Город страшных снов - Ежи Тумановский

— Дядя Егор, — проговорила она, — ты не обижайся, но имя у тебя ни капельки не страшное. А поцен… потенциального противника надо сразу пугать, чтобы у него даже мыслей плохих не возникало!

— Ух ты, какая опасная! Это кто ж тебя такому научил? — засмеялся Макс, но удостоился лишь хмурого взгляда.

— Имя должно быть крутое, — надавила Люська. — Встретите бандитов, и что вы им скажете? «Меня зовут дядя Егор»? И как они на вас после этого смотреть будут?

— А у дяди Егора уже есть крутое имя, — продолжил ёрничать Макс, подыгрывая девочке. — Его давно уже Егерем зовут. Ну а для тебя будет «дядя Егерь». Покатит?

— Покатит, — серьезно кивнула Люська. — А у тебя какой позывной?

— У него тоже есть, — усмехнулся Егор. — Его в школе то Обрезком, то Огрызком звали.

— Все, кто так звал, — насупился Макс, — давно уже морде получили. Некоторые не по одному разу. А особо непонятливые — до полного просветления.

Егор с веселым удивлением уставился на друга. Ему и в голову не приходило, что приятель может до сих пор комплексовать из-за дурацкого школьного прозвища.

— Молодец, — неожиданно похвалила Макса Люська. — Обрезок, кстати, не обязательно обидное имя. Обрезок может быть разный. Например, обрезок ружья — это обрез. И ничего смешного уже нет. Особенно, если у него два ствола, и ты их бандиту между глаз тычешь.

Теперь с удивлением все смотрели уже на Люську. Чем она немедленно и возгордилась:

— Так и говори теперь всем, кто обзываться будет: «Эй, придурок, не обрезок, а Обрез». И сразу — бац по морде!

— Люська, — строго сказал Егор, — это что за дела? Нельзя так грубо говорить, ты же маленькая леди. Придумай лучше крутое имя для дяди Вити.

— Дяде Вите бесполезно имя придумывать, — надула губы Люська. — Все равно никто не поверит, что он крутой.

Егор с Максом почти синхронно посмотрели на Виктора и заржали. Врача действительно было сложно представить грозой Дикого Ёбурга.

— Сейчас возьму ремень, — обиженно пообещал Виктор Люське, — и выпорю. Сразу поймешь, что по заднице можно получить и от самого нестрашного дяди.

Заявление вызвало новую волну смеха. Теперь уже громче всех заливалась сама Люська, и даже сам доктор через несколько секунд сдался — расправил брови и улыбнулся…

А через час, провожая Егора и Макса, Люська крепко вцепилась Виктору в руку, словно боялась, что и он сейчас развернется, помашет ей на прощание и тоже скроется в заброшенных городских кварталах.

19

Шагая вслед за Максом по заросшим, похожим на горные ущелья, улочкам, щедро обваленным осколками битого кирпича и грудами штукатурки, Егор вдруг понял, что не может вспомнить, как эти места выглядели раньше. Целые кварталы выглядели музейными экспонатами, сохранившимися намного хуже, чем бетонные высотки на ВИЗе. И без того далеко не новые дома за годы без человеческой заботы пришли в окончательный упадок и больше походили на скелеты доисторических животных, чем на жилища людей. Заросшие травой, а кое-где даже мхом, развалины выглядели так, словно существовали в таком виде от начала времен.

Вскоре, правда, очередное «ущелье» стало расширяться, и совсем недалеко заблестели купола Храма-на-Крови. С близкой уже реки потянуло сыростью. Сквозь молодую березовую рощицу проглядывало открытое пространство, и Егор невольно ускорил шаг, рассчитывая побыстрее выйти к берегу: хотелось не только набрать воды для питья, но и как следует умыться.

— Далеко ли путь держите, братья мои? — Низкий, хорошо поставленный мужской голос донесся откуда-то справа.

Макс мгновенно развернулся, присел и прицелился в ближайший куст. Егор поискал глазами обладателя голоса, но никого не увидел и беспомощно посмотрел на Макса. Тот, в свою очередь, короткими, рыскающими движениями переводил свое оружие с темного провала окна в доме, рядом с которым они остановились, на большую кучу штукатурки. И снова на куст.

— Опусти смешное орудие свое, — с насмешкой в голосе сказал невидимый мужчина, — а не то я тебя познакомлю с кое-чем посерьезней.

Металлический лязг произвел на Макса впечатление: он перестал целиться куда попало, выпрямился и с независимым видом повесил карабин на плечо.

— Так-то лучше, — одобрительно сказал мужчина, появляясь из-за угла дома с помповым ружьем наперевес.

Был он не стар и дороден телом, хотя и выглядел уставшим. Самое удивительное заключалось в том, что мужчина был облачен в рясу, грязную и сплошь покрытую мелкими дырами. Непокрытая голова с аккуратной короткой стрижкой оттенялась пышной бородой. Впрочем, для полноты образа священнику не хватало креста на груди.

— Красиво ты нас обманул, святой отец, — бодро сказал Макс, стараясь не делать резких движений. — Кричал через окна угловой квартиры, да?

— Это православный поп, — шепнул Егор Максу, но так, чтобы их слышал и священник. — Его святым отцом звать не положено. Не католик. Скажи ему «батюшка» — глядишь, сменит гнев на милость.

— А что, батюшка, разве бог велит направлять на людей пушку такого калибра? — послушно переключился Макс.

— На людей — нет. На врагов и нелюдей — можно, — рассудительно ответил священник.

— Так мы не враги, батюшка, — подмигнул Макс, — а самые что ни на есть пострадавшие от зеленых чертей с Марса. Опусти пушку, давай поговорим!

— Вижу, что не враги, — кивнул священник, отступая обратно за угол. — Потому и говорю вам: бегите отсюда скорее. Прислужники антихристовы скоро появятся. Молитесь и бегите.

— Погоди, отец! — крикнул Макс, но священник больше не отзывался.

Постояв немного в растерянности, друзья обошли здание вокруг, но никого не обнаружили.

— Вот шизанутый поп, — с раздражением сказал Макс.

— Думаю, на психов мы еще насмотримся, — вздохнул Егор. — Пошли. Сейчас к воде, потом вдоль набережной до Плотинки. Надеюсь, не опасно там — тогда попробуем по мосту пройти к площади. Если нет никого — сразу обратно.

— Знаешь что, — предложил Макс, — давай-ка сделаем всё по науке. Я останусь в зарослях, а ты осторожно выйдешь к воде. Если что подозрительное — сразу рвешь когти обратно. Я прикрою.

— Хорошо, — согласился Егор, — только не пали без крайней необходимости.

Через несколько минут Егор, с пустой бутылкой в одной руке и копьем в другой, тихонько выбрался на более-менее свободную от растительности набережную. Несмотря на близость воды, камень, бетон и асфальт достойно держали оборону, хотя трава уже вовсю вела диверсионную работу, прорастая сквозь малейшие трещины и швы.

Вид разлива реки перед плотиной ошеломил Егора. Даже окончательно оцивилизованное в последние годы побережье центрального городского пруда, окруженное красивыми современными зданиями и старинной, бережно отреставрированной архитектурой, никогда особо не трогало вечно спешащего по своим делам программиста. Но теперь, когда особо спешить было некуда и незачем, пришедший в запустение и медленно деградирующий пруд под пламенеющим всеми оттенками красного небом поразил Егора.

Он понял, что они с Максом вышли к воде в районе стадиона «Динамо», там, где река, передумав когда-то течь с запада на восток, сделала крутой поворот к югу. Вдалеке, по левую руку, от Егора водную гладь преграждала плотина с проложенной поверх нее центральной улицей города. Множество темных пятнышек, видимо, когда-то были автомобилями, автобусами и трамваями. Справа виднелся тот мост, по которому они вчера с таким трудом перебрались на этот берег.

Егор пошел дальше.

Как и накануне, с каждым шагом, приближавшим его к воде, идти становилось все труднее. Ноги налились тяжестью, создалось ощущение, что он бредет по колено в густом киселе. Грудь сдавило спазмом. В голове появился легкий звон.

— Да что же это такое? — растерянно пробормотал Егор, упорно продолжая переставлять ноги. Он все отчетливей ощущал себя мухой, попавшей в банку с вареньем. — То на мосту, то здесь… Как заколдовали реку…

Часть набережной впереди оказалась разрушенной, образуя пологий спуск к воде. Однако, Егору уже было понятно, что до воды ему просто не дойти.

Он остановился, с трудом переводя дыхание и вытирая рукавом пот, выступивший на лбу. Стоя неподвижно, он не ощущал ничего необычного, но стоило даже наклониться в сторону реки — по телу начинала разливаться неприятная тяжесть.

— Бред, не бывает такого, — раздраженно сказал Егор, делая еще один шаг…

— Молодец! — крикнули откуда-то сзади. — Первый раз вижу, чтоб так далеко кто-то зашел!

Егор резко обернулся. Из молодой березовой рощицы понуро выходил Макс с поднятыми руками. Сзади ему в спину тыкал стволом автомата небритый мужчина, одетый в черную кожаную куртку и черные же, перепачканные брюки, заправленные в резиновые сапоги. Слева от него шел еще один, в армейском бушлате и кепке, с обрезом в руках и карабином Макса на плече. А ближе всех к Егору стоял молодой — вряд ли старше двадцати — черноволосый парень, вооруженный винтовкой с оптическим прицелом. Его прикид на фоне остальных выглядел совершенно неуместно: новенькие джинсы, кроссовки, белая футболка, а поверх нее — пятнистый разгрузочный жилет с оттопыренными карманами.