Ронни. Автобиография - Ронни Вуд

Неожиданно за нами нарисовалась патрульная машина, копы двигались по направлению к нам, чтобы обогнать нас и остановить (хотя то, как Кит вел машину, означало, что мы и так уже остановились), и внезапно двое копов из патрульной машины оказались стоящими перед нами с направленными на нас пушками, как будто мы были беглыми каторжниками, вооружены и опасны.

Один из них направил на нас пистолет, другой — ружье, и они испугали нас до чертиков. Что самое плохое, коп с пистолетом еще и постоянно дергался. То есть, он так сильно дергался, что я боялся, что он сдернет курок и всех нас перестреляет. Бешеные толпы и копы, ищущие наркотики были для турне «Стоунз» в общем-то делом обычным, мы наблюдаем это всё время, но та сцена словно была взята из фильма «Освобождение»[20].

Копы приказали нам держать руки так, чтобы они могли их видеть, обыскали нас, затем офицер Дергунчик заметил нож Кита на сиденье рядом с ним и сказал, что арестует нас за тайное ношение оружия, хоть оно и не было тайным, так как лежало у всех на виду. Но у офицера Дергунчика была пушка и нервный палец на курке, так что если он желал конфисковать нож, Кит не собирался с ним препираться по этому поводу.

Чего офицер Дергунчик и его партнер не знали — это то, что за дверной панелью было полно травы и кокаина.

Прибыло подкрепление с воющими сиренами, и едва мы опомнились, как нас полностью окружило еще больше количество копов с еще большим количеством пушек. Они приказали нам проехать с ними в отделение. Мы волновались по поводу того, что копы могли найти внутри машины, так что когда мы ехали, полностью окруженные патрульными машинами, всё, что могло вчиниться нам в вину, полетело в окно. Конечно же, они увидели всё это, потому что следовали рядом с нами — впереди и сзади. И потом они вернулись, чтобы найти то, что мы выбросили. Среди таких предметов был маленький кожаный кисет с ручной вышивкой, в котором случилось остаться небольшому количестве гашиша. Мне сказали, что этот кисет до сих пор лежит у начальника тамошней полиции, но это, наверное, очередной городской миф.

Вместо того, чтобы доставить нас в полицейское отделение, нас заставили припарковаться в гараже у старого городского холла — тёмное и выцветшее место с огромной кирпичной стеной, словно повидавшей резню на день св. Валентина. Оно вконец лишило нас присутствия духа. У нас конфисковали машину и быстро обыскали её перед тем, как доставить нас в новый городской холл, где нас препроводили в офис начальника полиции. Он абсолютно не знал, кто мы такие, но несколько более молодых копов знали и требовали автографы. Начальник спросил их, в чем дело, и тут до него стало доходить, что это не похоже ни на что, что Фордайс когда-либо видывал за свою историю. Спустя много лет я узнал, что тогда начальник позвонил поверенному — молодому парню, только что окончившему юридический институт, по имени Томми Мэйс, который сразу подумал, что начальник полиции тоже дергался, когда говорил ему, кого он поймал.

Мэйс со своей женой уже буквально направлялись на свадьбу дочери его секретарши, когда начальник полиции позвонил ему и сказал, что прямо сейчас необходимо его присутствие в городском холле. Далее их диалог, если верить Мэйсу, разворачивался таким образом:

МЭЙС: — Я иду на свадьбу Шилы, что там стряслось?

НАЧАЛЬНИК ПОЛИЦИИ: — У нас тут «Роллинг Стоунз».

МЭЙС: — У меня на это нет времени. Я опоздаю на свадьбу.

НАЧАЛЬНИК ПОЛИЦИИ: — Это же «Роллинг Стоунз», я вам говорю, они здесь. Под арестом.

МЭЙС: — Я вам не верю. Скажите мне, как зовут одного из них.

Начальник полиции попросил Мэйса подождать, отошел на мгновения, потом вернулся и сказал: «Кит Ричардс».

МЭЙС: — Я скоро буду.

Нас не сковали наручниками и не закрыли в камере, но это потому, что они наверняка не знали, что с нами делать. Слух о том, что «Роллинг Стоунз» в городе, распространялся быстро, и вот уже начали показываться люди с пластинками и фотоаппаратами, а также бэйбы, желавшие снять с нами на фото своих детей на память. Местная газета дала сигнал всем СМИ Литтл-Рока, и новостные бригады оттуда выехали за 200 км к Фордайсу.

Все обходились с нами хорошо — за исключением офицера Дергунчика и его партнера. Нам сказали, что мы можем сделать только по одному звонку, но чтобы дозвониться до адвоката «Стоунз» Билла Картера, понадобилось звонить ой как много. Он был родом из Литтл-Рока, а это означало, что он знает, как проворачивать дела в этих трёх соснах вроде Фордайса. Учтите, что это было задолго до появления мобильных телефонов, так что мы все звонили и звонили к нему в офис в Вашингтон, но так как на дворе стояла суббота, его офис был закрыт. Это заняло у нас, кажется, вечность, пока мы, наконец, не застали кое-кого, кто обнаружил его в гостях у друга в еще одном маленьком арканзасском городке, по странному стечению обстоятельств носившему название Вест-Мемфис.

Билл сказал, что закажет нам самолет и вылетит в Фордайс к нам на помощь, а потом предупредил: «Ничего не говорите, ничего не делайте, ждите меня». Так что мы ждали его приезда целый день, и ничего не делая, мы очень быстро заскучали. Чтобы убить скуку, мы наклюкивались. У Кита была джинсовая шляпа с маленькими кармашками вокруг неё, и все они были наполнены товаром. Мы пускали шляпу по кругу по многу раз и отходили в ванную комнату, чтобы там словить кайф.

Я сидел по своим делам в туалете в полицейском участке, как вдруг вошел Фредди и рассыпал по всему полу таблетки туинола. И вот он я — сижу в туалете, а тут в кабинку входит Фредди и смотрит мне под ноги, чтобы достать свои бирюзовые, красные и оранжевые снотворные таблетки.

Фредди скулил: «Пусти меня, мы хотим уничтожить вещественные доказательства», что они с Китом впоследствии и сделали. Но вместо того, чтобы спустить их в туалет, они заглотили их.

Городским судьёй был парень по имени Томас Уинн-младший, и он приехал поговорить с начальником полиции, в то время как мы были в его офисе. Судья достал бутылку бурбона из своего левого сапога, налил начальнику, налил себе, и они начали спорить. Чем больше они напивались, тем больше они лаялись. Кажется, Его Честь был на нашей стороне, потому что он понимал, насколько щекотливой оказалась ситуация. Он боялся, что о его городе напишут все газеты в мире, и что они не перенесут репутацию места, где арестовали «Роллинг Стоунз». Спустя все эти годы о том дне до сих пор говорят как о легенде Фордайса.

По наступлению полудня начальник полиции и судья совсем разругались, перед зданием собралась толпа, и полисмены выстроились в очередь в коридоре с пластинками в руках для того, чтобы взять автограф. Мы попросили, можно ли нам выглянуть на улицу, и прямо перед офисом начальника полиции я обнаружил велосипед, на котором начал кататься по коридору. Когда мы попросили показать нам зал суда, нас провел туда офицер. Мы с Китом забрались на судейскую скамью и посидели на его стуле, но едва мы опомнились, как двери в зал суда отворились, и народ повалил за автографами. Коп не смог их удержать, а мы все еще сидели на судейской скамье, так что я застучал в судейский молоток и закричал: «Тишина в зале суда!»