— Наверное, это так, — спокойно сказала она, — но, Митч, меня интересует только твои чувства ко мне. Скажи мне правду. Если ты не любишь меня сейчас, то, я надеюсь, сможешь полюбить со временем. — Она улыбнулась и подняла руку. — Когда отрастут мои дурацкие волосы.

— Твои дурацкие волосы, — повторил Митч. Голос его срывался. Он протянул руку к лицу девушки, но тут же отдернул ее, словно обжегся. — Крис, ты — его девушка, а от него сейчас так много зависит.

— Его девушкой я никогда не была.

— И все же… я не могу лгать тебе, Крис. Приближается сражение. Оно висит в воздухе. Сейчас никто не строит никаких планов. — Митч сделал какой-то неловкий, неопределенный жест.

— Митч, — в голосе Кристины звучало понимание. — Все это так ужасно. Не беспокойся, я не сделаю ничего, чтобы тебе стало еще хуже. Позови, пожалуйста, врача. Теперь, когда я знаю, что ты рядом, я могу немного отдохнуть.

Несколько минут Карлсен молча изучал бумаги, добытые Хемпхиллом у Сальвадора. Казалось, он погружен в решение сложной шахматной задачи. Особого удивления эта новость у него не вызвала.

— У меня есть несколько верных людей, которые только ждут приказа, — прервал молчание Хемпхилл. — Мы можем быстро арестовать руководителей заговора.

Голубые глаза Карлсена спокойно изучали его:

— Скажите, командор, убийство Сальвадора было действительно необходимо?

— Другого выхода у меня не было, — деловито произнес Хемпхилл. — Он пытался вытащить пистолет.

Карлсен еще раз взглянул на бумаги и, казалось, принял решение.

— Командор Хемпхилл, я хочу, чтобы вы взяли четыре корабля и отправились на разведку к кромке туманности Каменное Место. Мы не можем войти в нее, не зная, где располагаются вражеские корабли. Будьте осторожны, достаточно просто узнать, где находится основная часть флота берсеркера.

— Слушаюсь, — кивнул Хемпхилл.

Подобная разведка действительно имела смысл, и если Карлсен хотел убрать Хемпхилла с дороги и противостоять врагам своими собственными методами, то что же — пусть будет так. Хемпхиллу, правда, эти методы казались чрезмерно мягкими, но в руках Карлсена они, как правило, срабатывали. Раз эти проклятые машины по какой-то только им известной причине считали присутствие Карлсена на посту Командующего совершенно недопустимым для себя, значит Хемпхилл будет помогать ему всеми силами.

Что еще могло иметь во вселенной хоть какое-то значение, кроме истребления ненавистного берсеркера?

Каждый день Митч несколько часов проводил наедине с Кристиной. Он скрывал от нее сплетни, которые без конца ходили по кораблю. Все шепотом обсуждали неожиданную смерть Сальвадора, а около каюты Карлсена постоянно дежурили вооруженные часовые.

Флот уже вплотную приблизился к Каменному Месту. Туманность закрыла собой добрую половину звезд; вокруг кораблей, будто миллионы вдребезги разбитых планет, беспорядочно носились камни и сгустки пыли. Ни один корабль не мог пройти через Каменное Место. Каждый кубический километр туманности содержал множество твердых обломков; ни сверхсветовой прыжок, ни перелет в обычном пространстве на сколько-нибудь заметной скорости были здесь попросту невозможны.

Флот направлялся к одному из резко очерченных краев огромного облака, за которым недавно скрылся разведывательный отряд Хемпхилла.

— Она с каждым разом становится все разумнее, все спокойнее, — сказал Митч, входя в маленькую каюту Верховного Командующего.

Карлсен поднял глаза от стола. На листе бумаги, лежащем перед ним, был написан какой-то список. Почерк явно принадлежал венерианцу.

— Благодарю за доброе известие, поэт. Оба мне она что-нибудь говорит?

— Нет.

Они смотрели в глаза друг другу — бедный и неуклюжий циник, с одной стороны, искренний и привлекательный Верующий — с другой.

— Поэт, — неожиданно спросил Карлсен, — как вы поступаете со смертельными врагами, когда они находятся в вашей власти?

— Нас, марсиан, все считают жестокими людьми. Вы хотите, чтобы я вынес приговор самому себе?

Карлсен не сразу понял, что хотел сказать его собеседник.

— О, нет! Я говорю не о нас с вами и не о Крис. Это не личное дело. Просто я размышлял вслух — никак не могу найти решение, все жду какого-то знамения.

— Тогда зачем вы спрашиваете у меня? Спросите своего Бога. Он вроде бы советовал прощать своих врагов?

— Да, советовал, — медленно и задумчиво произнес Карлсен. — Знаете, он многого от нас хочет, ужасно многого.

Странное это было чувство. Митч неожиданно получил несомненное подтверждение того, что сидящий перед ним человек совершенно искренне верит. Ему даже показалось, что такого человека он еще никогда не встречал.

Да и самого Карлсена ему еще не приходилось видеть в подобном состоянии. Верховный вел себя необычно пассивно, чего-то ждал, вел совершенно непонятные разговоры о каком-то знамении. И вправду подумаешь тут, что этот человек помимо своей воли существует ради какой-то высшей цели и что именно она и вдохновляет его. Митч задумался об этом. Если…

Да, нет. Все это какая-то мистическая бессмыслица.

В каюте Карлсена зазвонил телефон. Митч не мог разобрать, что говорил человек на другом конце провода. Он следил за выражением лица Верховного. Энергия и уверенность возвращались к нему. Теперь он казался абсолютно убежденным в своей правоте.

— Да, — сказал Карлсен, — да, они хорошо поработали.

Затем он взял со стола несколько листиков, исписанных венерианским почерком.

— Мне сообщили новости, переданные Хемпхиллом, — с отсутствующим видом обратился он к Митчу. — Флот берсеркера недалеко от нас. Они находятся за кромкой туманности. Хемпхилл считает, что их там около двухсот. Он думает, что они не подозревают о нашем присутствии. Будем атаковать. Ну что, поэт, пусть ваши люди займут боевые позиции. Да будет с вами Бог. — Он снова повернулся к телефону: — Пригласите в мой кабинет адмирала Кемаля. Скажите ему, чтобы взял с собой своих людей. В частности… — Карлсен взглянул на листок, который держал в руке, и назвал несколько имен.

— Удачи вам, сэр, — сказал Митч после непродолжительной паузы. Выходя, он заметил, — что Карлсен положил взятые со стола листки в печь для сжигания мусора.

По дороге в свою каюту Митч уже слышал звуки сирены, извещавшие о начале сражения. Он надел костюм и прикрепил оружие, а затем отправился на мостик. В узких коридорах корабля было полно народа. Внезапно ожили громкоговорители и раздался голос Карлсена: