Воин тумана (Воин - 1) - Джин Вулф

- Ну так в чем дело? Вернись к прежней жизни и прежним веселым застольям, - посоветовал ему знакомый, - а жену свою отошли назад, к отцу.

- Но ведь тогда придется вернуть ее приданое! - воскликнул старый муж. - Ну уж нет, я еще не спятил!

- Хорошо, тогда я научу тебя одному заклятью - наверняка оно тебе поможет, - пообещал его знакомый, хотя сам в подобные заклятья нисколько не верил. - По крайней мере, мой дедушка этим заклятьем пользовался, и весьма успешно. Итак, ты должен отыскать цветущее дерево, полное соков и покрытое зеленой листвой.

- Ну так у нас в саду уже несколько дней яблоня цветет! - воскликнул муж. - Честное слово, более красивое дерево найти трудно!

- Да, это как раз то, что нужно, - кивнул знакомый. - Отруби у этого дерева сук и спрячь под кроватью. Как только захочешь уйти из дому, чтобы поразвлечься, достань деревяшку и положи вместо себя в постель, да не забудь сказать:

Дивный сук, что я срубил,

Крепок будь и полон сил!

И поверь, пока жена твоя не зажжет лампу, разницы никакой она не заметит. - И знакомый старика ушел, посмеиваясь и прикидывая, сработает ли дедушкино заклятье.

А старый муж прибежал домой и, увидев, что яблоня в саду цветет по-прежнему, тут же велел садовнику отпилить от нее самую большую ветку.

- Но ведь тогда вся яблоня засохнет! - сокрушенно покачал головой садовник.

- Это не важно, - заявил муж. - Яблоня здесь не на месте и нарушает законы симметрии, которым обязано подчиняться все живое в природе, так что руби и не рассуждай!

Сук срубили, муж притащил его в спальню и положил на постель.

Ночью жена заметила, что волосы мужа пахнут яблоневым цветом, чего определенно не было прежде, и удивилась: "Неужели он еще надеется как-то понравиться мне? Впрочем, кто его знает, вдруг да понравится?.. Надо, пожалуй, его подбодрить". И она первой поцеловала его - а потом всю ночь сгорала в его жарких объятьях и лишь под утро забылась усталым сном.

На рассвете вернулся муж, сунул сук под кровать и улегся в постель, поздравляя себя с удачей.

Так продолжалось несколько ночей, пока наконец в пылу страсти женщина не воскликнула:

- Дорогой! Всю ночь ты восхищаешь меня своей удивительной нежностью и неутомимостью, однако утром, как я заметила, выглядишь очень усталым. По-моему, наши забавы слишком тебя утомляют, тебе следовало бы немного отдохнуть.

На что яблоневый сук ответил ей:

- Не стану я отдыхать, мачеха.

Слова эти несказанно удивили женщину, и она тут же зажгла лампу.

Можете представить себе ее радость, когда в своей постели она увидела не морщинистого старца, как ожидала, но цветущего юношу с румяными, точно яблоки, щеками. Она тут же задула светильник, и с тех пор они каждую ночь предавались любви с таким пылом и удовольствием, какого можно пожелать любой супружеской паре.

Однако долго продолжаться этому суждено не было. Однажды молодая женщина повернулась было к своему любовнику, намереваясь его обнять, и, к своему величайшему отвращению, увидела, что ласкает не прекрасного юношу, а собственного старого мужа! Потом муж все чаще и чаще стал ночевать дома, ибо обнаружил, что уже не так молод и хорош в любви, да и похождения эти здорово опустошали его карман, что было особенно неприятно.

Но однажды, когда муж в течение целого месяца все ночи проводил в супружеской спальне, молодая женщина вдруг снова почувствовала на подушках запах яблоневых цветов. И тогда, целуя своего юного возлюбленного, она воскликнула:

- Ах, если б мой муж умер! Я получила бы наследство, и мы бы с тобой жили припеваючи всю оставшуюся жизнь. Ты ведь не был бы таким же скупым, как он, правда, милый?

- Никогда, мачеха, - заверил ее любовник. - Каждую весну я бы заново обставлял и украшал весь дом, а осенью осыпал бы тебя плодами земными.

Это звучало многообещающе, а кроме того, женщине удалось убедить себя, что "мачеха" - это всего лишь немного странное прозвище, которое придумал для нее любовник - ведь он казался, по крайней мере внешне, несколько моложе ее. И она сказала:

- Ну так сделай это! И пусть он умрет сегодня же!

- Хорошо, мачеха.

А на следующее утро и муж, и жена были найдены мертвыми. Нашел их садовник; их, казалось, задушили одной и той же веревкой с петлями на обоих концах. Сама же веревка была переброшена через самую толстую ветку яблони, росшей в саду.

Садовника и служанку, разумеется, обвинили в убийстве, и они были допрошены в ареопаге (*84). И все же судьи сочли смерть супругов двойным самоубийством, и обоих похоронили под той самой яблоней.

Когда Фая закончила свой рассказ, все захлопали в ладоши, стали смеяться, и Гиперид сказал:

- Ох, надо мне поостеречься! Нельзя рассказывать твою историю моей команде, а то вечерком у огня добрая половина их, пожалуй, примет этот вздор за чистую монету! Вот, например, во время нашего последнего плавания на судне только и разговоров было, что о каком-то оборотне.

Кибернет согласно покачал головой и печально произнес:

- А все потому, что мы набираем смешанную команду, господин мой, и в ней есть немало людей с Востока. Мы, эллины, всегда отличались благоразумием, верили в своих богов-олимпийцев, и ни во что другое, но теперь на побережье Аттики богов стало больше, чем на Великой реке, в Египте. Теперь есть даже бог вина (*85), не говоря уж обо всем прочем!

- Ты что же, - рассердился Пиндар, - не веришь в бога Из Дерева? Зря! Ты опасно заблуждаешься, друг мой.

- Почтеннейшие мужи! Аристократы! - вмешалась Каллеос. - Согласно правилам этого дома, здесь религиозным спорам не место. Если хотите, можно, проявляя должную терпимость, немного поговорить на эту тему, но предупреждаю: никаких ссор!

- Уверяю тебя, - сухо сказал Пиндар, - мой опыт подсказывает мне...

- И мне тоже! - оборвала его Каллеос. - Я не раз видела, как лучшие друзья горло перегрызть друг другу готовы из-за веры в богов. Боги куда сильнее людей, вот пусть и спорят друг с другом, кто из них могущественнее.

- Истинно мудрые слова! - промолвил Эврикл. - А теперь, если позволите, я бы хотел направить нашу беседу в другое русло, и сей предмет, как я надеюсь, будет не столь опасен. Мне кажется, истории о колдовстве, подобные той, которую только что поведала нам Фая, не следует воспринимать с такой легкостью. Знаешь, Гиперид, ведь и мы, смертные, можем порой заглянуть в свое будущее - причем не только известным всем способом, то есть задавая вопросы оракулу.

- Вполне возможно, - согласился Гиперид. - Я тоже слышал немало интересных историй, над которыми стоит задуматься.

- Вот видите! - воскликнул Эврикл, с восхищением поглядывая на Гиперида. - Вот вам, друзья мои, пример истинно открытого для знаний ума! Подлинно разумные эллины никогда ничего не принимают и не отрицают без твердых на то оснований, разве что с первого взгляда видят, что сказанное совершенно несерьезно или явная глупость, вроде шутки про яблоневый сучок.